Мемориальный комплекс «Попова гряда». Учитель белорусского языка и литературы школы № 3 Наталья Горловская и главный специалист управления по образованию Червенского райисполкома Елена Фильчук.Светлое и чистое место
Как только сошел снег, мы поехали в тихую местность среди леса, что в 25 километрах от Червеня. Здесь когда-то бегали и играли дети, жили и трудились мирные люди. Жизни как минимум полусотни человек оборвались в одночасье. Беда пришла в деревню в самом конце войны — в мае 1944-го.Сегодня на мемориале «Попова Гряда» на месте 11 хат стоят стилизованные «срубы» с табличками имен невинно убитых. К какой ни подойдешь — везде дети. Вот плита с именами, при виде которой подкатывает комок к горлу: «Дормаш Юлия, Валя 8 лет, Герина 6 лет, Иван 4 года, Оля 5 лет, Евдокия»... И такие списки практически у каждого «сруба»: женщины, пожилые и ребятишки разного возраста. В каждой семье было по трое — семеро детей. Известно, что в Поповой Гряде совершали преступления солдаты немецкого гарнизона, который был разбит в Лапичах Осиповичского района. Эти сведения задокументированы в допросе свидетеля Григория Стельмаха в 1947 году.
На месте огромного сарая, где каратели сожгли людей, установлен монумент, возле которого каждую весну люди собираются на митинг-реквием. Учитель белорусского языка и литературы червенской СШ № 3 Наталья Горловская рассказала подробности страшного дня:
— Мы называем это место нашей маленькой Хатынью. Сама деревня в одну улицу была расположена среди леса, вдали от автодорог. А в 35 километрах — железнодорожная станция Пуховичи, поэтому во время войны жители поддерживали связь с партизанами. 11 дворов и 58 жителей насчитывала Попова Гряда до войны. В 1944-м во время карательной операции оккупанты загубили 55 человек, большинство из которых — дети.
В 1980-х был создан мемориальный комплекс с бетонными конструкциями в форме фасадов домов, импровизированными колодцами. До реновации мемориала на месте каждой сожженной хаты стоял деревянный сруб.
— Хорошо их помню, потому что приезжала сюда, когда училась в школе. Сейчас сама привожу к мемориалу детей. Они всегда с интересом слушают, молча рассматривают каплички с именами жертв геноцида… В скорбный день также посещаем захоронения и памятники погибшим во время войны красноармейцам и мирным гражданам в соседних деревнях Ореховка и Гребенец. В населенном пункте Ачижа, что совсем рядом, по данным архивных справок Гребенецкого сельсовета, фашистами убиты около 180 человек в 1943—1944 годах, — добавила педагог. — Страшно себе представить, сколько жертв войны покоится в этой земле.
«Прятались в лесу»
Драматическая участь настигла так и не возродившуюся деревню Буду Червенского района. На сегодняшней карте ее вы не найдете, добраться туда в непогоду проблематично. До войны в деревеньке жило под сто человек. 12 ноября 1942 года здесь фашисты загубили 83 человека, а 25 дворов сожгли и разграбили. Повезло тем, кто в тот день ушел из деревни по делам. Сохранились воспоминания очевидцев трагедии.Лидия Гляцевич 1934 года рождения жила недалеко от Буды, в деревне Заборье, и видела пожар. В огне погибли ее тетка и бабушка, большая семья двоюродного брата, немало знакомых. Она вспоминает:
— Так шугало пламя, что мы его видели… Бедная Буда. Немцы до этого и к нам заходили, а один предупредил о том, что скоро будет операция. Мы успели разбежаться кто куда. Прятались в лесу. Слышала, что Буду за связь с партизанами сдали полицаи. После войны односельчане поставили в Буде памятник.
Александра Фильчук, которой сегодня 85 лет, видела, как уничтожали родные места:
— Мы из Заборья, где стояло всего-то 11 хат. Но семьи были у всех большие. Мой отец с первого дня войны ушел в партизаны, а мы — трое детей в возрасте трех, пяти и шести лет — с мамой росли. Как услышали выстрелы в тот день, заранее убежали вчетвером в лес. Но у нас тоже приключилась беда. После того как немцы сожгли Буду, зашли к нам, подожгли хаты, но не ждали, пока все догорит, а пошли дальше. Так что людям удалось в некоторых домах пожар потушить.
Василий Сикирицкий из Буды потерял всю семью в тот день. Из его допроса 1948 года о зверствах оккупантов: «Утром пошел на мельницу в деревню Новая Нива молоть для себя рожь. Часа в два возвращался и когда стал подходить к своей деревне, то послышалась стрельба. Когда вышел на опушку леса, увидел, что Буда горит. Стоя на опушке, которая расположена от деревни Буда метрах в 400, я видел, что по деревне ходили немцы, обстреливали дома и после их поджигали, и тех граждан, которые убегали из домов, расстреливали... Когда немцы ушли, я зашел в деревню. Она уже догорала, на улице валялись трупы... На пепелище были видны кости от сгоревших останков. Когда подошел к своему дому, увидел трупы своей жены Фаины и дочерей Лиды и Марии. Через некоторое время из лесу вышла моя дочь 27 года рождения. Она была ранена в ногу и сказала, что четырехлетний мой сын Владимир спрятался в кадку и ранен. Когда подошел, взял его за одну ногу, он молчал. Когда взял за вторую ногу, он стал плакать. Отнес его в баню, которая сохранилась. На всю жизнь он стал инвалидом…»
Память жива
В Червенском краеведческом музее тщательно хранят все документальные свидетельства о зверствах фашистов в годы войны. Старший научный сотрудник Ирина Вабищевич показала нам экспозицию, посвященную геноциду белорусского народа, которая наглядно демонстрирует его масштабы в районе. Мы также узнали, что некоторые карательные операции осуществлялись оккупантами в районе централизованно, когда в одно место свозились жители сразу нескольких деревень и уничтожались. Например, в одну только Ореховку свезли в 1944 году 270 жителей Майзорово, Гребенца, других сел. Всех там жестоко убили.shimuk@sb.by
