Решение Совета народных комиссаров об образовании Белорусского советского правительства: причины и последствия

(Продолжение. Начало в предыдущем номере)

Накануне столетнего юбилея провозглашения Белорусской Советской Социалистической Республики о малоизвестных фактах истории, которые предшествовали этому событию, о людях, которые его совершили, «Р» попросила рассказать заведующего отделом новейшей истории Беларуси Института истории Национальной академии наук, кандидата исторических наук Сергея Третьяка.

С прицелом на раздел

— В то бурное время события развивались стремительно: в Германии 11 ноября 1918 года победила революция, кайзер бежал в Голландию, была провозглашена республика. Чем это аукнулось на белорусских землях?

— Уточню: даже две республики. 13 ноября 1918 года после получения известия о том, что Германия капитулировала на всех фронтах, ВЦИК объявил Брестский мир и все договоры, из него вытекающие, денонсированными. Получилось так, что советская Россия возвращалась в Беларусь как законный хозяин. И чем скорее и больше займет территорий, которые могут стать предметом территориального спора с Польшей, тем лучше.

В ряде районов бывшей Российской империи германские оккупанты создали марионеточные правительства, которые после краха Германии переметнулись на сторону Антанты, признаны ею легитимными. Там был взят курс на создание областных советских правительств, по сути, буферных советских республик, которые взяли на себя борьбу с местными национальными антисоветскими формированиями, отграничение территории собственно советской России от враждебного империалистического мира. И, главное, территориями этих республик при мирном урегулировании можно было бы пожертвовать. Так сделано в Прибалтике. Причем создание Советской Республики Литвы стало полной неожиданностью для руководства Западной коммуны в Смоленске, поскольку по постановлению ВЦИК о территории коммуны и Ковенская, и Виленская губернии входили в ее состав. Та же самая политика проводилась в Украине.

В Беларуси вопрос о том, чтобы создать областное советское правительство, не стоял долгое время по одной простой причине — местное движение за национально-государственное самоопределение было сравнительно слабым. Хотя в начале декабря 1918 года уже после освобождения Минска от германских оккупантов созвано губернское совещание крестьянских депутатов. И Минский губернский революционный комитет получил резолюцию этого совещания: незамедлительно провозгласить Белорусско-Литовскую трудовую коммуну в составе РСФСР. Эта резолюция была отправлена в Москву и объективно подкрепила позиции Белорусского национального комиссариата и белорусских коммунистических секций. Однако главными причинами, которые запустили механизм национально-государственного строительства в Беларуси именно в конце декабря 1918 года, в последнюю неделю этого месяца, стали известия из Европы. В Польше до пролетарской революции дело не дошло. Новое польское правительство не скрывало, что будет воевать с Россией за те территории, которые считает польскими, и ставит задачу восстановления так называемой границы 1772 года. Из Германии тоже шли не совсем радостные вести.

Поэтому после того, как было получено известие о том, что между Германской Республикой и Верховным советом Антанты достигнуто соглашение о совместных действиях против советской России, стало ясно, что белорусский плацдарм превращается из плацдарма пролетарской революции и движения на Запад в плацдарм для вторжения сил контрреволюции. Его надо закрывать. Закрывать так, как уже закрыли прибалтийское и украинское направление.

Процесс пошел

— И на кого же была возложена эта задача персонально?

— Совершенно неожиданно для себя рьяный враг самоопределения Беларуси по национально- государственному пути Александр Федорович Мясников получает 25 декабря 1918 года специальное указание Сталина: «…по многим соображениям, о которых теперь говорить не приходится, согласиться с белорусскими товарищами на образование Белорусского советского правительства. Вопрос этот решен, и обсуждать уже не приходится, необходимо только произвести некоторые изменения в конструкции Облискомзапа». Одновременно по телефону подобные же указания от Сталина получил и Дмитрий Федорович Жилунович — председатель белорусских коммунистических секций и комиссар по белорусским делам: приступить к формированию списков членов будущего временного белорусского советского правительства, потому что СНК по многим причинам согласился с тем, что белорусы, как самостоятельная во всех отношениях нация, должны стать независимой советской республикой. То, что республика будет независимой, стало неожиданностью не только для Мясникова, но и для Жилуновича. Жилунович и его товарищи считали вопрос провозглашения полной независимости Беларуси преждевременным просто потому, что такая независимость не будет поддержана в первую очередь крестьянами Беларуси, у которых понимание независимости было таково: Россия нас бросает и отдает Польше, Польша нас скушает. Тем не менее в советском правительстве посчитали, что независимая республика под плотным идеолого-политическим контролем Москвы должна стать той самой важной частью красного буфера, который отделит советскую Россию от враждебного западного окружения.

— Чем было вызвано и как происходило изменение территории будущей БССР? Что можно сказать о трансформации административно-территориального деления республики?

— Мясников получил сообщение о том, что в республику отойдут Минская и Гродненская губернии, вопросы разграничения с литовцами на территории Виленской губернии решайте сами, а там уже дело дошло до прямых столкновений. А вот Смоленск и Смоленщина останутся в составе Беларуси только в том случае, если сами этого захотят. О Витебщине и Могилевщине разговора не шло. То есть получалась республика, как говорил Ленин, если она буферная, то она нам нужна как можно дальше на запад территориально и как можно меньше на восток. Чтобы в случае чего можно было отдать как можно меньше. Однако Мясников с этим решительно не соглашался. Не для того он в течение года после октябрьского переворота 1917 года упорно создавал Западную область и Западную коммуну, которые территориально охватили все этнические территории Беларуси и Литвы. Перекройка границ разрушила бы и политическую, и экономическую целостность этого региона. И потому он решил действовать своим путем. Дело в том, что вопрос, кто должен провозглашать республику, в принципе мог быть решен уже в декабре 1917 года. Тогда, после разгона Первого Всебелорусского съезда, в числе прочих вариантов провозглашения фигурировал и такой: не созывать Всебелорусский съезд Советов, а провозгласить республику на областной партийной конференции, которая станет первым съездом Компартии Беларуси. Мясников уцепился за этот вариант и в конце концов провозгласил республику так, как хотел сам, а не так, как ему писали из Москвы.

valk@sb.by

(Окончание в следующем номере)