Беларусь или Белоруссия?

Истоки сегодняшнего спора двоих авторов нашей дискуссионной рубрики следует искать за тысячи километров от Беларуси. Совсем недавно в газете New York Times вышел материал журналиста Джона Бранча о скалолазе Томми Колдуэлле. Описывая приключения экстремала на Памире, репортер невольно исказил название Кыргызстана, назвав его... Кырзбекистаном. Позднее на сайте американского издания ляп был исправлен, но весть о «новом» государстве пошла гулять по «всемирной паутине», обрастая с подачи зубоскалов мифическими подробностями. Создатели микроблога, посвященного «новому государству», присвоили репортеру Бранчу титул почетного президента виртуальной страны. Определили блогеры и столицу Кырзбекистана — Бишкент. Самым крупным городом шутники назвали Ташкек. А вот еще выдумка из соцсетей: страна–фантом на протяжении многих веков соперничает с... Австранией. В общем, и смех и грех! И можно только догадываться, какие смешанные чувства одолевают сейчас жителей Кыргызстана.

Впрочем, нам ли их не понять? В памяти белорусских завсегдатаев сети еще свежи плоские шутки на «бобруйскую» тему. Да и дискуссия о двух вариантах названия нашей страны на форумах и в соцсетях то и дело вспыхивает с новой силой...

Кстати, стоит ли так сильно нервничать, когда, к примеру, СМИ соседних государств именуют Беларусь Белоруссией? Раньше авторы «Спор–площадки» наблюдали за этой полемикой со стороны, оставаясь каждый при своем мнении. Но досадная ошибка Джона Бранча косвенно спровоцировала наших непримиримых оппонентов на откровения о понимании, так сказать, географической грамматики.

Интересно, чью позицию вы разделите с большей охотой? Ждем ваших комментариев, уважаемые читатели!

Всякий раз, наблюдая за бесконечной дискуссией по неудобному вопросу «Беларусь или Белоруссия?», убеждаюсь в том, что «нейкая млявасць i абыякавасць да жыцця» — такой же миф, как Кырзбекистан. Вот наша с тобой коллега, собкор «СБ» в странах Евросоюза Инесса Плескачевская, неделю назад рассуждала в своей колонке «Письма» на тему патриотизма. Статью «Если чешское, то лучшее?» можно расхватывать на цитаты. Приведу одну из них: «...Если вы вдруг решите высказать вслух свое непонимание вкуса знаменитых чешских кнедликов, то увидите, как в одно мгновение милый, добрый и всегда, казалось бы, покладистый чех может превратиться в разъяренного монстра. Руки прочь от кнедликов!.. Готовы ли мы за свой драник ринуться в бой и спор? Нет? Давайте перенимать передовой опыт у славных чехов».

Насчет драников не знаю, однако назову как минимум три темы, в спорах на которые с виду тихий белорус даст фору самому горячему горцу. К примеру, пусть только кто–то попробует засомневаться в чистоте наших улиц! Помню, как один киевлянин выложил в своем блоге фото некоторых захламленных минских дворов, грязных подъездов и выдал обобщение: дескать, европейская ухоженность столицы Беларуси — сказка для иностранцев. Лучше бы незадачливый папарацци этого не делал... «Мерзавец», «завистник», «очернитель» — самые мягкие выражения из сотен комментариев уязвленных минчан.

Еще более не поздоровится наглецу, который посмеет хоть на йоту усомниться в красоте белорусских девушек. Тут даже чехи со своими любимыми кнедликами охотно уступят почетное звание «разъяренных монстров» именно нашим дамским угодникам. Из искры возгорится пламя! И наверняка именно поэтому почти каждый приезжий иностранец, уважая местные табу, считает своим долгом заверить нас: «Поразили ваши чистые улицы и красота девушек!» Звучит как пароль. Проходите, господин!

Однако если по «уличному» и «женскому» вопросам иронизировать еще хоть как–то позволительно, то тема названия нашей страны в русскоязычных СМИ других государств — из числа сколь болезненных, столь и надуманных. Против якобы некорректной Белоруссии выступают, по моим наблюдениям, в основном представители молодежи. Подписывают петиции, ругаются на интернет–форумах с россиянами, уличают оппонентов, игнорирующих официальное название государства в «имперском мышлении». Даже в суды на московские издания кое–кто подает! Напоминает битву с ветряными мельницами и с головой выдает дремучий провинциализм, совершенно местечковое понимание патриотизма.

Да разве должны граждане самодостаточной и уверенной в себе страны так болезненно реагировать на разницу всего лишь в нескольких буквах? Ведь Белоруссия — не мифический и, думаю, достаточно досадный для кыргызстанцев Кырзбекистан, а историческое наименование. Или некоторые инфанты полагают, что летописи нашего родного края начинаются только с беловежских протоколов? А лично мне и тем более людям постарше, в том числе ветеранам, которые уберегли белорусский народ от уничтожения, близки песняровские строки «Молодость моя — Белоруссия». Одно дело официальные документы, ребята, а другое — традиции, память, многолетние привычки, в конце концов. Не стоит параноидально искать в них признаки имперского посягательства и попытки принизить ценность государственной независимости.

Вместо того чтобы лелеять в себе провинциальные комплексы, не лучше ли ревнителям «патриотической грамматики» начать с уважения – к самим себе, к истории страны, к ее языку? Прежде чем поучать русских, как писать по–русски, некоторым полиглотам стоит изучить родную мову, сделать ее языком живого общения. Я же полностью разделяю точку зрения доктора филологических наук, профессора Леонида Крысина, еще в феврале 2011 года разъяснившего официальную позицию Института русского языка им. В.В.Виноградова Российской академии наук:

«Оба наименования — Белоруссия и Беларусь — имеют право на существование и употребление в современном русском литературном языке. Однако эти наименования имеют разный функциональный статус: Беларусь, наряду с наименованием государства Республика Беларусь, — официальное название государства, зафиксированное в дипломатических документах на русском языке... Белоруссия — неофициальное наименование. Оно употребляется преимущественно в бытовой сфере общения, и носители русского языка вправе использовать его в соответствующих ситуациях».

Умному, как говорится, достаточно. Ну а тем, кому «Москва не указ», до кого доходят лишь слова о т.н. европейском выборе, напомню: немцы не требуют от нас Дойчланда вместо Германии, грузины не настаивают на Сакартвело, британцы не шлют в минские и московские редакции жалобы на оскорбление Инглэнда. Да и Соединенные Штаты не ставят ультиматум: Юнайтед Стэйтс — и точка!

Это, вероятно, потому что американцы и европейцы уже давно преодолели болезни роста. Пора бы уж и нам обзавестись гордостью без ложных предубеждений.

Тебе, судя по твоему монологу, стоит посочувствовать, Андрей. Ты же в трех соснах заблудишься. Наверное, никак не можешь попасть на улицу Республиканскую в Минске. Бродишь, спрашиваешь прохожих, донимаешь милиционеров, вычитываешь таблички на торцах зданий... Открою секрет, друг: улица давно переименована в Романовскую Слободу. Проспект Франциска Скорины тоже не ищи, он уже носит имя Независимости. То же самое случилось со страной. Она переименовалась. Причем сделала это ясно и гласно. Я думаю, как раз для того, чтобы подчеркнуть свой суверенитет. Это политический ход. Мы заявили, что теперь не зависимы ни от чьего мнения по поводу того, как нам называться.

Закон № 1085–XII был принят в сентябре 1991 года. Именовался громоздко: «О названии Белорусской Советской Социалистической Республики и внесении изменений в Декларацию Верховного Совета Белорусской Советской Социалистической Республики о государственном суверенитете Белорусской Советской Социалистической Республики и Конституцию (Основной Закон) Белорусской ССР». Но в нем было четко сказано, что отныне БССР нужно называть Республика Беларусь, или сокращенно — Беларусь. Спустя девять лет вышел Указ Президента «Об использовании названия Республики Беларусь юридическими лицами». Там тоже однозначно установлено: официальным полным и сокращенным названием Республики Беларусь понимаются соответственно слова Республика Беларусь, Беларусь. Конкретно сказано, что эти названия транслитерируются на другие языки в соответствии с белорусским звучанием. Никакой Белоруссии ни в одном из этих документов нет. Может быть, к сожалению для таких, как ты. И как я в прошлом.

Дело в том, что я раньше тоже неистово, буквально с пеной у рта отстаивал свое право называть свою страну Белоруссией. Дело было не в русском империализме, великодержавном шовинизме и прочих выдуманных грехах, в которых недалекие националисты обвиняют любителей этого слова. Мне оно грело слух чисто фонетически, своим раздольным звучанием. По сравнению с ним Беларусь казалось обрезанным, оборванным в самой широкой своей части, которая обозначала, как мне казалось, просторность страны, ее равнинные ландшафты, холмистые горизонты и озерные дали. Я стоял на горе Маяк под Браславом, созерцал все это и думал про себя, что вижу никак не Беларусь. Именно Белоруссию. Ну и в ушах, понятно, звучали упомянутые тобой «Песняры». Никак, чисто по ритму, не помещалось новое слово в их старые строки. И в округе не было никаких инфантов, засевших в ветряных мельницах, как ты пишешь.

А позже осенило, что мне стоит наступить на горло собственным предпочтениям. В этом убедил не Общероссийский классификатор стран мира, в котором наше государство названо именно Беларусью. И даже не министр юстиции России Коновалов, который обещал в Минске, что информационное письмо о правильном наименовании Беларуси будет направлено во все органы российской властной вертикали. Меня уязвил тот факт, что я неуважительно отношусь к земле, на которой живу. Выходит, я не хочу называть ее так, как она сама желает именоваться. Даже задумался, что за нигилизм такой незаметно во мне поселился? Откуда взялось отрицание очевидного? Начал искать информацию, выяснил: по международной традиции, главенствующей сейчас в мире, иноязычные собственные имена не переводятся на другие языки. Вместо этого используется принцип транслитерации. Об этом рассказал председатель Республиканской топонимической комиссии при НАН Беларуси Игорь Копылов. Он поведал, что этот принцип утвержден Группой экспертов по географическим названиям при Организации Объединенных Наций. Разработаны соответствующие рекомендации. Их смысл в том, что название на другом языке не должно искажать оригинальное. Это не закон, но рекомендация планетарного сообщества. Кто мы с тобой такие, чтобы идти против мировых правил?

Поэтому лично я отказался, хотя и с некоторым переживанием, от своих старых языковых убеждений насчет названия моей страны. И постарался доказать их справедливость своим гостям из России, которые упрямо настаивали на «двух эс». Аргументы привел простые. Называют ли они Иран Персией? Именуют ли Буркина-Фасо Верхней Вольтой? Есть ли на их глобусах Родезия в центре Африки? Или все–таки Замбия? Масса государств в свое время сообщили миру, что их следует называть не так, как было принято десятилетиями. И разве кто–то посмел противиться их праву на самоименование? Кто–то отверг Шри–Ланку? Не признал Мьянму? Нет, все послушненько называют Берег Слоновой Кости — Кот д’ Ивуаром и не вступают в интернет–свары насчет прежнего, более привычного названия.

Поэтому, считаю, и нам не следует превращаться в лингвистических дикарей. Особенно в том случае, если мы уважаем нашу страну, ее законы и суверенность. На улицах городов стоят бигборды с надписью «За Беларусь!». На мой взгляд, эти слова следует понимать буквально.

Советская Белоруссия № 9 (24639). Суббота, 17 января 2015