Государство для народа

Дискуссий о белорусской модели государственного строительства проведено немало, но тема все еще до конца не исчерпана. Это закономерно. Жизнь не стоит на месте. Страна развивается, все больше опыта набирает общество. Меняются и акценты в стремлении осмыслить течение жизни. Когда Беларусь стала все увереннее избавляться от последствий постсоветского кризиса, кто–то вбросил на дискуссионное поле термин «экономическое чудо». Подумали, поспорили и оказалось, что чуда, собственно, никакого и нет. Есть закономерные результаты сплоченного, целенаправленного труда, приложенного к прагматичной, просчитанной и выверенной стратегии. Далее, с удовлетворением интереса к насущному — экономической мотивации поступательного развития государства, на передний план выходят темы общественной жизни. И снова здесь не обходится без некоторой мифологизации понятий. Как, например, в случае рассуждений о своеобразии демократии по–белорусски. В абсолютном своем большинстве эксперты признают, что в нашей стране есть все классические элементы демократической системы: прозрачная выборность руководства, сбалансированность и взаимодополняемость ветвей власти, влиятельность общественных институтов и т.д. Но диспут тем не менее продолжается. Что, собственно, и стало поводом для очередного глубокого разговора в конференц–зале «СБ», в котором приняли участие депутат Палаты представителей Национального собрания Людмила АРТЕМЕНКО, Председатель Конституционного Суда Григорий ВАСИЛЕВИЧ, доцент кафедры политологии БГУ Елена ГРЕЧНЕВА, начальник управления образования Миноблисполкома Таиса ДАНИЛЕВИЧ, заведующий отделом ИСПИ кандидат экономических наук Андрей КОЗЛОВИЧ, кандидат юридических наук Людмила МУРАШКО.

«СБ»: Беларусь — это унитарное демократическое социальное правовое государство, Конституция которого обеспечивает в обществе «гражданское согласие, незыблемые устои народовластия и правового государства». Но нет–нет да раздаются голоса — нет, мол, у нас демократии... Может, демократию мы как–то иначе трактуем, чем она есть на самом деле?

Г.Василевич: Вообще, демократия и народовластие понятия очень близкие, по существу тождественные. Традиционно в советский период демократию определяли как власть большинства. Но, наверное, более современным будет такое определение, которое предполагает власть большинства при учете интересов меньшинства. И наша Конституция, в которой содержатся основные принципы демократического устройства, создает все возможности именно для того, чтобы был услышан голос всех социальных слоев и групп — профессиональных, религиозных, национальных. В этом и заключается суть демократии, когда народ, осуществляя свою власть, реализовывая ее, стремится защитить интересы и общества в целом, и отдельной социальной группы, и человека как такового.

Л.Артеменко: У нас в стране непосредственное участие граждан в управлении государством обеспечивается проведением референдумов, обсуждением проектов законов и вопросов республиканского и местного значения и т.д. Также они имеют право участвовать в обсуждении вопросов государственной и общественной жизни на республиканских и местных собраниях... Народ как источник государственной власти согласно Конституции осуществляет это свое право и через местные органы самоуправления, Президента, Парламент.

А.Козлович: Демократия и народовластие. На первый взгляд звучит как тавтология. Если перевести с греческого слово «демократия», это и есть народовластие. Суть в том, что здесь надо различать форму и содержание, которые с течением исторического времени могут меняться. И мы имеем тот случай, когда слово, применявшееся еще в древности, через тысячи лет начинает приобретать несколько иной смысл. Кроме того, нельзя не учитывать и некоторую политическую подоплеку в претензиях США, например. Вот для некоторых на Западе, получается, наша страна недемократична. Но у меня возникает вопрос: а все ли в порядке в тех странах, которые иногда нам ставят чуть ли не в пример? Как, скажем, живут люди в той же Грузии, какие зарплаты получают, какой там удельный вес безработных? Такое впечатление, что это мало кого интересует...

Л.Мурашко: Демократию зачастую вольно или невольно представляют универсальным лекарством, выписываемым от всех болезней всем народам. И в период начала 90–х годов на постсоветском пространстве слово «демократия» приобрело вообще чуть ли не мистический смысл. Она стала фактически подменять собой буквально все духовные ценности. Но, согласитесь, контекст культуры всегда и намного богаче любого «демократического» набора.

Е.Гречнева: Увы, так сложилось, что в глазах определенной части нашего общества демократия олицетворяется с таким строем, который позволяет незаконно обогащаться. При этом строе, считают они, хорошо только «новым богатым». Очень часто можно слышать, что демократия — это хаос...

Г.Василевич: Но вы обратите внимание, что у нас в стране нет таких случаев, чтобы вдруг кто–то стал долларовым миллиардером. О чем это говорит? В первую очередь о том, что каких–то прорех в законодательстве нет. И нет поэтому объективной основы для злоупотреблений и махинаций с государственной собственностью. У нас такое, как произошло в Украине с продажей комбината за 800 миллионов долларов, реальная цена которому — пять миллиардов, невозможно.

Это в общем–то тоже свидетельство того, что власть у нас является народной. И не забывает, кто вручил ей эти полномочия.

Е.Гречнева: Вы же понимаете, что любая идея может дискредитироваться и даже превратиться в свою противоположность. Когда–то мы шли за лозунгом «Свободное развитие каждого является условием свободного развития всех». А куда пришли? Об этом я хотела сказать...

Г.Василевич: Я уверен, что абсолютное большинство людей, которые помнят пустые прилавки, талоны и т.п. начала 90–х годов, сейчас, конечно же, делают однозначный вывод в пользу того, что Беларусь — динамично развивающееся демократическое социальное правовое государство. Безусловно, у нас много еще проблем, но главное в том, что они не остаются без внимания власти и решаются.

Т.Данилевич: Задачи, поставленные на текущую пятилетку, очень масштабны. Через пять лет мы выйдем на новый качественный этап развития. А ведь когда принималась программа на 2001 — 2006 годы, немало было сомневающихся, что эти задачи будут выполнены. Вспомним, в каком состоянии находились сельское хозяйство, радиоэлектронное производство, какие были проблемы с жильем, с занятостью, какой был уровень зарплаты. И как тут не вспомнить оппозицию, не устававшую обвинять власть в популизме...

Я хочу спросить, разве это плохо или недемократично, что власть советуется с народом и отчитывается перед ним? Подумать только, ведь в прошлые времена и за 20 лет не делалось того, что сделано за последние пять лет. Возрождается село, высокими темпами строится жилье, обеспечена продовольственная безопасность страны, внедряются новые технологии, растут зарплата и пенсии.

Г.Василевич: Вообще, политика может быть эффективной лишь тогда, когда в полной мере учитывается мнение простых людей.

Е.Гречнева: Понятие демократии всегда связывается с народовластием. В современном понимании это означает, что единственным суверенным источником власти является народ. Но демократия должна связываться также и с реализацией прав и свобод человека. Причем всех прав, а не только социально–экономических.

Т.Данилевич: Но если бы та демократия, которую нам в свое время навязывали, была властью народа, разве мог народ пожелать себе нищеты и беззакония?

Г.Василевич: Вспомнил в этой связи фразу одного западного эксперта, который сказал, что «демократия на пустой желудок — это что–то необычное». Я это говорю к тому, что рассуждать, что же это такое — демократия, не определяя, ради чего она, демократия, бессмысленно. Конечно же, она — не самоцель. Главное в том, чтобы власть, принадлежащая народу, использовалась именно в интересах народа, чтобы способствовала улучшению жизни людей во всех сферах — экономической, социальной, духовной.

Л.Артеменко: Демократия отличается от иных политических режимов провозглашением политических прав и свобод, выборностью представительных органов власти, установлением всеобщего избирательного права, признанием равенства всех граждан. В общем, демократия — это прежде всего политический строй, где власть действительно принадлежит всему народу: и декларируется, и на практике реализуется.

Л.Мурашко: И народ в демократической стране всегда ориентирует власть не на совершенствование каких–то формальных признаков, абстрактных свобод, он стремится в первую очередь быть, как здесь сказали, свободным от нищеты и бесправия.

Л.Артеменко: В 80 — 90–е годы недовольство людей было вызвано не отсутствием демократии, а пустыми прилавками.

Е.Гречнева: Все катаклизмы в обществе всегда были результатом того, что политическая система неадекватно реагировала на те социально–экономические проблемы, которые накапливались в обществе. Можно сказать, политических лидеров чаще всего побеждала экономика. Если они не побеждали ее. «Новый курс» Рузвельта — это пример реакции политической системы на социально–экономическую ситуацию в стране.

И СССР проиграл соревнование Западу в первую очередь экономически. Хотя и политико–идеологические факторы сыграли свою очень большую роль.

А.Козлович: Развал СССР — это не столько результат внутренних причин, это результат борьбы двух систем, двух цивилизаций. Те же советники у Гайдара, которые требовали демократизации, были из США. А что экономика рушилась, страна проваливалась в бездну долгов, это никого не волновало.

«СБ»: А если посмотреть на Сингапур и Малайзию... Разные политические режимы, но в экономике показывают завидные результаты...

Л.Мурашко: Нужно уходить от упрощенного линейного видения истории. Человечество развивается, как множество локальных цивилизаций, как множество культурных типов. И заимствования эффективных управленческих механизмов невозможно отрицать. Процесс глобализации предполагает взаимопроникновение различных культур, универсализацию ценностей. Однако демократические процессы нельзя рассматривать в отрыве от человека как высшей общественной ценности. Если, по мнению таких философов, как Ницше, «человек — мост, а не цель», то в споре о значимости демократических ценностей в современном мире многим полемистам явно не хватает понимания того, что демократия — мост, а не цель. Демократия — это прежде всего способ достижения целей, которые осознает нация.

Г.Василевич: Подчеркну, самим США пришлось пройти 100 — 150 лет для того, чтобы они стали устойчиво развиваться как демократическое государство. Но при этом нельзя забывать, что только в 20–х годах прошлого столетия у них были уравнены в правах женщины и мужчины и что еще чуть более сорока лет назад чернокожие и белые не были равноправны.

Л.Мурашко: Когда говорят о возможности распространения по всему миру демократии, забывают, что этот тип управления складывался эволюционно и не одно столетие. И в значительной мере он основывается на определенных конституционных традициях, на наработанных всей историей цивилизации механизмах организации и функционирования государства. Таких, как парламентские процедуры, конституционная юстиция, сложный комплекс по реализации системы «сдержек и противовесов» в разделении властей, избирательный процесс, сама система учреждений публичной власти и т.д.

Распространяемые по миру ценности западного общества если и принимаются на обширных восточнославянских просторах, то чаще в качестве декларативных установок. А вот в китайском или арабском мире они встречают вполне объяснимое неприятие, а порой и отторжение. Особенности национальной культуры, та самобытность, которая, собственно, и лежит в основе культуры, противодействуют ее ассимиляции в стремительно глобализирующийся мир.

А.Козлович: Я полностью согласен, что не может быть никакой универсальности демократии — западного или иного образца. И причин этому достаточно. Вот Зиновьев в одной из своих книг писал о том, что путь Запада исключителен. Его больше не повторят. Почему? Для того чтобы достичь уровня жизни, который обеспечил себе так называемый «золотой миллиард», для остальных пяти с лишним миллиардов населения планеты это означает, что надо увеличить добычу нефти в 10 раз, газа — в 10 раз и всех машин, оборудования — в 10 раз и т.д., и т.п. На планете таких ресурсов нет. Уже войны идут за нефть...

Е.Гречнева: Из тех высказываний, которые уже прозвучали, у меня складывается впечатление, что мы рассматриваем демократию главным образом как средство успешного решения социально–экономических проблем общества. Но ведь у демократии есть и иные, собственно политические аспекты.

«СБ»: Многопартийность, наличие оппозиции и т.д.?

Е.Гречнева: Да. У нас медленно складывается партийная система в стране. И, думаю, это тоже может сказаться на ее дальнейшем демократическом развитии.

Г.Василевич: В Западной Европе никто из властей специально не готовит себе оппозицию. То есть власть и тот, кто хочет прийти к власти, конкурируют между собой, предлагая народу какие–то идеи, программы. Но самое главное для тех, кто дает обещания, — выполнить эти обещания.

А если говорить чисто о партийной системе, нельзя не отметить, что у нас сейчас в стране 17 партий.

Е.Гречнева: Конечно, не бывает такого, чтобы в обществе все были согласны с политикой власти. Народ состоит из различных социальных групп. И интересы их могут не совпадать. Это нормально. Власть в условиях демократии всегда опирается на большинство. Но интересы меньшинства не могут игнорироваться.

А.Козлович: Кое–где оппозиция может быть и большинством. Вот на выборах в США, там же, по–моему, Гора поддержало большее число избирателей, чем Буша? Не так ли? А президентом стал Буш...

Что касается многопартийности. Здесь тоже надо различать форму и содержание. Как сказал один из профсоюзных деятелей США: «В нашей стране нет двухпартийной системы. У нас есть «демопубликанцы». Это фактически одна партия корпоративного класса, в которой существуют два крыла: демократы и республиканцы. Поэтому при переходе власти у них по существу ничего не меняется, кроме того, какие кланы или группы получают доступ к власти. Но это их внутренние дела, главное, чтобы они не учили других, как им жить, какие законы принимать.

Е.Гречнева: В свое время Ликург сказал, что сущность государственного строя составляют правитель, судья и частный человек. Перефразируя его слова, можно сказать, что только там будет демократия, где правитель и частный человек, то есть гражданин, идут навстречу друг другу.

Т.Данилевич: Находятся в согласии друг с другом.

Е.Гречнева: Это актуально и сегодня. Так, Ю.Хабермас — известный немецкий философ — как раз и считает, что главная особенность современного государства — это его способность договариваться с гражданами по самому широкому кругу вопросов, от распределения национального дохода и до состояния окружающей среды.

Л.Артеменко: Работа с избирателями дает мне основание утверждать: сегодня люди у нас верят государству. И это доверие нужно только укреплять. Любой чиновник, любой управленец — это лицо власти. И он должен понимать, что завоевать доверие людей намного труднее, чем потерять. Но проблем у нас в этом направлении еще много. По существу, большей частью вопросы из обращений избирателей могли быть решены и должны были решаться на местах, на уровне местной власти. Причина в конкретных исполнителях, не привыкших самостоятельно принимать решения. А в результате бюрократических проволочек ущемляются права и свободы граждан, дискредитируется, как ни печально это звучит, власть в целом.

Когда–то Дж.Элгози сказал: «Бюрократ — человек, наделенный талантом непонимания». Но сегодня, если некоторые чиновники до сих пор не поняли того, что не народ для власти, а власть для народа, установленная мера ответственности должностных лиц за ненадлежащее исполнение своих обязанностей при рассмотрении обращений граждан многим вернет дар внимания и понимания.

Г.Василевич: Эффективная работа управленческого аппарата, без преувеличения можно сказать, — это залог успеха в решении тех качественно новых задач, которые стоят перед государством и народом на следующий период до 2010 года. Хотя и за прошлые пятилетки результаты не могут не впечатлять. О каком популизме можно говорить, если у нас за 10 лет в полтора раза увеличилось количество обучающихся в вузах? Их по состоянию на начало текущего года — 380 тысяч на 10–миллионную страну! Если рассчитывать зарплату в долларовом эквиваленте (применительно к курсу доллара США), то за период с 1994 года она увеличилась с 21 доллара до 263 в 2005 году. Пенсии по сравнению с 2001 годом увеличились в 8 раз. Количество легковых автомобилей в стране за 10 лет выросло вдвое. И при всем этом мы имеем всего полтора процента официально зарегистрированных безработных...

Т.Данилевич: Сегодня приоритет у нас отдается науке, внедрению и эффективному использованию высоких технологий. Здесь без серьезной работы по подготовке высококвалифицированных специалистов не обойтись. И поэтому у нас такое внимание Президент уделяет молодежи, в частности, созданию условий для получения качественного образования. Я как работник образования скажу, что в Минской области только за последние 5 лет построено 6 общеобразовательных школ на 2.184 места, несколько школ–интернатов, детских садов, бассейнов. И что очень важно, современной компьютерной техникой учреждения образования области обеспечены на 89 процентов. Обратите внимание, что в 2001 году этот показатель равнялся только 17 процентам. Разве не может не радовать, что в прошлом году 71 процент выпускников школ поступили в высшие и средние специальные учебные заведения? Для сравнения, в 2001 году — 58,8 процента.

Л.Артеменко: Концентрированное выражение социальной ориентированности экономики — это бюджет. В 2006 году, надо сказать, у нас реальная заработная плата в бюджетной сфере увеличится на 9 — 10 процентов к уровню 2005 года, стипендии учащейся молодежи — на 19,8 процента, расходы на выплату пенсий, пособий (из всех источников) на 18,7 процента.

В бюджете предусмотрены необходимые средства на материальную поддержку семей, воспитывающих детей, на удешевление детского питания, на оказание адресной социальной помощи наиболее незащищенным категориям населения. Особенно радует, что в этом году будет проводиться масштабная работа в рамках программы возрождения села, что значительно улучшит условия труда и быта сельских жителей, повысит уровень их благосостояния.

Т.Данилевич: Цифры говорят сами за себя. Это и есть реальная политика народа и для народа. То, что мы называем народовластием.

А.Козлович: Я специально интересовался статистикой, там за последние 10 лет, если посмотреть, число эмигрировавших из Беларуси в любую бывшую советскую республику было значительно меньше, чем число прибывших в Беларусь из любой другой республики.

Что бы кто ни говорил, народ реально оценивает ситуацию и видит, где лучше, а где хуже.

«СБ»: Позвольте резюмировать: мы живем в демократической стране, где власть реально принадлежит народу, где народ сам решает свою судьбу. И как бы это ни называлось — демократией или народовластием, и как бы это ни называли — управляемой демократией или авторитаризмом, наверное, не суть важно. Это не наши проблемы, а больше тех, кто ищет соринку в чужом глазу, не замечая бревна в своем. Мы сами разберемся, как нам жить и в каком направлении развиваться. Лишь бы не мешали словоохотливые «учителя».

Сказать, что у нас все идеально сегодня, что мы на вершине успеха, конечно, нельзя. Как отметил один из участников нашего разговора: «...У нас много еще проблем, но главное в том, что они не остаются без внимания власти и решаются». Пусть движемся не так быстро, как хотелось бы, но, судя по оценкам многих международных экспертов, темпы роста у нас достаточно неплохие. Так что — все в наших руках!