Среди высших оценок заслуг Государственная премия занимает особое место. Получить эту награду — заветная мечта любого ученого, производственника или деятеля литературы и искусства. Ею отмечаются самые лучшие, самые достойные, чей вклад уникален...
О том, что такое Государственная премия, за что ее присуждают, как происходят выдвижение и представление работ на соискание и по каким критериям они оцениваются, в конференц–зале редакции «СБ» рассказывали Анатолий РУБИНОВ, первый заместитель главы Администрации Президента, председатель Комитета по Государственным премиям, Михаил МЯСНИКОВИЧ, председатель президиума Национальной академии наук, заместитель председателя Комитета, председатель подкомитета по Государственным премиям в области науки и техники, Ростислав ЯНКОВСКИЙ, ведущий мастер сцены государственного учреждения «Национальный академический драматический театр имени М.Горького», народный артист Беларуси и СССР, заместитель председателя Комитета, председатель подкомитета по Государственным премиям в области литературы, искусства и архитектуры.
А.Рубинов: Для чего дается Государственная премия? Она дается для того, чтобы отметить наиболее значимые результаты, будь то в науке или технике или в литературе, искусстве и архитектуре. И не просто за хорошую работу, а именно за творческий вклад высокой общественной значимости. Мы знаем, что Государственная и Ленинская премии в Советском Союзе были самыми высокими оценками деятельности. Они признавались за рубежом. Действительно, требования к уровню конкурсных работ были очень высоки, конкуренция — не передать. Сегодня мы оцениваем только то, что делается в нашей стране. И соответственно подходим к оценке со своей, так сказать, меркой. Это вполне естественно — другая страна, другое время, иные масштабы и задачи.
Помню, у нас в школе был учитель рисования, который всем ставил ну максимум «тройки». Мол, сам он рисует на «четверку», на «пять» — только Репин, а ученики, понятно, есть ученики. Своеобразный, конечно, подход. Но так или иначе и мы должны исходить из того лучшего, что есть у нас, в то же время соизмеряя достижения с мировым уровнем.
«СБ»: Некоторые наши представители науки и культуры выражают досаду, что не каждый из них может быть представлен как соискатель на Государственную премию...
А.Рубинов: Но это же Государственная премия, это оценка такого результата, который в целом для общества и государства является чем–то выдающимся. Сейчас у нас в стране присуждаются три Госпремии в области науки и техники и три — в области литературы, искусства и архитектуры. А достойных может быть и 10, а может, и 5 не наберется. Что тут сделаешь, это соревнование. Но, с другой стороны, дорога к признанию никому не закрыта. Нет у нас сейчас каких–то ограничений по времени на представление работ. Могут выдвигаться работы, выполненные практически в любой период времени — и 5– и 7–летней, и даже 10–летней давности. Если их ценность подтверждена жизнью. Здесь, наоборот, есть другое ограничение: могут выдвигаться только работы, представленные общественности не менее 2 лет назад...
Ну а что касается работ по отдельным узким направлениям, для них предусмотрены специальные премии. Например, Президентская «За духовное возрождение»... Это тоже очень высокая награда. У Академии наук есть свои премии, у Совета Министров свои... Но самая высокая среди всех — Государственная. В советские времена было четкое разделение между теми работами, которые носили творческий характер, и работами, которые, возможно, и не отличались большой новизной, но имели очень большое народнохозяйственное значение. Скажем, запустили какое–то новое производство, освоили какие–то новые технологические процессы, мощную гидростанцию ввели в строй и так далее — для таких случаев была предусмотрена премия Совета Министров.
«СБ»: Простая ситуация: главный инженер разработал нечто такое, что может быть оценено выдвижением на Государственную премию. Но в коллективе соискателей окажутся в обязательном порядке директор предприятия, главный технолог, который тоже внес свой вклад в работу, и так далее. Как, впрочем, и в постановке спектакля не один человек принимает участие. В конце концов, если посчитать всех, без кого работа не могла быть выполнена, их может оказаться и 20, и 30 человек. Все ли они в равной степени заслуживают Государственную премию?
Р.Янковский: Вы привели в качестве примера спектакль. Я не думаю, что 5 — 10 или 15 участников спектакля будут претендовать на Государственную премию. Это, по–моему, может быть режиссер–постановщик, может быть художник, актер, ну кто–то еще... Может, увеличить количество людей, выдвигаемых на премию: не 3, как есть, а, например, 4...
А.Рубинов: Государственная премия может присуждаться как одному соискателю, так и коллективу, состоящему не более чем из трех человек, творческий вклад которых в выдвинутую работу является наиболее значительным. В этом случае звание лауреата присваивается каждому из авторов, им вручаются Почетный знак и Диплом, а денежная часть премии делится между ними в равных долях. Претендовать на премию не могут те, кто выполнял только административные, консультативные или организационные функции.
М.Мясникович: И присуждает эту премию Президент один раз в два года — каждый четный год – в размере 3.500 базовых величин каждая.
А.Рубинов: Добавлю, что сейчас у нас снято ограничение по количеству награждений: премия может быть присуждена повторно за другие выдающиеся работы.
Конечно, вопрос, кто достоин Госпремии, — довольно тонкий, непростой, в смысле его решения на практике. В советские времена, в последние годы, там уже наблюдалось определенное размывание критериев оценки по части присуждения таких наград. Тогда Государственную премию мог получить, скажем, коллектив числом не более 6 человек. И первыми по списку, естественно, шли безусловные лидеры. А потом оказывалось, что над этой темой работали еще где–то и там тоже результаты были. Давайте, мол, и их вносите в списки на представление. Ну и, бывало, включали несколько лишних человек...
У нас сегодня ситуация иная: представляются только те, кто действительно работал и внес реальный вклад в создание нового.
Р.Янковский: Творцы.
А.Рубинов: Да,
творцы. Но тем не менее проблема, о которой говорил Ростислав Иванович, может возникнуть. Взять спектакль, примером может быть и какое–то строительство важного объекта — и здесь и там работают коллективы. Но в жизни редко бывает, чтобы кто–то без чьей–то помощи, без чьего–то участия все делал сам от начала до конца. Вот Жорес Иванович Алферов получил Нобелевскую премию за свои исследования. Он генерировал идеи, он организовывал и направлял работу, вел, так сказать, тему. А что, остальные не участвовали, не помогали? Да, в этом есть и их заслуга, но вклад–то разный...
По–моему, мельчить в этом вопросе нельзя. Самое главное, считаю, это оценка заслуг и Почетный знак лауреата важнее денег. Это уже на всю жизнь...
«СБ»: Следует ли понимать, что Государственная премия в сегодняшних условиях, кроме общественного признания, кроме материального вознаграждения, решает еще и другие задачи?
М.Мясникович: Естественно, здесь ставится задача не только выявить таланты, но и способствовать тому, чтобы больше у нас появлялось проектов действительно прорывного значения. Стимулировать появление таких проектов, создать элементы мотивации деятельности в этом направлении. Работая в подкомитете, мы постоянно сталкиваемся с трудностями оценки, например, экономического эффекта. Некоторые работы дают не только экономический, но и большой социальный эффект. В науке же они могут открыть новые направления или дать серьезный толчок развитию существующих. Я думаю, что те решения, которые были приняты в последнее время при отборе работ на конкурс, позволяют найти точки роста во всех отраслях экономики. Например, в области современной добычи и переработки калийных удобрений, по решению проблем повышения конкурентоспособности нашей автотехники и т.д. У нас есть безусловно талантливые люди, они видят перспективу своего предприятия или своего дела не на год, а на 20 — 30 лет вперед. И их работа потащит за собой целый шлейф нового и в науке, и в технике.
Что касается коллективного авторства, по–моему, видно сразу, кто здесь идеолог всего дела. То есть кто автор. Хотя допускаю, что могут быть работы, вес и значимость которых определяются в результате коллективного труда. Но это скорее некое исключение, чем правило.
«СБ»: Но как бы то ни было, присуждение Государственной премии — это не только поощрение тех или иных достойных людей, но и в какой–то степени стимулирование развития науки, техники, культуры?
М.Мясникович: Конечно. Она обязывает стремиться к чему–то еще большему. Ну и, конечно же, содействует распространению творческого опыта и достижений во всех областях общественной жизни.
А.Рубинов: Здесь очень важно показать всему обществу, что для него сегодня ценно. И присуждается премия гражданам нашей страны, если говорить о науке и технике, именно за выдающиеся работы, открытия и научные достижения, результаты которых, обратите внимание, существенно обогатили отечественную и мировую науку и технику, оказали значительное влияние на развитие научно–технического прогресса и повышение эффективности экономики, обеспечение здоровья населения и охраны окружающей среды. Понятно, что одновременно все требования выполнить невозможно, здесь охватываются все направления.
Интеллект нужен в любой работе. Но как тогда оценить творческие достижения? Возьмем, например, химию, где открыли, скажем, какие–то новые процессы, или археологи раскопали такое, что самым серьезным образом поменяет наши представления о мире. И возьмем завод, который стал получать миллионы валютной прибыли... Понятно, что с ним по этому показателю никакой ученый не сможет сравниться. И если мы сведем всю эту идею оценки заслуг только к рублям, это будет неправильно.
А если комбинат закупил и запустил уникальную современную линию такого производства, которого, допустим, у нас никогда не было... Это Государственная премия или нет? Нет! Здесь нет творческого процесса. Но мы–то говорили о том, что результатом должен быть большой народнохозяйственный эффект. А здесь он есть! Тогда в чем же дело? Государственная премия за новое дается, за творчество, а не за развитие известных уже производств. За это предусмотрены, как мы уже говорили, другие награды. В прошлом году мы столкнулись с непростой ситуацией: работ ученых было очень мало, в основном выдвигались предприятия. Не было у нас работ ни по химии, ни по физике, ни по математике. По медицине только одна была...
М.Мясникович: Побоялись ученые конкурировать с предприятиями с их многомиллиардными эффектами.
А.Рубинов: Бывает очень трудно оценить эти разноплановые, разносферные достижения, которые даже сопоставлять сложно, не то что оценивать. Но тем не менее здесь главным критерием должен быть именно творческий вклад и его значимость для государства. Если творчества много, а значимости ноль, то в результате тоже ноль. То есть должно быть и то и другое.
Это я говорю для тех, кто будет участвовать в представлении работ на Государственную премию: не надо бояться, что они не будут в итоге оценены. Во всяком случае, они получат оценку на стадии рассмотрения. Это будет даже реклама для этих авторов — их работы станут известны уже тем, что выдвигались на Государственную премию. Круг работ должен быть самым широким. А не так, как в 2006 году, когда побоялись выдвигаться из–за высоких требований.
«СБ»: Ростислав Иванович, в науке и производстве тут ситуация более или менее понятна. Но в искусстве, культуре, там, где достаточно абстрактные и субъективные, если можно так сказать, критерии...
Р.Янковский: Больше субъективные. Вот потому эта сфера и сложна. Она имеет свою особую специфику в подходах и оценке. Государственная премия в области литературы, искусства и архитектуры присуждается за глубокие по содержанию и отличительные по форме выдающиеся работы, существенно обогащающие национальную и мировую культуру. И которые способствуют утверждению общечеловеческих ценностей и идей гуманизма. Мы можем нырять в глубины творческого процесса как угодно, но планку надо держать. Тем более что сегодня в искусстве сталкиваются достаточно противоречивые, неоднозначно трактуемые вещи. Во всяком случае, с моей точки зрения.
«СБ»: В прошлые времена все было гораздо проще: устанавливалась очередь, и премии первыми получали обычно секретари творческих союзов, в общем, руководители. А потом уже шли все остальные. Сможем ли мы избежать этого?
Р.Янковский: Тут есть принципиальное в том, как сейчас построена система. Сначала работы рассматриваются на секциях, проводится экспертиза. А потом уже на подкомитете принимается какое–то решение. В театральной сфере, конечно, и не только в ней, вопрос оценки вкусовой, т.е. субъективизм определенный, несомненно, присутствует. Так играет актер или не так или насколько хороша, скажем, поэзия. Понимаете, не механизм это. Ну как это объяснить иначе? Снимаю шляпу перед механизмом с его критериями отбора. Но здесь другое, хотя это очень точные и вполне определенные вещи, рассчитанные творчески... Здесь даже недосказанность бывает иногда сильнее, чем сказанность. Понимаете? В недосказанности есть те залежи внутреннего, что соединяет внутреннее переживание зрителя с образом, который дает актер.
«СБ»: Это в театре, а недосказанность в литературе?
Р.Янковский: И в литературе она есть. И в поэзии, в частности. К сожалению, сегодняшнее время – это не век поэзии. Это не 60–е годы, когда все хотели быть поэтами, когда у памятника Маяковскому собирались поэты, когда к нам приезжали Рождественский, Вознесенский...
Поэзия! О, это искусство, это сконцентрированная мысль и чувства. Попробуй–ка это сделай другими средствами. А в поэзии можно. Но критерии... Можно оценивать ее с какой–то точки зрения, позиции. Но иной поэт, может, и не укладываться в эти рамки, черт побери, но он поэт. Вот в чем парадокс.
«СБ»: Но как избежать ситуации, когда хороший, настоящий поэт оказался бы не отмечен?
Р.Янковский: Сложно все это.
А.Рубинов: Да, больше внимания нужно уделять нашим литераторам. Получается, что мы смотрим в прошлое и только там их видим.
Р.Янковский: В положении сказано, что на соискание могут выдвигаться «работы, обнародованные путем опубликования, публичного показа, исполнения или иным способом, серийно выпущенные либо построенные не менее чем за два года до истечения срока приема работ к рассмотрению Комитетом». Для здания или сооружения 2 года — это нормально, это то испытание, которое оно проходит. А вот для спектакля 2 года многовато.
Или, допустим, певец выдвигается. Не надо, чтобы его за прошлое выдвигали. У него сегодня так звучит голос, он поет и его ценят, им восхищаются, сегодня он прекрасный исполнитель, а завтра...
А.Рубинов: Во–первых, положение уже утверждено Президентом, оно действует. Давайте спокойно и обстоятельно проработаем эти моменты, подготовим предложения. Жизнь движется, что–то меняется и всегда какие–то коррективы приходится вносить.
«СБ»: Как сделать отбор таким образом, чтобы случайные люди не попали в число соискателей Государственной премии, например представители каких–либо лоббирующих групп?
Р.Янковский: А как могут попасть случайные, если установлен такой строгий отбор?
А.Рубинов: Предложения готовит Комитет, а окончательное решение выносится Президентом. Это очень большая, причем многоступенчатая экспертная работа, проводимая специалистами самого высокого профессионального уровня. И для того чтобы этот процесс был более упорядоченным и организованным, был создан президиум Комитета. Но основную роль играют подкомитеты, где анализируются и оцениваются работы. Потом все результаты рассматриваются на президиуме, идет окончательное подведение итогов, все внимательно изучается и дошлифовывается. И уже после этого в окончательной форме материалы мы подаем на рассмотрение Президенту.
М.Мясникович: И еще надо отметить, что новый порядок, установленный принятым 5 мая 2006 года Указом Президента № 300 «О Государственных премиях Республики Беларусь», который предусматривает удлинение цепочек–этапов рассмотрения работ, это не нагромождение новых бюрократических подходов, как кому–то может показаться. Все это сделано для того, чтобы субъективизм свести до минимума.
В принципе, у нас все сделано, чтобы до 1 февраля 2008 года закончить оформление и выдвижение работ на соискание Государственной премии.
«СБ»: А знает ли об этом общественность?
М.Мясникович: Вся информация — порядок выдвижения и представления работ, оформления документов и прилагаемых к ним материалов – опубликована в печати. Потом и список представленных работ будет также публиковаться...
Государственные органы, организации, выдвинувшие работы на соискание Государственной премии, обеспечивают общественное обсуждение работ, допущенных к участию в конкурсе, в том числе в СМИ, на научных конференциях, заседаниях научно–технических и ученых советов, собраниях коллективов работников. Мы планируем до 15 февраля провести заседание президиума подкомитетов по вопросу приемки работ, сформировать секции подкомитетов. Затем провести заседание этих секций, обеспечить рецензирование с таким расчетом, чтобы в марте 2008 года направить в печать списки работ, допущенных к участию в конкурсе. В марте — начале апреля все это будет опубликовано и общественность может принимать участие в обсуждении. Ее мнение обязательно будет учитываться.
«СБ»: А театр может выдвинуться на Государственную премию? Или это право, скажем, Министерства культуры...
А.Рубинов: Выдвигают коллективы, а представляют уже органы государственного управления. Раньше порядок был несколько иной. Государство должно видеть всю картину целиком: кто, по каким направлениям и каким темам выдвигается. Хотя бывает и так, что, например, организация выдвинула, а в министерстве не видят оснований для представления, зная, что там и дело провалено, и других проблем нерешенных много.
М.Мясникович: На соискание Государственной премии в области литературы, искусства и архитектуры могут выдвигаться работы, обнародованные через опубликование, публичный показ, исполнение или иным способом, а также серийно выпущенные либо построенные. Но не менее чем за два года до истечения срока приема работ к рассмотрению Комитетом — мы об этом уже говорили. А вот само представление работ на соискание Государственной премии проводится коллегиями республиканских органов госуправления, коллегиальными органами управления иных государственных организаций, подчиненных Правительству, например коллегией Министерства культуры, а в области науки и техники также президиумом НАН Беларуси по материалам выдвижения входящих в их состав, подчиненных или подведомственных организаций.
Добавлю, что на соискание Государственной премии допускаются работы, выдвинутые или уже удостоенные международных и иных премий.
Выдвижение и отбор кандидатов в соискатели у нас идет гласно, при широком участии общественности. Список работ, допущенных к участию в конкурсе, с указанием авторов и тех, кто выдвинул их, будет опубликован в центральной прессе. И поскольку мы здесь говорили о проблеме объективности и субъективности, скажу, что участие в обсуждении широких кругов общественности как раз и внесет больше объективного.
Сейчас идет заключительная стадия выдвижения, январь — это самый напряженный этап работы для выдвигающих организаций, органов управления.
А.Рубинов: В заключение я бы сказал вот о чем. Само по себе выдвижение — это уже награда. Вот говорят, он был номинирован на «Оскара». А это значит, попал в число лучших достижений! Пусть не получил премию, но претендовал на нее.
М.Мясникович: Кроме того, работы, представленные, но не получившие высшей государственной оценки, могут получить премии другого уровня, чуть пониже.
А.Рубинов: А если кто–то сомневается в том, что получит Государственную премию, это не повод не выдвигаться. Вот в прошлый раз ни одного театра не выдвинулось. Предприятия были, скульпторы, живописцы... Что, у нас нет ни одного хорошего театра, ни одного достойного высокой государственной оценки? По итогам ведь не только премии будут присуждаться. Будут обсуждаться наши проблемы, состояние в различных областях, сферах жизни общества и государства.
Фото Александра КУЛЕВСКОГО, "СБ".
