Городские сумасшедшие

Если есть город, в нем должны быть и свои сумасшедшие. Таков закон общежития, не я его первая подметила. Николай Васильевич Гоголь сам странный был человек и мир видел чудаковато. Особенно если дело касалось этих самых сумасшедших. Хотя сравнится ли Минск с Петербургом? И где взять Невский проспект? Однако же...

Вообще, тема городских сумасшедших действительно заслуживает пера великого мастера. Я не он, но, честное слово, может, как–нибудь решусь написать книгу. Настоящую, достойную. Так в ней точно найдется место для представления всяких чудаковатых личностей. Это будет моя победа над собственным страхом — страхом безумия.

Помню, в районе универсама «Центральный» все бродила такая странная женщина с двумя косичками. Она тащила за собой множество каких–то пакетов, сумочек... В ее приданом даже косметичка была. На моих глазах она как–то достала из грязного свертка черный карандаш для глаз и нарисовала длинные, до самых ушей, стрелки. Прямо такие, как нынче кутюрье Джон Гальяно рисует своим моделям на показах коллекции в Милане. Про эту странную гражданку я слышала много всяких историй. Якобы она талантливейшая поэтесса и ее стихи даже кто–то издает... или издавал. Но я, как и большинство людей в нашем обществе, остерегаюсь сумасшедших. Когда рядом со мной оказывается безумный, убегаю как ошпаренная. Странное чувство, как будто этим можно заразиться.

— Вы не подскажете, где можно получить выигрыш лотереи? — как–то обратилась ко мне прохожая.

— Видимо, на билете должны быть указаны телефоны организаторов розыгрыша, — пытаюсь помочь.

Бабулька не слушает, продолжает:

— Я в 2004 году выиграла. Вы не подскажете, где можно получить? Понимаете, я в 2004 году выиграла в лотерею... Где получить?..

А известная «певица», дающая сольные концерты рядом с Комаровским рынком? Когда я в кругу своих знакомых спросила, кого они знают из городских сумасшедших, все сразу вспомнили ее набожные вокальные выступления.

И так ведь жизнь устроена, что то, чего боишься, само к тебе так и льнет. Приезжая в чужие страны и города, я как–то подсознательно ищу глазами «достопримечательных» людей. И всегда успешно! Вот безумный ибиценко (так зовут себя коренные жители испанского острова Ибица) танцует босиком фламенко, извиваясь при этом и падая на каменную мостовую. Его приятель кричит как резаный. Моя подруга, не впервые присутствующая на этом выступлении, поясняет, что это такая андалузская песня о несчастной любви. Чашка местного кофе и горячие круассаны — этот набор всегда подают в местной кофейне «Круассаншоу». Хозяин, тоже чудак, веселый старичок с усами, как у Сальвадора Дали. Гости кофейни приходят сюда в том числе и за тем, чтобы посмотреть на местных «фриков». Эти самые гости и сами–то не вполне обычны. Хотя бы вот этот парень с алым лаком на ногтях, одетый в чулки... Я бросаю центы в шапку и покидаю «театр».

Убегая от безумцев, думаю: «Ух, только бы не со мной... Только бы не я...»

И замираю, понимая... А что, собственно, я боюсь потерять? Голову? А может, такая потеря и есть самая прямая дорога к долгожданному счастью. К свободе. Целиком, конечно, опускаться в омут безумия незачем, но слегка сбросить с себя часть рационализма и самоконтроля, видимо, не помешает никому.

Вот так проснуться однажды и запеть, накрасить глаза, как Гальяно и бродячая поэтесса, сплясать и накричаться...

Как же это мудро все в мире придумано, что на каждую тысячу обычных, как бы здоровых граждан находится парочка тихих безумцев, которые, демонстрируя всю хрупкость человеческого рассудка, дают нам повод задуматься над тем, из какого тонкого волокна соткано бытие. О том, как неуловима истина и как абсурден всякий смысл. Их больные души тонкой паутинкой связывают этот мир с тем, что существует где–то там, за гранью здравого смысла. Они знают. Мы — нет.

Поэтому они улыбаются. Мы — дрожим.

Пока...

Т.С.