Имидж страны начинается с впечатления о ее столице. Минск, несмотря на 940–летний возраст «по паспорту», имеет какую–то очень молодую, можно даже сказать, фантомную энергетику. До сих пор не устоявшийся, «плавающий» центр, все еще окончательно не законсервированная историческая его часть, в которой идет не просто точечная застройка, а строительство, которое порой изменяет историко–культурные акценты ландшафта. Вот вам и белорусская «памяркоўнасць»... Возможно, есть в нашем сознании некая прерванность, точечность, импульсивность, требующая вечных перемен, позволяющая не дорожить собственным, в том числе и архитектурным, прошлым?.. Тема серьезная. Чтобы обсудить проблемы сохранения исторического облика столицы, да и других городов страны, в конференц–зал «СБ» были приглашены архитекторы, чиновники, представители общественных организаций. В дискуссии участвовали: Змитер Касперович, руководитель Минской городской организации Белорусского добровольного общества охраны памятников истории и культуры; Антон Астапович, председатель Белорусского добровольного общества охраны памятников истории и культуры; Артур Клинов, архитектор, художник, писатель; Игорь Чернявский, заместитель начальника управления по 
охране историко–культурного наследия и реставрации Министерства культуры; Владимир Папруга, архитектор, бывший главный инспектор по охране историко–культурного наследия Мингорисполкома. Свои письменные комментарии, так как не смог присутствовать на дискуссии лично, прислал в редакцию и Александр Андрончик, начальник управления благоустройства и городского дизайна комитета архитектуры и градостроительства Мингорисполкома.
«СБ»: В начале дискуссии предлагаю блиц–опрос: за что вы любите Минск?
И.Чернявский: А я, честно скажу, никак не могу привыкнуть к большому городу! Рад тому, что хотя бы мой дом стоит на окраине и я в любой момент могу выйти в лес прогуляться. Хотя не могу сказать, что города мне вообще не нравятся. Люблю и Минск, и, например, Гродно, Пинск, Новогрудок, Витебск...
З.Касперович: Это мой родной город, я здесь родился. Минск я прежде всего люблю как свою малую родину...
А.Клинов: Ну как же можно не любить город своего детства? А с другой стороны, я 
люблю его не только чувствами, но и, если так можно сказать, логикой, рассудком. Ведь на территории Минска находится абсолютно уникальный архитектурный ансамбль 1950–х годов — «Город Солнца», как я его называю. Такого нет ни в одной стране мира.
В.Папруга: Я родился в Минске. Люблю его не за то, что он есть сегодня, а за то, чем он был и чем он еще может стать.
А.Астапович: Я связал судьбу с Минском в 1981 году, когда после школы поступил учиться в университет. Вырос в районном городе и привыкнуть к большому городу до сих пор не могу. Постоянно сравниваю Минск с тихим городком, провинцией, ищу параллели с моим городом, в котором родился и вырос.
«СБ»: Правда ли, что наш главный проспект рассматривался ЮНЕСКО как объект, который мог бы претендовать на охрану под эгидой этой международной организации?
И.Чернявский: Не совсем так. Дело в том, что в 2003 году к нам в Беларусь 
приезжали эксперты ЮНЕСКО, которым были представлены 18 объектов для ознакомления. Они у нас работали целую неделю, объездили всю страну. Так вот, из предложенных объектов они отобрали 10 наиболее значительных на их взгляд. Сегодня, если открыть сайт ЮНЕСКО, мы можем увидеть, что они занесены в так называемый Предварительный список. Среди них есть и архитектурный ансамбль нашего проспекта Независимости.
«СБ»: То есть решение взять под контроль ЮНЕСКО этот комплекс еще не принято?
И.Чернявский: Пока все в процессе. Нужно еще подготовить досье, обоснование, пройти экспертизу, и в случае получения положительного заключения Комитет мирового наследия ЮНЕСКО может принять такое решение.
«СБ»: А каковы шансы? Многие считают, что их немного: уникальные здания с 
азартом подверглись евроремонту, деревянные окна, массивные парадные двери заменились на пошлый пластик или безликое железо...
И.Чернявский: Это проблема. Люди меняют столярку, ставят окна ПВХ, окрашивают их в разные цвета — кто во что горазд.
А.Андрончик: Процесс приведения фасадов в надлежащее состояние уже начат и должен быть завершен в кратчайшие сроки. Но это требует не только настойчивой работы ответственных служб, но законопослушности и заинтересованности собственников зданий и сооружений.
«СБ»: А есть ли у нас закон, который бы регулировал «творчество» на фасадах?
И.Чернявский: Конечно, есть. Владения граждан — только квартира. Здание же как строение принадлежит городу. Поэтому все, что тем или иным образом влияет на состояние здания в целом, в том числе на его внешний вид, должно согласовываться с владельцем этого строения. Надо сказать, Минск пока единственный город, где 
принято решение о наведении порядка во внешнем виде исторических зданий.
«СБ»: То есть кондиционеры и прочая «самодеятельность» теперь не будут свисать гроздьями с балконов, как бананы. Но вообще, как вы считаете, достаточно ли у нас законодательной базы для проведения эффективной политики в области охраны историко–архитектурного наследия?
А.Астапович: Законодательство у нас есть, но главная проблема в том, чтобы закон действовал. Самим Министерством культуры под закон уже подведено столько подзаконных актов, которые усложняют его выполнение и, на мой взгляд, даже противоречат ему.
В.Папруга: По–моему, за многолетнюю практику применения Закона «Об охране историко–культурного наследия» ни один субъект хозяйствования или лицо, виновное в утрате исторического объекта, еще никогда не понесли ответственности. Что может предпринять общество охраны памятников, когда их апелляции возвращаются в инстанции, деятельность которых в первую очередь и приводит к нарушениям?
А.Клинов: К сожалению, почти каждую неделю приходят известия: то один памятник пошел под снос, то другой, то вся улица, то целый исторический квартал. А ведь наша страна и так пережила столько войн. Памятников архитектуры сохранилось у нас совсем немного. Мы должны молиться на то, что осталось, пылинки с него сдувать. А получается, порой, что собственными руками разрушаем.
«СБ»: Но ведь старый дом — это еще не обязательно памятник архитектуры, который нужно охранять: не все же старые здания представляют ценность. Очень часто это дома с банальной, извините, архитектурой и неудобной для жилья планировкой.
З.Касперович: Мы говорим исключительно об объектах, охранный статус которых не подлежит никакому сомнению. Подобное происходит и в Минске, и в Гродно, где под видом застройки частенько уничтожаются культурно–исторические ценности.
В.Папруга: Почему один за другим исчезают объекты, находящиеся под охраной государства? Что случилось с целым комплексом зданий на ул. Революционной, 6б — 10а — всем блоком этой исторической внутриквартальной застройки? Что произошло со зданием в комплексе пл. Свободы, 15? Дома на Торговой, 27, Герцена, 12 снесены целиком, Торговая, 25 — на 80 процентов. Что на очереди?..
И.Чернявский: Впечатляющий список, но хотелось бы подчеркнуть, что правомерность действий подтверждается всеми необходимыми для таких случаев документами. Есть и заключения экспертизы, есть и заключения всех заинтересованных ведомств, которые показывают аварийное состояние строительных конструкций. Не верить им у меня нет никаких оснований. Да что тут говорить, если под зданием, например, отсутствует грунт на глубину до 2 метров!.. Да, в принципе, любое здание, в каком бы оно ни находилось состоянии, можно восстановить, отреставрировать. Но в какие суммы это выльется?! Это «золотые» дома будут! Надо учитывать и то, какими средствами, какими усилиями можно сохранить памятники. Если старое здание десятками лет не сохранялось, его подмывали, разрушали и осадки, и ливневые воды, губительно действовала атмосферная среда, что можно сейчас уже с ним делать? Если эксперты дают заключение о том, что его состояние не оставляет надежд на сохранение, оно разбирается.
В.Папруга: Закон не допускает случаев уничтожения памятников вообще, кроме «случаев стихийных бедствий», и о какой дороговизне речь? Технологии, по которым это все возводилось в XVII — XIX веках, были по силам тогда даже рядовым застройщикам, а сегодня, в XXI веке, они что же, стали проблемой?
И.Чернявский: Уважаемые коллеги, никто не должен наделять себя исключительными полномочиями по «эксклюзивной любви» к истории и художественным ценностям — все мы патриоты Минска и ответственные люди. Но повторяю: многие здания старой постройки претерпели в течение времени множество различного рода перестроек, надстроек. О чистоте архитектурного стиля там сложно говорить, тем более учитывая их состояние. Но так или иначе, на те здания, которые разобраны, предварительно изготавливается научно–проектная документация, по которой выполняется их восстановление. Ведь сколько было критики, когда возводилось Троицкое предместье? А сейчас это гордость Минска...
А.Андрончик: В отношении восстановления разрушенных и снесенных памятников архитектуры должен быть дифференцированный подход. Здания должны эксплуатироваться, и если состояние объекта не позволяет произвести его реставрацию, есть все законодательные основания, чтобы оно могло быть заново построено. Конечно, всегда следует учитывать степень его историко–культурной ценности и подходить надо очень взвешенно и осмысленно.
Историческая застройка, памятники архитектуры, безусловно, создают комфортное ощущение времени и истории города. Но в этом процессе участвуют постройки всех времен и стилей, в том числе и современные. Их архитектура и взаимоотношение между собой в конечном счете формируют то, что мы называем неповторимым лицом города.
«СБ»: Хорошо известно, что Минск более всего выражен и ценен зданиями и ансамблями сталинских времен, а не постройками конца XIX века, их в основном разрушила жестокая война.
В.Папруга: Речь не о банальности или примитивности архитектурных ансамблей. В конце концов, важность объектов определена Списком историко–культурных ценностей. Просто схема уничтожения памятников с привлечением мотивировки «неудовлетворительное техническое состояние» становится чуть ли не правилом. Кстати, впервые она была применена в 1949 году при уничтожении знаменитой городской башни «с часами», которая находилась там, где сейчас вход во французское посольство на пл. Свободы. После того как башню с помощью «динамита, троса и танка» все же повалили, эта «ветхая дореволюционная постройка», по словам очевидца, рухнув со своей 30–метровой высоты, даже не разлетелась на куски.
Сейчас почти через 60 лет специалисты Белгоспроекта выносят приговор с такой же формулировкой и в отношении дома на Торговой, 27. После проведения дорогостоящих консервационных работ и простояв спокойно более десяти лет, памятник архитектуры уничтожается!
И.Чернявский: Если вы архитектор, вы должны знать, что строение на улице Торговой было стянуто скрепляющими тяжами из толстой арматуры. Так вот даже они несколько раз не выдерживали и рвались. Там здание разваливалось на глазах. Это хорошо известный факт.
В.Папруга: Почему постоянно нужно повторять, что памятники сносить нельзя? Я архитектор, поэтому и настаиваю, что памятнику ничего не угрожало, кроме желания собственника его снести и построить на его месте «новый дом».
А.Астапович: Мне кажется, у нас это тенденция — список охраняемых объектов постоянно год из года сокращается. В начале 1990–х в стране их было более 15 тысяч, а сейчас осталось чуть более 4 тысяч.
А.Клинов: В сегодняшней дискуссии я хотел бы акцентировать внимание на еще одной важнейшей теме. На территории Минска расположен уникальный архитектурный ансамбль. Основу его составляет застройка 1930 — 1950–х годов — проспект Независимости и примыкающие к нему улицы и кварталы. Ценность этого ансамбля в том, что он является единственным в европейской архитектурной практике максимально полным приближением к реализации проекта идеального города.
Уже в ближайшей перспективе «Город Солнца» может стать крупнейшим европейским туристическим брэндом. Согласитесь, что двумя пусть и красивыми замками и Троицким предместьем мы массовый поток туристов в страну не привлечем. А посмотреть на город, подобного которому нет нигде в мире, а есть только у нас, приедут миллионы. Чтобы мы понимали цену вопроса, я озвучу лишь одну цифру. По самым скромным подсчетам, «Город Солнца» уже в ближайшей перспективе способен привлечь в страну около полумиллиарда долларов чистых туристических денег в год плюс инвестиции на развитие инфраструктуры.
Но мы можем потерять этот памятник, если позволим мелкобуржуазному хаосу вторгнуться в него. Достаточно построить на его территории несколько непродуманных объектов, и мы разрушим этот цельный ансамбль. Следующий возможный объект будет иметь более тяжелые последствия для внешнего вида города. Я имею в виду планы строительства высотного отеля «Кемпински» за зданием музея истории Великой Отечественной войны. Строить «высотки» надо, но вопрос: где? Там, где они не будут нарушать естественный, уже сложившийся облик города.
А.Андрончик: Отель в близости от исторического центра может быть уместным — такой опыт в разной степени использован во многих городах мира. Конечно, здесь особые требования предъявляются к внешнему облику, архитектуре объекта, его роли в композиционном формировании силуэта застройки.
«СБ»: Что ж, облик всех городов со временем обновляется...
А.Астапович: Обновляется, но с учетом требований международных методических положений ЮНЕСКО.
И.Чернявский: Есть несколько документов, принятых институтами ЮНЕСКО. Это и Венецианская Хартия, и Вашингтонская Хартия 1987 года.
В.Папруга: По–моему, все сегодня обсуждаемые нами случаи противоречат не только вышеперечисленным документам, но и действующему Закону «Об охране историко–культурного наследия».
«СБ»: Импонирует ваша заинтересованность по поводу разрушения памятников архитектуры и случаев бездумной, как вы говорите, застройки, но город — он же не только для туристов, он не может быть чистым музеем. Он в первую очередь для людей, которые здесь живут и работают.
В.Папруга: Если бы вам довелось пожить в настоящем городе–музее, как, например, Рим или Венеция, вы бы просто мыслили совершенно другими категориями. В Лондоне, например, в историческом центре до сих пор зажигают ежедневно газовые фонари, не считая, что современникам будет от этого неудобно. Вообще, понятия «наследие» не существует без дополняющего его понятия «подлинность». Это нужно особо подчеркнуть. Базовые документы ЮНЕСКО предельно четко формулируют это понятие по четырем параметрам. Во–первых, это подлинность дизайна, далее — материала, далее — способов и технологий возведения и далее — подлинность размеров как объектов и их деталей, так и окружения.
И.Чернявский: То, о чем вы говорите, касается только объектов мирового значения, включенных или претендующих на включение в Список всемирного наследия. А вообще, замечу, разговор у нас не очень–то получается. Прыгаем с темы на тему, друг друга призываем говорить об общих тенденциях, а сами вязнем в частностях.
Сколько бы мы ни говорили, что многие объекты исторического значения в Минске, и не только в Минске, находятся в крайне неудовлетворительном состоянии, лучше от этого они не станут. Потому что приходили они в такое состояние давно... Кроме того, у нас нет возможности все и сразу реставрировать. Нельзя забывать и то, что технологии в XIX веке у нас в Минске были далеко не такие совершенные, как во многих других странах. Многие из объектов давным–давно утратили подлинность. Их по нескольку раз на протяжении 100 лет перестраивали, надстраивали, к ним пристраивали.
«СБ»: И все–таки наш Минск — он такой еще молодой город...
И.Чернявский: Правильно. Мы говорим не о культурном слое, характеризующем возраст города, а говорим о застройке. Она в Минске очень молодая. Она появилась в основной массе в конце XIX века. После разрушительного пожара...
З.Касперович: Скажу про Гродно. Там план застройки настолько непонятно составлен, настолько он запутан, что, по-моему, если в нем сложно разобраться, то разобраться, что там будет настроено, вообще никто не сможет.
А.Астапович: А в Вильнюсе большинство гражданских построек тоже возникло в XVIII — XIX веках. Но там практически ничего не разрушают, наоборот, идет активная регенерация целых кварталов. Почему добровольное общество охраны памятников истории и культуры все реже и реже приглашают на мероприятия, где принимаются решения, касающиеся нашей деятельности? Решения принимаются келейно.
И.Чернявский: В обсуждении детального плана Минска, которое проходило в Союзе архитекторов, участвовала общественность, были и представители добровольного общества охраны памятников истории и культуры. Я могу согласиться с тем, что таких обсуждений проводится мало, просто в основном обсуждаются лишь большие, масштабные проекты. Но в вашем суждении есть рацио.
«СБ»: А вот вопрос: если инвестор захотел получить какой–то определенный участок под серьезный проект, вложить туда большие средства, почему город должен отказываться от такого предложения? Если, конечно, там нет архитектурных ценностей... Инвестиции городу нужны?
И.Чернявский: Я что–то не припомню, чтобы в историческом центре что–то снесли и на его месте построили другое здание. На этом месте воссоздается такое же здание! В смысле, соответствующее существующему ансамблю. В нем воссоздаются исторические элементы, декор, которые были утрачены. Гостиница возле музея истории Великой Отечественной войны, по поводу которой идут споры, — она же будет строиться на пустом месте! Другое дело, как она будет выглядеть после завершения строительства? Возникает проблема, так сказать, девальвации существующей исторической застройки, опасность того, что сам ансамбль нашего главного проспекта потеряет право претендовать на статус объекта всемирного наследия. В Санкт–Петербурге история со строительством газпромовской «высотки» закончилась предупреждением российскому правительству со стороны ЮНЕСКО. Как и в связи со строительством в Ярославле торгового центра. Мы, я говорю от имени Министерства, будем очень принципиальны в этих вопросах и сегодня, и завтра. Общественность может быть спокойна — наша задача в одном: сделать столицу еще красивее и комфортнее.
Есть еще один существенный момент. Дело в том, что многое из того, что нам показывают в проекте, в изображениях, не совсем то, что мы видим потом в натуре. На картинке мы видим что–то такое красивое и легкое, словно парящее в воздухе, а в реальности получается тяжелое, темное, нависающее над городом. Мы это тоже понимаем и учитываем при принятии решений.
А.Клинов: Давайте посмотрим на проект строительства высотного отеля «Кемпински» с позиции идеологии. Сегодня Октябрьская площадь — это главная площадь страны. На ней расположены два важнейших архитектурных символа белорусской государственности — президентский дворец и Дворец Республики. Именно они сейчас доминируют в архитектурном пространстве площади. Но появление 35–этажного здания неминуемо сделает его главным объектом. Это просто абсурд!
А если посмотреть на этот проект со стороны Верхнего города, то, безусловно, здание такой высоты будет видно с любой его точки. То есть отель «Кемпински» будет доминировать над старым Минском, возвышаться над православным и католическим кафедральными соборами.
«СБ»: Мы и не знали, что писатель Клинов так изящно оперирует идеологическими терминами. Это очень интересно! Но... Вильнюс, о котором здесь упоминалось, сегодня славен новыми небоскребами, а они очень и очень возвышаются над старыми церквами и костелами. А литовцы считают, что это сделало Вильнюс еще более европейским. Но продолжим разговор об инвесторах...
В.Папруга: Нигде инвесторы не определяют градостроительной политики. Для этого и существуют органы государственного управления. И если они работают эффективно, счастливы будут все, в том числе и инвесторы.
«СБ»: Их желания следует учитывать? Как вы считаете?
В.Папруга: Проблемы противоречия интересов инвесторов и потребителей не существует вообще. Существует проблема некомпетентно проводимой градостроительной политики, когда страдают все, в том числе и инвесторы. Инвесторы нигде не определяют градостроительной политики — для этого существуют органы государственного управления. Единственное, чего хотят инвесторы, — это наличия инвестиционного поля. Альтернативный же проект регенерации исторического центра, предложенный обществом охраны памятников, показывает, что в случае его реализации город только в историческом центре получит 250 тысяч кв. метров новых площадей.
А.Андрончик: Альтернативный проект реконструкции исторического центра, предложенный обществом охраны памятников, с интересом рассмотрен нашими специалистами. Часть их предложений мы используем в дальнейшей работе. Вообще, надо выразить благодарность авторам за их неравнодушие к судьбе исторического центра.
Рассматривая город как развивающуюся взаимоувязанную систему разнообразных, зачастую противоречащих друг другу элементов, следует вырабатывать и принимать только такие решения, которые дадут возможность создать максимально комфортную среду для человека. А для этого необходимо не только неравнодушие всех и каждого, но и, что более важно, конструктивная, созидательная работа участвующих в процессе и всех заинтересованных. Надеюсь, что так оно и есть.
От редакции:
Публикация не смогла вместить всего напряженного и заинтересованного разговора, который состоялся в конференц-зале «СБ», но он дает представление об остроте и конструктивности дискуссии. Действительно, Минск — гордость белорусов, и все мы хотим видеть его прекрасным. Да, в Минске война оставила сплошные руины. Но нельзя забыть и бесчувственность тех, кто приложил в 60 — 70–е годы равнодушные руки к тому, чтобы исчезла Немига и прилегающие к ней прекрасные улицы старой застройки, чтобы практически ушел в небытие Верхний город. Как много оказалось в центре Минска безликих серых коробок! Жаль, что тогдашние городские власти как от назойливых мух отмахивались от профессионалов, от искренних людей и зажигали «зеленый свет» перед «бульдозерной» архитектурой... Горький опыт должен научить нас многому. «СБ» согласна с теми, кто искренне убежден, что оставшиеся в наследство строения, имеющие историческую и культурную ценность, должны не просто оберегаться, но — лелеяться! Однако город живой организм. Он должен строиться, благоустраиваться, становиться комфортным. А раз так, то очень важно, чтобы и власть, и общественное мнение находили консенсус, чтобы все, кто искренне любит Минск — все города и местечки Беларуси! — подходили к градостроительным проблемам трезво, с позиций патриотизма, имея в виду, что конечная цель всех дискуссий — любовь к прошлому и движение в будущее. Редакция благодарит всех участников встречи в «СБ». Разговор на актуальную тему будет обязательно продолжен.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
