Хутора Беловежской пущи временно меняют солнечные батареи на керосиновые лампыНа карте Каменецкого района хутор Глубокий Угол не отмечен даже маленькой точкой, поэтому без проводника туда не попасть. Мне же повезло познакомиться с брестчанином, который родился на том хуторе. Он согласился показать дорогу.
...Пуща приняла нас холодно. Едва вошли в лес, потемнело. Миновали лесное озеро, сплошь покрытое какой–то неизвестной растительностью, похожей на мох, хотя и белого цвета. «Мать этой травкой яйца на Пасху красила, получались серебряного цвета. В пуще ни на каком другом озере она не растет», — пояснил проводник. Впереди вырисовалась длиннющая, с километр, изгородь из ольховых жердей, еще дальше — дом и сарай, огороженные штакетником. Хозяйка — Мария Андреевна Панько — вышла на лай собак. Наш проводник оказался ее племянником, они крепко расцеловались. «Для меня тут самые тяжелые месяцы ноябрь и декабрь, когда меньше всего солнца, — пожаловалась бабушка. — Ночи длинные... И телевизор не посмотришь, подзарядки хватает только на полчаса. Так я уже на новости его берегу».
Дом Марии Андреевны освещается с помощью солнечных батарей. Наверное, из соображений пожарной безопасности их прикрепили на крыше сарая. Смотрится оригинально! В пасмурные дни батареи не справляются даже с минимальными запросами бабушки Марии и других хуторян. Зато начиная с января, когда появляется солнышко и искрится снег, весь Глубокий Угол смотрит бразильские сериалы.
В километре от дома Марии Андреевны стоит выстроенная по такому же образцу усадьба Любови Сильвестровны Кузавко. Еще 13 хат Глубокого Угла остались без хозяев, электричества в них нет. Сюда давно хотели провести свет, но смущала стоимость проекта. Пришлось бы тянуть высоковольтную линию, а на самом хуторе устанавливать подстанцию. Так бы и жили хуторяне при керосиновой лампе, если бы в стране не заговорили о социальных стандартах.
«Даже здесь, в глуши, мы чувствуем заботу от власти, — наперебой рассказывали мне хуторянки. — Нам провели телефон, звоним в магазин, чтобы заказать продукты или любой другой товар. Дважды в неделю к нам приезжает автолавка. Если заболеем, вызываем врача по телефону. Никогда не отказывают. Почтальон специально едет к нам за 16 километров через лес, чтобы вручить пенсию. Слава Богу, о нас не забыли». Бабушки общаются только днем, вечером выходить из избы небезопасно. Больше всего они боятся, конечно, волков, но и любой другой дикий зверь может напугать в темноте. Изгородь, казалось бы, должна стать преградой на пути оленя, лося или зубра. Но недавно Мария Андреевна пережила страшную ночь. Собаки куда–то убежали, и прямо к дому пробрался зубр. Он топтался под окнами, потом принялся бить рогами в стену. Стены сделаны из вековых сосен — так просто их не пробить даже зубру. Но мне, конечно, легко говорить: как приехал, так и уехал. А в Глубоком Углу зубров считают очень вредными животными. Они не боятся человека, в отличие, скажем, от диких кабанов. «Покойный муж, — вспоминает бабушка Мария, — держал собаку Полкана. Вот уж умная псина! Ночью соберет стаю из соседских и ведет на охоту. К утру обязательно притащат из леса дикого поросенка. Мяса хватало... Не говоря уже о рыбе! В ста метрах от моего дома стоит озеро, в котором можно было наблюдать библейский сюжет — пройти по воде, аки по суше. Так много в нем водилось рыбы. Но пришли мелиораторы, и рыбы не стало. Зато теперь тут столько ужей развелось, что житья нет. Не поверите, заползают не только в дом, а прямо в постель».
Вот такая полная экстрима жизнь кипит на хуторе Глубокий Угол. Но сейчас там — «полярная ночь», которая закончится к Новому году...
Когда я вернулся с хутора в Брест, спросил в местном филиале столичной фирмы «Эктрет», солнечные батареи которой установлены на домах в Беловежской пуще, есть ли новые технологии, позволяющие сельчанам полностью забыть про керосиновые лампы. Оказалось, что программа свернута из–за невостребованности продукции в стране. Причина банальная — дороговизна. Установку батарей в пуще профинансировал Комитет по энергоэффективности при Совмине. На каждый дом потратили около 12 тысяч долларов. Между тем это европейская цена, столько платят, к примеру, немцы, когда устанавливают на своих домах аппаратуру, преобразующую солнечную энергию в электрическую. Но в Германии — иная технология процесса. Поскольку для всех бытовых приборов тока не хватит, он поступает сразу в общую сеть. То есть хозяин солнечных батарей как бы продает выработанную электроэнергию, которую фиксирует специальный счетчик. Его показания учитываются, когда придет время платить за потребленную электроэнергию.
Может, пора и нам перенять европейский опыт?
Фото автора.
На снимке: Мария Панько знает, от чего работает телевизор.
