Глубокая тема

Дайвинг - тема в Беларуси столь же популярная, как и в остальном мире. И снова - благодаря Андрею Лихачеву, создавшему когда-то первый отечественный клуб подводного плавания. Когда год назад мы наблюдали в эфире ОНТ, как Ксения Волкова - наша знаменитая участница телеигры в "последних героев" - обнаружила на дне Красного моря античный корабль, не внесенный ни в один из известных справочников, за камерой находился именно этот человек, Андрей ЛИХАЧЕВ. И хотя за последние 5 лет увлечение дайвингом и работа в профессиональном кино у Андрея поменялись местами, снять продолжение подводных приключений белорусов он намерен в самое ближайшее время. И даже более того - уже всерьез размышляет над созданием игрового фильма о затонувших сокровищах... Обо всем этом я узнала, заглянув на первую белорусскую "подводную" фотовыставку, открывшуюся во Дворце водного спорта.

- В кино тянет до сих пор, - признается Андрей. - Хотя не скажу, что был счастлив, работая оператором на киностудии "Беларусьфильм". Дело в том, что в конце 80-х на нашей киностудии снимали массу фильмов, в том числе западных. Работы было много, это, конечно, давало опыт, но удовольствия особенно не приносило. Потом нередко даже имени своего я в титрах не обнаруживал - как, например, в случае с фильмом "Черный океан", хотя постановкой трюков занимался я, и основной подводный метраж также был снят мной...

- Интересно, а подводным съемкам где-то обучают специально?

- Отдельной "подводной" специализации у операторов нет. Например, во ВГИКе изучают специальные виды съемки, и одна из моих курсовых там была посвящена именно съемкам под водой... А нырять с подводным ружьем я начал еще в раннем детстве в Крыму, где обычно летом отдыхала наша семья. Как ни странно, о том, что можно плавать и нырять в белорусских озерах, узнал уже в довольно зрелом возрасте. Зато как открыл для себя наши озера, стремлюсь туда ездить как можно чаще.

- И что такого есть в белорусских озерах, чего нет в морях?

- Каждый водоем хорош по-своему, и сравнивать их нельзя. Конечно, едва ли я могу сказать, что нырять в наших озерах так здорово, что можно не ездить на моря. Но, во-первых, если дайвер долго не ныряет, теряет практику - "жабры сохнут", так у нас говорят. А отправляться к морю каждые выходные - сами понимаете... Во-вторых, везде свой мир. Например, я давно мечтаю снять угря - эта загадочная рыба встречается как раз таки в наших озерах, но пока не могу сказать, что мне это удалось. Угорь - очень осторожное существо, подкрасться к нему непросто...

- Но наверняка в вашей обширной коллекции впечатлений есть какие-то особенно экзотичные экспонаты?

- Можно ли сказать, что встретиться под водой с огромной стаей дельфинов и поплавать среди них - событие из ряда вон? Нет, таких съемок существует немало. Но на меня эта встреча произвела в свое время очень сильное впечатление - может быть, потому, что впервые, и среди дельфинов я был один. Нафотографировался тогда от души... А вот когда совершенно случайно снял маленькую рыбку, в душе ничего особенно не дрогнуло. А потом оказалось, что эту рыбку мало кому удавалось видеть, не то что запечатлеть.

- Встречаться с акулами приходилось?

- И не раз: снимал, плавал вместе с ними. Миф о кровожадности акул - заслуга киношников и журналистов. Конечно, акула опасна. Но не всегда, а только в определенное время года или в определенной ситуации. Кроме того, реальную угрозу представляют только 5 или 7 видов акул, а всего их больше 300! Хотя, конечно, покататься верхом на белой акуле - событие. Пока это смог позволить себе только сын Кусто, снявший фильм в защиту белых акул, - кстати, плавал он с ними без акваланга...

- А техника для подводных съемок вас никогда не подводит?

- В кино обычно используется стандартная камера, вставляемая в специальный бокс. В то время, когда я этим занимался, таких боксов в советском кино были считанные экземпляры, причем все - "ровесники" фильма "Человек-амфибия" (то есть работать с ними было невозможно). В итоге я разработал собственную модель бокса, который сейчас лежит у меня на антресолях, хотя и сегодня достаточно конкурентоспособен.

- Скажите честно, неужели в Красном море вот так запросто можно обнаружить никому не известный затонувший корабль, как это было в фильме ОНТ?

- Дело здесь вот в чем: обычно дайверы-любители ныряют на глубину не более 40 метров - это максимально разрешенная глубина. Хотя и в Беларуси есть люди, которые ныряют и на 70, и на 90 метров, появился даже первый инструктор по техническому дайвингу - мой ученик Юра Коломийцев... Так вот, обнаружить корабли, лежащие на большой глубине, могут только профессионалы и техно-дайверы, которых не так много. Что же касается съемок, там нужно дополнительное освещение, поскольку изображение становится монохромным - серо-синим. Требуется и более прочная аппаратура, специальная подготовка, есть немало других факторов... Возможно, в случае с найденным нами античным кораблем после одного из штормов, как говорят, "открылось дно" - смыло слой песка, поэтому его и удалось обнаружить. С помощью специалистов мы определили, что это - торговое судно примерно III - II тысячелетия до нашей эры, позже отправили свой фотоотчет в Каирский музей... На сегодняшний день есть идея продолжить исследования в Красном море, но уже с привлечением подводных археологов. Возможно, в этот раз нам будет помогать белорусский археолог Сергей Каблов, который проводил подводные раскопки на Браславских озерах.

- А что за кино о сокровищах?

- Идея о создании фильма об утраченных сокровищах Наполеона, якобы утонувших в Березине, возникла у меня 10 лет назад. Молодой режиссер Андрей Голубев заинтересовался проектом. Это будет приключенческий фильм, действие которого захватит и период наполеоновских сражений, и годы Великой Отечественной, и наше время. С закрученным сюжетом и подводными съемками.