Герой Соцтруда слесарь Николай Баркун: однажды отработали пять смен, не уходя с завода. Хотели все сделать вовремя и качественно

Почти полвека 84-летний минчанин Николай Яковлевич Баркун проработал на заводе «Горизонт». По профессии обычный слесарь, однако только у него и у генерального директора было право свободного входа и выхода с предприятия в любое время суток. Не просто так. Дневные часы уходили на общественные дела: воспитание и обучение молодежи, рационализацию, к которым позже добавились и депутатские обязанности. 

Звездный час

Трепетное отношение к труду сформировалось у Николая Яковлевича с детства. Как и все сельские дети, помогал родителям по хозяйству. А когда чуть повзрослел, на лето устроился на местное предприятие, которое занималось добычей торфа. Потом без труда поступил в минское ремесленное училище, где и получил профессию слесаря-инструментальщика. 

— Учиться нужно было шесть месяцев, но профессию я освоил за три. Отдел кадров не хотел меня выпускать так рано. Но за меня вступились, сказали: «Баркун готов». Так я попал на «Горизонт». Работал не жалея времени. Приходил домой поздно, но задания выполнял. Помню, собирал штамп, который весил килограммов двести. Ушел с завода где-то в три часа ночи. Жил тогда я на Кольцова. Домой шел пешком, трамваи уже не ходили. Пришел, поел и… ушел обратно, чтобы испытать этот штамп. Испытали — вроде все было хорошо, подработать его нужно было совсем чуть-чуть.

Звезду Героя Социалистического Труда, а к ней еще орден Ленина и золотую медаль «Серп и Молот» Николай Яковлевич получил в 39 лет. Было это в 1976-м. Вызвали в Москву, в Кремль. Ветеран труда вспоминает:

— Ездили вместе с главным инженером. Да, в Минске коллектив меня, конечно, поздравил. Но получил награду — и работай как работал. 

В ответе — каждый

К слову, такие почести для Николая Яковлевича были вполне ожидаемы. К тому моменту наш слесарь успел собрать свою бригаду и даже набрать 30 учеников. Некоторые потом остались работать под началом наставника, остальных с руками и ногами забрали другие предприятия. 

— Я болел за производство. И моя бригада меня поддерживала, трудилась безотказно. Остаемся сверхурочно? Значит, остаемся. Сейчас, пожалуй, такого нет. Не та уже категория людей. То поколение — военное и довоенное — оно другого склада. Прошли огонь и воду, трудились в тяжелых условиях. Надо было работать — прикладывать свою руку и на земле, и везде... А по выходным я ездил в деревню. Бате помогал: и сеял, и косил, и коров доил. Потом женился, родились дочки. Нужно было и жене помогать, и с детьми время проводить. Хотел вложить в них самое лучшее. 

А еще наш герой входил в состав одной из творческих бригад рабочих и инженеров. Их предложения легли в основу технологии изготовления многих деталей. У истоков которых, кстати, должен был стоять конструктор. Однако первое рационализаторское предложение по совершенствованию и ускорению процесса изготовления штампов поступило… от слесаря. А именно от Николая Яковлевича. Тот смеется: 

— Конструктор, например, дает указание сделать деталь за три операции, а мне удалось сделать за одну. Все удивлялись. Подходили, спрашивали, а я показывал. Тогда меня и заставили оформить предложение как рационализаторское. Оно было первым в нашей копилке, это потом они пошли десятками. 

В это же время Николай Яковлевич даже издал брошюру «Рабочая честь». В предисловии к ней секретарь парткома завода «Горизонт» по фамилии Короткевич написал: «Личные творческие планы Н. Я. Баркун постоянно выполняет на 150—160 процентов». Сам Николай Яковлевич рассказывает об этом так:

— Всегда придерживался принципа: прежде чем требовать от других, требуй от себя. В бригаде у меня было семь человек. Однажды мы отработали пять смен, не уходя с завода. Никто не заставлял. Просто мы хотели все сделать вовремя и качественно. И это касалось не только моей бригады. У людей было «натхненне» сделать лучше для общего дела. Не было зависти и прочее. В мое время общество было другим. Более ответственным, чем сейчас.

Именно за эти моральные качества Николая Яковлевича вскоре выдвинули в депутаты Верховного Совета БССР. Началась кропотливая работа не только на благо завода, но и на благо общественное. Командировки в Москву на сессии, а еще обязанности члена заводского и городского комитетов партии, дела во Всесоюзном обществе рационализаторов и изобретателей — скучать не приходилось, дополняет Николай Яковлевич:

— Засыпал руководителей запросами, они были недовольны. На них же нужно отвечать, решать. А я не то что написал и забыл, а еще контролировал, выполнили их или нет… Но не я же выдвигал себя… У меня не было «ни тетки, ни дядьки». Только своим безотказным трудом, как говорится, не жалея своего личного времени, всего и добился.

demeshko@sb.by