...Увидела рекламу: корпоративные туры «Пионерское детство». «Мы вернем вас в лагерь! — чистосердечно обещали российские туроператоры. — Торжественная линейка, тихий час, бой подушками, запеканка с какао, пионербол и костер до небес!» (В костре потом полагается искать печеную картошку.) И туристическое резюме для уставших клерков: «Все, что осталось для вечности от пионерии!» Мне взгрустнулось.
...Лет девяти я была влюблена в пионера Мишу. Раз за разом на школьных каникулах он искал тайник в клюве «Бронзовой птицы». И вообще, не по–детски прищурившись, прищучивал белогвардейских аферистов. Так что я тайком училась красиво отдавать пионерский салют. И мечтала сменить незаметный значок октябренка на оранжево–алое украшение сиротской школьной формы. Мой первый дресс–код обошелся в 55 копеек. Галстук мне повязали в кинотеатре «Партизан».
...Детский филиал Компартии в мое время уже не был наполнен нерушимой идеологией. Зрелые 80–е относились к красногалстучному детству с долей иронии.
— Любишь Ленина? — застигали старшеклассники испуганного третьеклассника.
— Люблю, — моргал глазами свежий пионер.
— Люби крепче! — и так затягивали галстук, что развязать его можно было только дома с помощью родителей.
Популярная школьная шутка!
...Изначально пионерия носила имя вовсе не Ленина, а Спартака. Восхищение подвигами древнего фракийца было не чуждо Карлу Марксу и прочим социалистическим немцам — идейным вдохновителям наших революционеров. В пионерские годы я этого не знала. Дедушка Ленин уже давно лежал в Мавзолее, и поколения пионеров «перед лицом товарищей» бессознательно клялись за его дело «всегда быть готовыми». А на школьном, гипсовом «слепом», бюсте Ильича кто–то нарисовал фломастером глазки. Учителя метались в поисках «преступника», но никто не пострадал. Конечно, были и каникулярные костры, и «синие ночи» на уроках пения. А на переменах «бочки с бензином» и «дети грузинов» — в рифму. А концы красного галстука грызли на контрольных, как Саакашвили.
...«Тимуровца» из меня никак не получалось. Макулатуру обменивали без меня. Помню, украдкой, но хищно поглядывала на семейный чайник в цветочки, получив задание юного ленинца — собрать металлолом... Но из пионеров тогда уже никого не выгоняли. Наоборот, на крыльце школы стоял фейс–контроль из учителей старой закалки. «Забытый» галстук был препятствием к получению знаний. Даже после августовского путча по утрам в советской семье он еще какое–то время шипел под утюгом.
Я твердо знаю, что та пионерия ушла в 1991–м с барабанным маршем. Но белорусская пионерская организация будет отмечать в сентябре 20–летие. Оказывается, в стране около 600 тысяч пионеров и октябрят. А сегодня — в день пионерской дружбы — проходят конкурсы агитбригад, песни и пляски. Правда, красный галстук сейчас просто так не купишь. Родители юного кандидата вносят 2 тысячи рублей, и школьнику его — изготовленный по спецзаказу — повязывают старшие товарищи. Он давно не «с красным знаменем цвета одного», он красно-зеленый. Особой идеологической платформы у детской организации не обнаружила. Просто охват гражданским воспитанием и чувством общности. «Все, что осталось для вечности от пионерии!» Только взрослые едут в тур за забытыми ощущениями. А дети, наверное, — за новыми. Правда, особенно нового здесь ничего не выдумано. А надо? Ведь как будто и так все работает. Главное, чтоб дети росли хорошими людьми.
