Электромельница в оккупированном Минске, февраль 1944 года.Черные замыслы «Зеленой папки»
Вопрос о судьбе Беларуси был решен в рейхе осенью 1941 года. Восточная часть белорусской территории с почти половиной населения республики была включена в состав тыла группы армий «Центр». Большая часть районов Пинской, почти половина Брестской, а также часть Полесской и Гомельской областей отошли к рейхскомиссариату «Украина». Территория Витебской области, а также ряд районов Барановичской, Минской, Пинской и Брестской областей были включены в состав рейхскомиссариата «Остланд». Некоторые районы Брестской и Барановичской областей относились к округу «Белосток». Остальная часть республики с центром в Минске составила генеральный округ «Белоруссия».Согласно генеральному плану фашистов под названием «Зеленая папка», снабжение воюющих армий рейха должно было происходить за счет ресурсов захваченных территорий. Все остальное подлежало немедленному и тотальному вывозу в Германию. Гитлеровский наместник в Беларуси гауляйтер Вильгельм фон Кубе так определял экономические интересы рейха: «Мы прибыли с общей директивой поставить экономику этой страны на службу войне. Извлечь из этой страны все, что можно извлечь из ее экономической мощи».
В первую очередь речь шла о реальной возможности производить для рейха и гитлеровской армии разнообразную сельскохозяйственную продукцию — зерно, молоко, лен, картофель, мясо, яйца и т. д. Причем в такой степени, что германский генералитет оценивал Беларусь в качестве одного из основных источников продовольственного снабжения группы немецких армий «Центр».
Продовольствие играло огромную роль в экономических планах Гитлера, который приравнивал его по значению к нефти. Поэтому фашисты стремились выкачать из белорусской деревни все возможное. По свидетельству того же фон Кубе, «из сельского хозяйства можно выжать вдвое больше наших планов, а также из скотоводства и зернового хозяйства».
Принудительные работы в Минске.Древесный поток
Кроме того, Беларусь обладала богатейшими запасами ценной древесины и торфа, а потому отвечала аппетитам немецких промышленных монополий, особенно тех, что были связаны с военными заказами вермахта. Хвойный, лиственный лес, фанера именовались в рейхе ключевым сырьем и составляли важную статью германского экспорта. В крепежном лесе крайне нуждалась промышленность Рура. Трофейные документы называют цифру 360 тысяч кубометров, причем речь идет лишь о дополнительных (даже не основных!) поставках весной 1942 года. В случае срыва этих поставок промышленность Рура могла оказаться в катастрофическом положении.Белорусская древесина (в первую очередь березовое и сосновое сырье) привлекала внимание и германских военных промышленников, поскольку значительные объемы этого сырья поглощало производство боеприпасов, специального вида снаряжений, целлюлозы (из которой в Германии
вырабатывались порох и другие взрывчатые вещества). Добыча сосновой смолы велась для производства канифоли, терпентина и дубильной коры, ибо получение смол в южных провинциях Франции (одного из основных поставщиков рейху данного сырья) уже в 1942-м не могло удовлетворить нужды Германии и ее сателлитов.
Но лес был необходим не только промышленности рейха. Его армия также в нем остро нуждалась — для строительства оборонительных сооружений, мостов, понтонов и прочих переправочных средств, для производства шпал и т. д. Общая потребность Германии в поставках леса была так велика, что, по утверждению одного из руководящих чиновников рейха, «форма, цена и все прочее, связанное с этим, является абсолютно несущественным, побочным — в противовес решающей необходимости ликвидировать трудности в этой области, важной для военной промышленности».
Живой коммерческий интерес вызывал у немцев и наш торф. Изучив возможности его добычи, начальник отдела по вопросам хозяйства генерального комиссариата «Белоруссия» Рудольф Шнарц в одном из своих донесений уверял, что «здесь можно добыть 800 тысяч тонн, что на 200 тысяч тонн больше, чем в самой Германии».
Из промышленных предприятий гитлеровцы запускали только транспортные и энергетические объекты, отдельные цеха для ремонта боевой немецкой техники, автомастерские по среднему и капитальному ремонту. Под контролем оккупантов оставалось также более 60 предприятий местной промышленности и кустарных мастерских, относящихся к цензовым (то есть с числом работающих на них более 30 человек). Они выпускали в годы оккупации разнообразную продукцию спецназначения, ремонтировали немецкую боевую технику, производили предметы труда и оборудование для торфозаводов и лесоразработок. По своей экономической роли эти производства находились вне конкуренции: согласно немецкой директиве, «все остальные предприятия отступают назад перед названными».
Полицаи в Минске сгоняют людей на биржу.Центральное планирование грабежей
Таким образом, белорусская экономика расценивалась как достаточно «жирный кусок» для нужд военизированной Германии, и в отношении нее прослеживались две четкие цели. Первая, ближайшая, — установить жесткую систему тотального ограбления. Вторая, более отдаленная по времени, — окончательное освоение материально-людского потенциала этой страны и вовлечение его в фашистский «новый порядок».Общая программа эксплуатации народнохозяйственных ресурсов Беларуси в годы оккупации прошла три этапа. На первом этапе (с момента оккупации и до разгрома гитлеровцев под Москвой) экономическая политика вытекала из фашистской доктрины «блицкриг» и определялась ограблением всех возможных ресурсов и массовым вывозом награбленного в рейх. Об этом свидетельствует циничная директива Геринга от 6 августа 1942 года: «Вы посланы туда не для того, чтобы работать на благо вверенных вам народов, а для того, чтобы выкачать все возможное с тем, чтобы мог жить немецкий народ… Я заставлю выполнить эти поставки… И если вы этого не сможете, тогда я поставлю на ноги органы, которые вытрясут эти поставки… Я намерен грабить — и грабить эффективно».
Второй этап общей программы эксплуатации народнохозяйственных ресурсов Беларуси начинался с конца 1941 года и продолжался до начала наступательных операций Красной Армии в Беларуси. В это время гитлеровцы старались использовать ресурсы уже более рационально и осмотрительно. Если раньше весь их аппарат ограбления был рассчитан на молниеносную войну и краткосрочное напряжение всей военизированной германской экономики, то теперь положение в корне изменилось. Сокрушительные удары Красной Армии на Волге и Курской дуге привели к тому, что потери на фронте боевой техники и вооружений, выпускаемых в самой Германии, стали активно превышать объем их производства. Потребности огромного фронта и уровень производства военной продукции в Германии пришли в острое противоречие — и этот процесс с катастрофической быстротой становился необратимым.
Тактика выжженной земли
Германский генералитет стал срочно переходить к политике интенсификации военного производства, включавшей создание промышленных советов при главном командовании сухопутных сил и люфтваффе, а также привлечение к сотрудничеству ряда германских монополий. Распределение экономических ресурсов велось специальным органом «Центральное планирование», имперским министром вооружения был назначен крупный промышленный магнат Альберт Шпеер. Было создано Главное управление по использованию рабочей силы во главе с гауляйтером Тюрингии Фрицем Заукелем, приняты иные меры.Столь крупная реорганизация означала новый этап и в тотальной системе грабежа и экономической эксплуатации оккупированных территорий. С осени
1942 года в Беларуси стали появляться многочисленные филиалы и дочерние компании крупнейших фирм государственно-монополистического капитала Германии, а также специальных оккупационных банков, кредитовавших всю программу ограбления: Эмиссионного банка восточных областей, Дрезденского банка, Коммерческого банка. Они считали точку зрения Геринга в отношении оккупированных земель чересчур прямолинейной и выступали за более мягкую тактику поведения. Эту линию, как показали позже документы Нюрнбергского процесса, активно проводил Розенберг. Ссылаясь на опыт Беларуси, он неоднократно обращался с этим вопросом к Гитлеру, но тот сомневался в целесообразности данного варианта. Эти прения, возникавшие, так сказать, в рабочем порядке, тем не менее находили отражение в директивах и инструкциях различным отделам оккупационной власти.
Третий этап общей программы хозяйственной эксплуатации оккупированных территорий вошел в историю как «тактика выжженной земли». Это была тщательно разработанная система мер, которая должна была обеспечить полное уничтожение белорусской экономики. Меры осуществлялись при тесном контакте гражданских и военных органов. Под мощными ударами наступавшей Советской Армии фашисты лихорадочно вывозили в Германию все, что могли, — материальные ценности, сырье, готовую продукцию, местное население. То, что не успевали погрузить, просто уничтожали — сжигали, взрывали, превращали в хлам. Только в Минске сразу после его освобождения советские саперы обезвредили 3 тысячи бомб замедленного действия и свыше 1300 подрывных зарядов.
Саботаж во имя Победы
Стремительный темп наступления советских войск на белорусском направлении, а также массовость действий партизанских соединений в немецком тылу сорвали осуществление гитлеровского плана выжженной земли. Однако за рамками общественного внимания остается еще один важнейший аспект, способствовавший скорейшему разгрому фашистской Германии. Речь идет о трудовом саботаже белорусского народа в немецком тылу.Прежде всего, на оккупированной врагом белорусской территории действовало более 400 тысяч партизан. Хорошо организованные и подготовленные, они контролировали практически всю территорию страны, не только наносили громадный ущерб живой силе и технике противника, но и срывали многие его экономические планы. Так, на одном из совещаний у Геринга 6 августа 1942 года рейхскомиссар Ф. Лозе заявил, что на большей части территории Беларуси «…вряд ли может быть собран урожай, если не будет покончено, наконец, с партизанскими бесчинствами. Я четыре месяца кричу о помощи».
Но и мирное население, проживавшее на оккупированной территории, доставляло много хлопот и неприятностей врагу своим массовым пассивным сопротивлением, имевшим самые разнообразные формы. Главной из этих форм можно считать материальное обеспечение и обслуживание партизан, которое по своему значению и роли приближалось к армейской интендантской службе. В этом плане можно смело утверждать, что сельское население оккупированной Беларуси было именно той силой, благодаря которой вообще стало возможным массовое партизанское движение. Именно за счет экономических ресурсов белорусской деревни почти полумиллионная армия партизан кормилась, одевалась и даже определенным образом вооружалась (трофейное оружие и боеприпасы местное население тайком, по ночам, собирало на местах отгремевших боев и передавало партизанам).
Не секрет, что у партизан существовала на этот счет продуманная система продовольственного снабжения. Чтобы не обременять население одного района, партизанские соединения распределяли между собой так называемые зоны для заготовок провизии, применяя погектарный и подворный принцип поставок. Их размер зависел от конкретных условий — материального положения семьи, собранного урожая, времени года и т. д.
Конечно, материальное обеспечение партизан нельзя рассматривать как процесс абсолютно безболезненный. Издержки были, и немалые, так как местному населению приходилось идти на большие материальные жертвы. Однако патриотизм белорусского народа был поистине неисчерпаем. Весьма показательно, что ни одна из многочисленных телеграмм, сводок и донесений, приходивших от партизан из вражеского тыла в адрес белорусского правительства и Центрального штаба партизанского движения в Москве, за все годы оккупации не содержала просьбы об одежде, обуви или продовольствии. Просьбы были исключительно о помощи оружием, боеприпасами и техникой.
Среди местного населения Беларуси наиболее распространенной формой экономической борьбы против оккупантов стал трудовой саботаж, включавший множество конкретных форм и способов, с помощью которых граждане либо умышленно уклонялись под разным предлогом от работы на фашистов, либо злостно срывали сроки ее исполнения, соблюдая при этом всю видимость работы и даже «радения» в деле. А то и старались как можно халатнее и недобросовестнее выполнять свои трудовые обязанности, придумывая способы портить и даже уничтожать дефицитные материалы, оборудование, инструменты, запасные детали.
Оброк со двора
Для белорусских крестьян оккупантами устанавливались нормы сдачи сельхозпродукции. Первоначально средняя норма по зерну составляла от 100 до 400 кг с гектара, по картофелю — от 200 до 1500 кг с гектара. Практиковалось также взимание по 80 кг мяса и 400 л молока в год с одного двора.
Бизнес по-гитлеровски
Для решения задач, связанных с продовольственным обеспечением вермахта, высшим военно-экономическим руководством Германии была создана особая исполнительская структура — Центральное торговое общество (ЦТО) «Восток» по заготовке и сбыту сельхозпродукции. Его борисовская контора руководила коммерческими конторами в Орше, Бобруйске, Витебске, Смоленске и Орле. Рижская — в Минске, Пскове, Каунасе и Ревеле (Таллинне). В генеральном округе «Белоруссия» и в районе тыла группы армий «Центр» действовал 21 филиал ЦТО «Восток» и «Восток-Центр» с 146 отделениями, а также около 5,5 тысячи баз, складов, магазинов и пунктов приема сельхозпродуктов и фуража.
Галина ОЛЕХНОВИЧ, доктор экономических наук, профессор.
Фото РГАКФД.
Продолжение в следующем номере.
