Классическое изображение римского философа Сенеки, в виде бюста украшавшее в советское время кабинеты многих умных людей, вот уж два века, как поставлено под сомнение. На нем вылеплен упитанный мужчина, а исследователи нашли упоминания о Сенеке как о худощавом человеке. Кто ж в таком случае изображен на бюсте? Вопрос, безусловно, философский. Per aspera ad astra, — говорил Сенека и шагал сквозь терновник к высокой цели — через тернии к звездам.
Вот уже 40 лет к своей высокой цели шагает и заслуженный во всех отношениях человек Владимир Маркашанский. Он был тренером самой первой сборной Беларуси по лыжным гонкам, он дважды возглавлял команду на Олимпийских играх, его знает каждый лыжник, его фотографии не однажды размещали республиканские газеты, но мне повезло, и в подшивке газеты за 1967 год я нашел снимок, который удивил самого Владимира Николаевича.
— Покажи–ка, — бросает он, беря со стола газетную репродукцию. Читает подпись. — «Спортивный комплекс совхоза «Роднянский» Климовичского района насчитывает более 200 человек. Половина из них имеет спортивные разряды. На снимке: общественный инструктор В.Маркашанский проводит занятия с футболистами». Ух ты, а я и не помню, что меня снимали... Когда это было?
— В газете фото вышло 20 апреля 1967 года.
— 17 лет мне тогда было...
Я смотрю на тренера и понимаю, что ему приятно вспомнить. Еще в восьмом классе школы Володя Маркашанский не скрывал от своих учителей, что мечтает стать тренером. «И вот как–то так сошлось, что мне предложили позаниматься с младшими ребятами», — говорит он сегодня. Деревенскому пацану повезло найти книжку Валентина Гранаткина про обучение игре в футбол, и он взялся за занятия. Пройдет пару лет, и совхозная команда «Колос» окрепнет настолько, что доберется до финала республиканского турнира. «Проиграли, конечно, — улыбается Маркашанский. — Но зато получили форму. Как сейчас помню: белые трусы, красные майки, бутсы и гетры. Потом в этой форме играли еще года три».
«Если человек не знает, куда он плывет, то для него нет попутного ветра». Под эти слова древнего римлянина Сенеки я пытаюсь нащупать в ответах Маркашанского путь, по которому он прошел от футбола к лыжам. Я записываю, и из блокнота на меня исподволь начинает взирать история, вобравшая в себя немало удивительных житейских хитросплетений.
— Вообще–то я родом не из Родни, а из Могилева. В 30–е мой отец окончил Горецкую сельскохозяйственную академию, а во время войны стал летчиком. Он бы и дальше летал, но после войны в Ужгороде при одной из посадок в тумане врезался в дуб. Его комиссовали, он вернулся в Могилев, где работал директором мелькомбината... Я родился в 1950–м, а потом подули новые ветры, городских руководителей партия повелела направлять поднимать сельское хозяйство. Отца назначили директором МТС в деревне Ганновка Климовичского района, но, к сожалению, проработал он там недолго. Он умер в 1957–м, а мы с матерью переехали в соседнюю деревню Родня. Мама стала главным бухгалтером в совхозе. Любопытно, что позже, когда я не прошел по конкурсу в Минский институт физкультуры, то тоже поработал в «Роднянском» — секретарем комсомольской организации. Совхоз наш был очень крепким, он специализировался на выращивании картофеля, но была и своя птицефабрика, и другие производственные отделения. Руководил «Роднянским» Василий Старовойтов. Это после смерти Кирилла Орловского его направят в Мышковичи в знаменитый колхоз «Рассвет», а в начале 1968–го он давал мне направление на поступление в Смоленский инфизкульт, и все время, пока я там учился, «Роднянский» платил мне стипендию...
Сенека утверждал, что нежелающего судьба обычно тащит, а желающего всегда ведет. Здоровый деревенский парень Маркашанский пробовал себя в футболе, волейболе, легкой атлетике, но, однажды став на лыжи, загорелся новым делом настолько, что летом стал ездить на велосипеде за
16 км — в Климовичи. Пройдут годы — и история зафиксирует, что из одной ДЮСШ от одного тренера (Виктора Шапорова) вместе с Маркашанским выйдет и наш пока что единственный призер чемпионата мира по лыжам Леонид Корнеенко. Но в конце 60–х о таком повороте никто не думал. Бывший тренер школьной футбольной команды уехал учиться в Смоленск, а там, почти как у Пушкина, его ждала Тамара...
Тамара Маркашанская до сих пор остается одной из лучших белорусских лыжниц. Она побеждала на этапе Кубка мира, дважды становилась призером, была 9–й в общем зачете Кубка мира — никто из последователей и близко пока не подошел к таким результатам. На Олимпиаду в Сараево она отправилась, будучи мамой четырехлетней Лены. Тренировалась в Витебске в группе мужа — вместе с мужской юниорской сборной области. «Ребята сильные были, но и Томка — молодец. Не просто тянулась за пацанами, а еще и сама их подтягивала». Сам Владимир Маркашанский на Олимпиаду 1984 года поехал в качестве тренера–сервисмена советской сборной («Занимался я смазкой лыж под колодкой. Под пятку и носок лыж парафин клали, а под грузовую площадку, под колодку — мазь. Сейчас в солидных сборных этим занимаются целые сервис–группы по 6 — 8 человек, а в Сараево нас таких смазчиков было всего двое»), но об этом мы с ним говорим не столько ради воспоминаний, сколько ради анализа.
— У нашего руководства сохранилось советское понимание сути спорта: медаль — замечательно, а все остальное неинтересно. Но все ж познается в сравнении, не так ли? Мне, например, есть с чем сравнивать. Какой жесточайший отбор был в советскую команду, какое фантастическое обеспечение?! Вот вам пример. К Олимпиаде в Сараево советская сборная готовилась в Бакуриани. Медики обследовали спортсменов и доложили: у команды ослаблена иммунная система, начались простуды. Что нужно? Икра морских ежей. Утром эта самая икра уже стояла на столе. Можем ли мы себе такое позволить? Мы можем только мечтать о таком...
Когда в 1985 году тогдашний председатель республиканского спорткомитета Валентин Сазанович привлек Владимира Маркашанского к созданию центра по зимним видам спорта, то тренер перво–наперво отправился в разведку. Съездил в Оберхоф к немцам, потом в Ленинград к отцу ныне известной теннисистки Светланы Кузнецовой, а в ту пору просто прославленному советскому тренеру по велоспорту Александру Кузнецову. Так из привезенного материала в Раубичах родился центр, в котором закипела большая работа...
А в 1992 году Маркашанский уже возглавил самую первую национальную сборную. Сейчас, спустя 20 лет, он с улыбкой вспоминает, как на этапы Кубка мира спортсмены ездили на своих машинах, но энтузиазм бил через край, и в итоге на первой в суверенной истории Олимпиаде белорусские лыжники выступили вполне достойно. Лучше, чем в Лиллехаммере, у Маркашанского получилось только в Солт–Лейк–Сити, когда он во второй раз возглавил национальную команду. Там белорусы несколько раз попали в десятку сильнейших, но справедливости ради стоит напомнить, что успехи десятилетней давности были достигнуты большей частью за счет молодого Романа Виролайнена да россиянки Светланы Нагейкиной, которая в своей карьере успела посоревноваться на трассе даже с Тамарой Маркашанской.
Я еще и еще раз допытываю Владимира Николаевича вопросами о проблемах в нашей лыжной сборной. Спрашиваю, например, почему за всю суверенную историю у нас не появилось смены Сергею Долидовичу, который начинал свою олимпийскую карьеру в далеком уже Лиллехаммере? Почему Корнеенко сверкнул только раз? Почему Камоцкий в сборной то и дело сменяет Маркашанского, а Маркашанский Камоцкого? Неужели больше нет тренеров? И почему? А в ответ: «Циклические виды спорта, и лыжи в том числе, всегда держались на фанатах, на энтузиазме одиночек. У нас не футбол, где за деньги можно создать любую команду. Нужно терпение и кропотливый труд. Да что там говорить — чтобы побеждать на лыжне, нужно жить этим».
Три года назад Маркашанский готовил минскую областную команду к первенству республики. Как настоящий профессионал обязательно проверял и лыжи, но неожиданно на одном из подъемов почувствовал тяжесть в груди. Остановился, а когда после соревнований на своем авто приехал к врачу, оказалось, что приехал с инфарктом. Восстановление было долгим, непростым, но сегодня он снова идет в гору. Он мог бы сделать больше, но он доволен. Ведь почти два тысячелетия назад Сенека призывал наслаждаться своим уделом, не прибегая к сравнениям, — «никогда не будет счастлив тот, кого мучит вид большего счастья... Когда тебе придет в голову, сколько людей идет впереди тебя, подумай, сколько их следует сзади».
