Об этом редко говорят наши оппоненты, но в западных экономике и обществе сформировались критические диспропорции. И за дворцами не всегда видны хижины. Они пытаются учить нас жить, но сами жить не всегда умеют. Об этом говорит их же статистика. Мы ее начинаем анализировать. Цифры лишены эмоций и слащавых пиар-технологий. На них и посмотрим.Запад богат, но только наполовину: неравенство по доходам, активам и возможностям убивает их социальную и экономическую стабильность
Феодалы, конечно, были не очень гуманными. Но долгие века и горожане, и крестьяне с ними как-то уживались. Да, приходилось платить грозным господам. Но те обеспечивали защиту от набегов. Когда сословие воинов превратилось в прослойку прожигателей-придворных, начали вспыхивать революции и лететь с плах головы уже бесполезных аристократов. Возможно, плеяда великих импортных бизнесменов не выродилась полностью. Но если Генри Форд, Джон Рокфеллер и череда мощных предпринимателей прошлого и позапрошлого веков создавали рабочие места, платили высокую по тем временам зарплату, то нынешнее поколение западных бизнесменов обосновалось на Уолл-стрит и в большей степени просто стрижет деньги. Капитализм со всеми его недостатками (но и рядом преимуществ) во времена Карла Маркса вырождается в финансовый феодализм: большинство пашут, меньшинство — нежатся в замках. Самая контрастная страна в этом плане — США, но в остальных странах ситуация схожая. И цифры тому подтверждение.
коллаж любови царюкЗападные экономики манят мигрантов своими высокими средними показателями уровня жизни. Только штука вся в том, что слишком большое отклонение в обществе от стержневой величины. И поляризация общества неуклонно продолжается — более десяти лет так точно. Всемирный банк бил по этому поводу тревогу еще в середине прошлого десятилетия. А эта организация, как и любая финансовая, не особенно отличается гуманизмом. Впрочем, он-то был совершенно ни при чем.
Западная экономическая модель послевоенного периода базировалась на росте спроса. При всех минусах экономики потребления в ней были и определенные плюсы — благосостояние населения росло с двух сторон. С одной стороны, потреблять, по большому счету, приятно. С другой — хорошая динамика спроса стимулировала предложение, повышение заработных плат и доходов. Словом, подпитывало покупательную способность. Но экономика среднего класса предполагает так или иначе достаточно однородную общественную структуру по доходам. Расслоение по доходам разрушительно действует на такую конструкцию.
И она начала рушиться после мирового финансового кризиса. Тогда в первую очередь бросились спасать банки, а не доходы населения. Результат тот, который получился: в прошлое десятилетие социальная справедливость сначала пошатнулась, потом рухнула, а пандемия ее растоптала. Неравенство в западном мире только увеличивается. Об этом свидетельствуют все индикаторы (см. диаграммы).
Причем сложилась еще одна интересная парадигма: произошло не только расслоение по доходам, но и кардинально изменилась структура этих доходов. Далеко не в справедливую сторону. И даже в государствах, которые славятся своей глубокой социальной политикой и стремлением к справедливости, которые высоко стоят в рейтингах по различным индикаторам равенства, на деле тоже есть проблемы. Возможно, не такие острые, как в Штатах, но со своей социальной взрывной силой.
Например, Швеция. У нее прекрасный коэффициент Джини (отражает концентрацию доходов) — один из лучших в мире. Однако деньги даже в этой стране достаются людям слишком по-разному. Дело в том, что 77 процентов акций шведских компаний принадлежат всего пяти процентам семей. Возможно, доходность по ним не такая высокая, как по американским спекулятивным финансовым инструментам. Тем не менее эта двадцатая часть шведского общества может себе позволить жить весьма комфортно и благополучно, посвящая свое время приятному досугу. Остальным приходится свое состояние зарабатывать весьма кропотливым трудом.
Во Франции несколько другая история. Несомненно, страна не самая худшая и по уровню жизни, и по равенству возможностей (что тоже очень важно). Несколько утрирую, но за одной партой в престижном учебном заведении там могут сидеть сын миллионера и рабочего из пригорода. И за это Елисейскому дворцу можно аплодировать. Но налоговое бремя распределяется своеобразно. Весьма состоятельная часть французского общества — адвокаты, финансовые консультанты, практикующие врачи и другая интеллигенция практически ничего не платит. Особенно по сравнению с малым бизнесом и наемными работниками. В том числе и по этой причине два года назад в стране разразился бунт «желтых жилетов». И справиться с общественным недовольством у властей не очень-то и получалось. Накал страстей сбила пандемия, а не политические решения того же Елисейского дворца.
Но самый жесткий феодальный капитализм нынче процветает в США. Даже старик Джордж Сорос не так давно высказался, что в стране, у которой 40 процентов прибыли сконцентрировано в финансовом секторе, будущее весьма сомнительное. А, как известно, этот финансист прославился как еще тот спекулянт. Если даже ему не нравятся нынешние американские правила игры, значит, действительно все не очень хорошо. Это как шулер не пошел в казино из-за его плохой репутации…
За последние 40 лет доля работников финансового сектора в США находится на стабильном уровне — пять-шесть процентов. Если доля финансистов в общем фонде оплаты труда составляла в 1950 году 3,6 процента (а их доходы тогда почти не отличались от вознаграждений работников других отраслей с сопоставимым уровнем образования), то в 2012 году «финансисты» оттянули на себя уже более 11 процентов совокупной заработной платы. А сейчас этот показатель приближается к 15 процентам. Недаром же в конце 2000-х в США зародилось мощное движение по уничтожению Уолл-стрит. А данные Всемирного банка свидетельствуют: американский средний класс стремительно вымирает. А ведь именно среднестатистический американец и европеец были основой спроса. Именно по этой причине (в том числе), сколько Запад ни накачивает экономику деньгами, запустить достойно производство никак не получается. Нет в обществе прослойки людей, уверенных в завтрашнем дне, которые бы своим доходом могли позволить себе покупать массовые, но достаточно дорогие и качественные вещи. Зато растет количество миллиардеров-миллионеров, яхт, дворцов и других атрибутов роскоши. Феодальные замки современной эпохи. Только раньше они защищали производителей от не в меру воинственных соседей, а современные виллы-дворцы являются лишь атрибутом развала. Впрочем, некогда через эту фазу ярко прошла Венеция. Когда республика в XVIII веке потеряла свои торговые навыки, то стала стараться скрыть свое банкротство за мишурой карнавалов и ярких зданий. Так и веселилась до полного упадка — завоевания наполеоновской армией.
В этом разрезе сегодня в Беларуси социальное равенство выстроено сбалансированно. Об этом говорят и статистика, и позиция страны в международных рейтингах. И структура доходов населения в том числе. На доходы от предпринимательской деятельности приходится менее восьми процентов, от недвижимости — менее трех. А на заработную плату приходится почти 65 процентов доходов белорусов. Конечно, наша система требует корректировки исходя из современного момента. И никто не против роста дохода бизнесменов, инвесторов, предпринимателей в широком смысле этого слова. Но их усилия должны способствовать и увеличению благосостояния государства в целом. А когда акционеры богатеют, а рабочие топчутся на одном месте, тут история попахивает эксплуатацией и спекуляцией. А они вредны для экономики в целом. Что показал опыт западного мира, который упорно пытается учить нас жить.
volchkov@sb.by
