Телевизионных проектов вроде «Фабрики звезд» с очередным порядковым номером теоретически может быть несметное множество — будь, конечно, на то воля продюсеров и интерес зрителей. А вот «фабрики звезд», аналогичной той, что есть в Бобруйске, больше нет. Причем речь идет не о каком–то коммерческом проекте. А об обыкновенной школе N 19. В 1975 году после 7–го класса стены сего учебного заведения покинул (вместе с родителями уехал из Беларуси) Саша Уман, известный сейчас многочисленным фанатам «Би–2» как Шура. Первые уроки вокала получил в этой школе и «народный артист» Руслан Алехно.Преподаватели о своих ставших знаменитыми воспитанниках вспоминают с теплотой...
Саша ставил гитару в угол
— Когда впервые на экране телевизора увидела выступление группы «Би–2» и солиста Шуру, — рассказывает преподаватель математики Таиса Мяделко, — то даже воскликнула от неожиданности. Это ведь мой ученик! Я помню Сашу маленьким щупленьким мальчиком. Он тогда выступал в семейном ансамбле, образованном его дядей Мишей, в котором играли и отец Саши, и его мать. Все были очень увлечены музыкой. В середине 70–х умудрились даже записывать собственные альбомы — по тем временам это было необычно. Саша практически никогда не расставался с гитарой. Придет на уроки, поставит инструмент в угол класса и посматривает, чтобы ничего не случилось. А если нужно было идти на репетицию, то буквально умолял: мол, отпустите меня с урока. Говорю, что, конечно, отпущу. Но хочу, чтобы ты, Уман, и математику знал. А мальчишка отвечал, что музыка для него гораздо важнее моего предмета...
К нашему разговору присоединяется преподаватель русского языка Людмила Сальникова:
— Библейские глаза Умана всегда были наполнены мелодией. И мы все любим себя за то, что смогли не убить в Саше детскую любовь к музыке — так, как это порой умеют делать взрослые. И Уман ценит это. Каждый раз, приезжая в Бобруйск, он приходит в школу — то один, то вместе в Левой из «Би–2» (который на самом деле Егор). И мы подолгу сидим беседуем. О чем? Просто беседуем. А вот в последний приезд Шуры в Бобруйск нам встретиться не удалось. Тогда вместо своего привычного кабинета я вела факультатив в соседнем классе. Выхожу после занятий в коридор, и меня буквально обволакивает аромат настоящего мужского парфюма. Я, как гончая, иду по запаху и прихожу в учительскую. Все коллеги поворачиваются ко мне и хором спрашивают, где я была? «Жаль, — говорят, — что тебя найти не смогли, к тебе «Би–2» приходил и что–то оставил на вахте». Спускаюсь вниз, а там наша вахтер Альбина Александровна передает мне пакет. Разворачиваю: в нем лежат диск «Би–2» «Иномарки целуются» и множество фотографий Шуры и Левы. Рассматриваю передачу и вдруг слышу за спиной детские голоса. Когда повернулась, увидела толпу окруживших меня школьников — c 6–го по 9–й классы. Ребята смотрели на меня, как на какое–то божество, автографы начали просить — я в собственных глазах поднялась значительно выше уровня моря. Две недели ко мне приходили, расспрашивали о моем бывшем ученике. Самым заядлым фанатам группы я дарила фотографии, коих Саша передал мне достаточно много. Дарила, правда, не от своего имени, а от имени «Би–2». В общем, купалась в лучах славы своего ученика. Наверное, не напрасно. В песнях группы есть и частичка нашего труда. Мы с детских лет старались заложить в душу Саши и его сверстников то, что называется понятием порядочности, честности, человечности. Та же «Революция», например, с первого раза не воспринимается. А начинаешь вслушиваться в слова и понимаешь — это гражданственность...
Руслан умел гасить конфликты
Когда по ТВ шел конкурс «Народный артист», то вся 19–я школа только что не на ушах стояла — все разговоры были вокруг персоны Руслана Алехно. Но больше всех переживала его учительница по пению Светлана Котова.
— Я, — смеется Светлана Степановна, — даже перед телевизором кричала: не то поешь, что ты в одной грустной теме — смени репертуар, а то вылетишь! То, что он был изначально талантливым мальчиком, я увидела сразу. Другой вопрос, удалось ли развить талант? Руслан в школе старался ни с кем не конфликтовать. Если в классе, когда Алехно был еще совсем мальчишкой, возникала напряженная ситуация, он старался стать своего рода посредником между учителем и учениками. И порой конфликты с его помощью удавалось гасить на корню. Во время конкурса с нетерпением ждала результатов промежуточного голосования. А если, бывало, в силу занятости не смогла посмотреть телевизор, так наказывала своим ребятам постарше следить за выступлением Руслана и мне докладывать. В день финала директор школы увидела, как я маюсь, и сказала: «Иди домой, болей за своего». А когда он стал победителем конкурса... В магазине первоклашки дергают своих мам за руку и кричат: «Смотри — это учительница Руслана Алехно!» В общем, и я звездой местного масштаба стала.
— Никто из родных и представить не мог, что Руслан начнет петь, — продолжает Катя Иваникина, двоюродная сестра Алехно, учащаяся 8–го класса 19–й школы. — Часто родные просили его спеть. А он все отказывался. А в 17 лет записал кассету со своими песнями и объявил родне, что связывает свою жизнь с музыкой. Ко мне до сих пор подходят ученики нашей школы и просят, чтобы брат передал им свой автограф. Я прикинула, что Руслану раз 90 как минимум придется расписываться, чтобы я выполнила это «коллективное поручение». Некоторые же, узнав, что брата я могу увидеть нескоро, машут рукой и говорят: «В таком случае давай автограф ты — все–таки сестра».
— А в 5–м классе нашей школы, — улыбается социальный педагог Зоя Короткая, — учится Антон, родной брат Кати и соответственно двоюродный Руслана. После того как наш воспитанник победил на конкурсе, мальчишка здорово подтянулся. Как подменили парня. Гордится братом. Я сама уж и не знаю, сколько раз набирала номер телефона, чтобы проголосовать за Руслана. Когда дозвониться не могла, звонила своей сестре в Смоленск, чтобы она тоже отдала голос за белорусского участника конкурса. Сестра потом рассказывала — сама она 73 раза проголосовала за Алехно, ее дочка — 33 раза...
