Один из самых романтических солистов в истории белорусского балета Евгений Николаевич Павлович свой 70-летний юбилей будет встречать в интернате ветеранов войны и труда.
За шиворот и… в хореографическое
Мы встретились с Евгением Павловичем в Республиканском интернате ветеранов войны и труда. В его комнате многое напоминает о профессии – портрет и фотографии на стене, энциклопедия, фотоснимки. 
Только, к сожалению, гости здесь появляются слишком редко. Артиста навещают один-два самых близких друга. Остальные – коллеги, ученики – давно не дают о себе знать. А между тем Евгений Павлович частенько вспоминает прошлое. Он до сих пор любит рассказывать о том, как в балет его привели исключительно любопытство и случай. Как и большинству мальчишек, футбол Жене Павловичу в то время нравился куда больше чем танцы. И надо же было, возвращаясь с очередного матча, ему с друзьями заинтересоваться одним из зданий и не удержаться от искушения зайти проверить, что же там. Этим зданием оказалось хореографическое училище, в котором как раз проходила приемная кампания. Уже не вспомнишь, кто из преподавателей с первого взгляда увидел в мальчишке будущего солиста балета и буквально за шиворот поймал его в фойе училища, убедив поступать в хореографическое. Мать о решении сына узнала уже потом, когда все было решено. Но отговаривать не стала. Наоборот, когда Женя захотел все бросить, мол, «неправильно пацану такой ерундой заниматься», мать со словами «сам кашу заварил, сам и расхлебывай» не позволила уйти из хореографического училища. Тем более, талантом и способностями природа Евгения Павловича не обделила. Повезло ему и с педагогом: Нина Алексеевна Семилетникова – представительница московской балетной школы – помогла отточить технику, поставила вращение. Результат не заставил долго ждать. Двадцать лет Евгений Павлович исполнял ведущие роли в Государственном театре оперы и балета Беларуси. Поклонники балета старшего поколения наверняка помнят его Альберта в «Жизели», Ромео в «Ромео и Джульетте», Гармодия в «Спартаке» и т.п. Среди других Евгения Павловича отличали классическая школа и мягкая манера исполнения. В череде белорусских артистов он был танцовщиком романтического плана.
Как пушинка
О своем балетном прошлом Евгений Павлович чаще всего вспоминает, листая фотоальбом. С фотографий смотрит красивый юноша в сценических костюмах. Вот это «Жизель», с этим балетом 
выступали на сцене Мариинского театра в тогдашнем Ленинграде. А это – «Лебединое озеро», оживляется Евгений Николаевич и с азартом рассказывает, как во время гастролей на сцене Большого театра в Москве к ним позвонили с просьбой выручить и выступить в Волгограде на гастролях Казанского оперного театра. Пришлось туда срочно лететь с партнершей Ниной Давыденко, где они и исполнили «Лебединое озеро» аж трижды.
– А здесь я с итальянской балериной Лилианой Кози, – берет в руки следующий снимок Евгений Николаевич. – Она была солисткой миланского театра «Ла Скала». Во время ее гастролей в Минске мы исполняли классическую постановку «Лебединого озера». Помню, встретились утром, не переодеваясь, прошли спектакль, а вечером уже танцевали. Я еще тогда удивлялся и спрашивал, как ей удается гастролировать и выступать всегда с разными партнерами. Ведь манера танца у всех разная – с одним комфортно, а другой может и не удержать в поддержке. Она тогда еще сказала: «Я потому так долго танцую, что надеюсь только на себя». И это правда. Танцевать с ней было невероятно легко, – улыбается Евгений Николаевич. – Одной рукой поднять можно.
Принцы надоели
К сожалению, век артиста балета не долог. В 39 лет, как танцовщик, он ушел на пенсию и увлекся оперой.
– За двадцать лет мне так надоели эти сказки, эти принцы (исполнял роль Принца в «Золушке», Синей птицы в «Спящей красавице». – Прим. авт.), что я часто уходил за кулисы и смотрел, как ставят оперу, изучал, как все это работает. К этому времени окончил Институт культуры и стал режиссером оперы в театре оперы и балета, а чуть позже и преподавателем кафедры оперной подготовки в Академии музыки.
Опере, как и балету, Евгений Павлович отдал около двадцати лет жизни. За то время, пока ставил спектакли, ему довелось поработать со многими тогда начинающими, а теперь успешными артистами. Среди них и Нина Шарубина, Елена Сало, Григорий Полищук, Николай Жилин. С удовольствием вспоминает Евгений Николаевич и то время, когда он работал с самодеятельным оперным коллективом во Дворце профсоюзов в Минске.
– Там я поставил два спектакля. Первый был пробным, чтобы разобраться, кто чего стоит. А вот потом я замахнулся аж на «Плащ» Джакомо Пуччини из его «Триптиха». А это тяжелейшая опера. С ней мы поехали в Москву, на конкурс, куда собрались около тридцати оперных театров со всего Советского Союза.
Болезнь одиночества
Сейчас Евгений Павлович проводит дни рядом с такими же одинокими пожилыми людьми, как и он сам. И очень радуется, когда удается поговорить с новым собеседником.
– Вчера познакомился с таким человеком! – с энтузиазмом рассказывает Евгений Николаевич. – Он только приехал. Сапером был, теперь плохо слышит. Мы с ним долго болтали. А еще у нас живут муж и жена – Антон Никифорович и Анна Даниловна. Им уже больше ста лет.
Здесь, в интернате, он нашел еще одного товарища – рыжую дворнягу по кличке Малыш. Впрочем, он всегда любил собак, и те отвечали взаимной привязанностью. Листая фотоальбом, Евгений Николаевич дольше всего задерживает взгляд на фотографии со своим первым псом – огромным догом Боем и взахлеб рассказывает о нем и о том, как после дога в их семье появился крохотный щенок московской сторожевой, выросший в стокилограммовую собаку. А еще Евгений Николаевич заядлый рыбак. Вот и переехав в интернат, он захватил амуницию для зимней рыбалки. К сожалению, сейчас это увлечение ему недоступно. Годы работы в балете плачевно сказались на здоровье артиста – беспокоит травма колена, после перелома в бедре установлен штырь. Да и полиартрит – осложнение после гриппа – мучает. Но куда хуже ощущение одиночества и покинутости. Вот и накануне юбилея Евгений Николаевич не ждет особых сюрпризов. И все равно он не сдается ни болезням, ни тоске. И как ни сложилась судьба, считает, что не стал бы ничего менять, даже если бы была возможность. И точно так же мальчишкой заглянул бы в хореографическое училище, а потом пожертвовал бы футболом ради сцены.
Алеся ГОЛОВЧИЦ, фото Антона ТУМАРА, «ЗН», и из личного архива Евгения Павловича
