Евгений Толкачев, главный научный сотрудник Центра теоретической физики Института физики НАН, объяснил, в чем главный вклад Ледермана в науку:
— В начале ХХ века сложилась ситуация, когда всерьез начали говорить о нарушении закона сохранения энергии. В распаде нейтрона протон и электрон видели, а баланс энергии не соблюдался. Теоретики предложили объяснение, которое затем было подтверждено экспериментально: недостающая частица — электронное нейтрино, которое очень трудно зарегистрировать. Ледерман же доказал, что и мюон — «тяжелый электрон» образует пару со своим мюонным нейтрино. Сегодня наш центр участвует в нейтринных экспериментах в Японии. А название «частица Бога» возникло не случайно, ибо до Хиггса все частицы так называемой Стандартной модели были «бестелесны» — не имели массы. Придание им, а заодно и нам с вами, «весомого» статуса, согласитесь, сродни божественному акту. Кроме того, такое название оказалось очень удачным приемом в паблик–рилейшнс и отличным маркетинговым ходом для привлечения общественного интереса и выделения финансов на строительство Большого адронного коллайдера, на котором и открыли бозон Хиггса.
К слову, бозон Хиггса почти одновременно зарегистрировали две уникальные детекторные установки (ATLAS и CMS), в которых есть вклад не только белорусской физики, но и нашей промышленности. В частности, важные составляющие изготавливались на минском заводе им. Октябрьской революции.
dekola@sb.by
