Нынешним маем я застал Виктора за посадкой какого-то нового растения с широкими листьями и развесистым корнем. Разговорились, познакомились. Я поинтересовался, где он берет семена и саженцы, и, похоже, мой вопрос даже удивил мужчину. Ну конечно, в магазине или на рынке, у соответствующих продавцов. Я посетовал, что в последнее время все это здорово подорожало, но Виктор лишь пожал плечами. Дескать, что поделаешь, и, помолчав, добавил, что пенсии его хватает на хобби. Я понял, что человек он неразговорчивый и больше предпочитает заниматься делом, а не пустой болтовней. Я все же успел поинтересоваться, что это за красивое стройное деревце расположилось на его клумбе, и услышал в ответ, что это граб.
Моя прогулка продолжилась. И я вспомнил небольшую историю из детства. Последние несколько лет своей жизни мой отец работал в медпункте Бобруйской мебельной фабрики имени Халтурина. Порой он брал меня с собой, и, проходя по цехам, я не мог надышаться удивительным, неповторимым запахом распиленного дерева. Не знаю, откуда оно прибывало, но порода дерева была самой разнообразной. Особенно мне приглянулась древесина граба. В те дни я только что освоил выпиливание лобзиком в кружке Дома пионеров и попросил у своего наставника чертеж симпатичной настенной этажерки. Решил, что мать с удовольствием повесит ее на кухне. Не ошибся. Мое первое такое детское творение особенно заиграло, когда мы с отцом покрыли его лаком. Сколько помню себя до окончания школы и поступления в вуз, моя этажерка из граба висела на кухне. Она была декоративной, и, разумеется, на нее ничего не ставили. Берегли, она просто радовала глаз.
Вспомнил о ней потому, что через много-много лет состоялась еще одна встреча с этой поделкой. Когда умерла матушка и я собрался продавать отчий дом, так как некому было за ним присматривать, я заглянул на чердак и неожиданно столкнулся с моей этажеркой из детства. Бережно вытер с нее пыль, но в суете не успел забрать с собой. Новые хозяева дом сильно перестроили и, скорее всего, выбросили ее. Так пропали даже следы моей этажерки из граба. И я мысленно поблагодарил Виктора за то, что его молоденькое деревце, гордо расположившееся на необычной клумбе, напомнило мне эту трогательную историю из детства.
Наверное, с возрастом многие из нас становятся более сентиментальными. Вот и я, нередко любуясь цветами самых разных сортов, почему-то сравниваю их с красивыми женщинами, которых в нашей родной Беларуси не счесть. Недавно, когда во время юбилейного концерта оператор выхватывал лица из зала, я любовался одухотворенными лицами женщин, слушавших музыку. Зал был наполнен розами, хризантемами, лилиями, гладиолусами…
Пора, пожалуй, признаться в том, какие у меня лично любимые цветы. Так вот, это прежде всего георгины. Крупные лиловые. Я долго искал клубни такого сорта, и, когда было уже совсем отчаялся, мне подсказали, что такие георгины видели на хуторе у Инессы Викторовны, местной учительницы математики. Осенью я поехал к ней на велосипеде и привез три больших клубня. Земля моей усадьбы им подходит. Сейчас, на исходе лета, эти кусты пылают крупными ярко-лиловыми цветами. Они словно вобрали в себя все краски уходящего лета и готовы радовать всех своей силой и свежестью.
Вот и раздумываю, не привезти ли Виктору на его клумбу своих георгин? Красивым нужно делиться, не так ли?
