— Прежде всего отвечу на замечание читателя “НГ” о том, что князь был воином, а не охотником, — ознакомившись с письмом, сказал Александр Прохоров. — Работая над памятником, творческая группа взяла за основу аллегорическое описание Всеслава в “Слове о полку Игореве”, которое и постаралась воплотить в монументе. Результат нашей работы был одобрен Республиканским монументальным советом. А если говорить о зубах коня, то они есть. Причем сначала они были, так сказать, в натуральную величину. Но оскаленная голова коня “брала” на себя слишком много внимания, отвлекая от фигуры всадника. Поэтому и было принято решение уменьшить коню зубы. К тому же оскаленный конь выглядел бы слишком агрессивно. Так что наш пластический ход был продиктован желанием соблюсти золотую середину между уверенностью и силой. Нам хотелось в своем монументе сказать о том, как чувствует себя человек власти, человек, который правил 57 лет. А чувствует он себя очень уверенно. Он приостанавливает коня, даже не за поводья, а потрепав по шее. И его вскинутая рука — это, с одной стороны, приветственный жест, а с другой — если представить, что за ним дружина, то этим жестом он останавливает дружину... то, что автору письма жест князя показался несколько угрожающим, можно расценить как похвалу скульпторам. Как может быть власть слабой?..
— Нельзя сказать, что мы изображали коня Всеслава Чародея натуралистичным, — отмечает Сергей Игнатьев, который, к слову, непосредственно занимался ваянием коня. — В природе именно такого коня найти очень сложно, в частности, невозможно определить его породу. Да это и не нужно, перед нами ведь стояла задача создать коня Всеслава Чародея, легендарной личности, обросшей мифами, — что и было сделано. Это относится и к самой фигуре князя. Но то, что это именно воин, князь, а не охотник, как пишет уважаемый читатель, перепутать невозможно. При нем все атрибуты княжеской власти — корона, гривна на шее, браслет на руке, меч, плащ.
— Мы уважаем точку зрения автора письма. Но свое мнение выразили в скульптуре, которую утвердили и городские власти Полоцка, и глава государства. Кроме того, проект был выставлен на всеобщее обсуждение, и у каждого жителя Полоцка и Беларуси в целом была возможность высказать свои пожелания по его доработке. Эти пожелания высказывались и были учтены, — добавляет Александр Прохоров. — Что касается замечания автора письма о том, что у подножия памятника надо было выбить даты рождения и смерти Всеслава, то на это могу ответить: такое решение было бы уместнее на кладбище, а не на монументе в центре города.
К проекту первой в нашей стране конной статуи творческая группа подошла очень ответственно. Работу скульпторов консультировали историки и археологи Национальной академии наук, а также специалисты, которые непосредственно работают с лошадьми. В процессе работы было сделано более 800 фотоснимков лошадей различных пород, на основе которых и был создан собирательный образ коня Всеслава. Рассказывают, что когда работа над статуей была полностью завершена, а последний ее этап проходил в ООО “Литейный двор” в деревне Узляны, и пришло время увозить Всеслава в Полоцк, работники ООО украдкой утирали слезу, настолько они сроднились с монументом...
Куда ты скачешь, гордый конь?
Любая скульптура, установленная в городе, становится элементом популярной культуры. Мимо нее не пройдешь, не заметив, и, разумеется, люди обращают внимание и вольны высказывать свое мнение. Конные статуи издревле символизировали государственность, власть и потому по сей день вызывают множество споров.
К слову, конную статую планировалось установить в Беларуси еще до Всеслава. К 60-летней годовщине Великой Победы существовал проект установки скульптурной композиции — маршал Жуков верхом на коне — перед зданием Дома офицеров. Однако конные монументы очень сложны для установки и дороги, поэтому и было принято решение со временем установить в Минске бюст военачальника Великой Отечественной. А уже готовый макет конной статуи работы скульптора Юрия Павлова и архитектора Владимира Чаленко передан в музей Жукова, созданный в столичной средней школе N 83, которая носит его имя.
Кстати, один из самых известных памятников маршалу Жукову — конную статую работы Вячеслава Клыкова в Москве, на Манежной площади — до сих пор критикуют москвичи, хотя был он установлен больше десятилетия назад — 8 мая 1995 года, в честь празднования 50-летия Победы в Великой Отечественной войне. Бронзового коня ругают и за развевающийся хвост, и за положение ног, сам памятник — за местоположение.
Пожалуй, по числу конных статуй среди ближайших к нам городов лидирует Санкт-Петербург. Самый известный символ этого города — конная статуя Петра Первого, знаменитый “Медный всадник”. Работа над монументом велась с 1768 по 1782 год. “Гром-камень”, который служит скульптуре постаментом, был найден на берегу Финского залива. Камень весом 1600 тонн в течение почти девяти месяцев тащили в северную столицу с помощью хитрых приспособлений несколько сотен человек. Изваять вставшего на дыбы коня, как свидетельствуют записи современников, было, пожалуй, наиболее трудной работой. Скульптор Фальконе очень долго рисовал эскизы вздыбленной лошади. В мастерской скульптора был сделан помост, на который множество раз загоняли любимого коня Екатерины II и поднимали на свечку. Но труд себя оправдал: памятник одобрили современники и потомки, а коня “Медного всадника” даже воспел Пушкин в одноименной поэме:
А в сем коне, какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
А вот лошади конной статуи императора Александра III (памятник был тоже установлен в Питере) повезло меньше. Когда с 1909 году на церемонии открытия монумента с него сдернули ткань, какой-то народный остряк закричал, указывая на лошадь: “Да это же тумбочка!..”, и по рядам зрителей покатился хохот. С тех пор в Питере появилась об этом памятнике загадка: “Стоит комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — урод”. Скульптор Трубецкой, видя, какую бурю споров и дискуссий вызвало открытие памятника, был вынужден отвечать критикам: “Ставят мне в упрек толстую лошадь. Но я должен был выбрать для памятника тяжелую лошадь, считаясь с богатырской фигурой царя”. Историки, к слову, отмечают, что Александр III был очень плохим наездником, особенно если учесть пагубную привычку самодержца к алкоголю. Поэтому специально под него подбирались кони большого роста и спокойного нрава. Таким был Лорд — конь “собственного седла” Александра III, который и стал моделью для изваяния коня.
Что касается вопроса, к чему должен стремиться скульптор — к портретности или выражению идеи (по сути, этот вопрос и задает создателям конной статуи Всеслава наш читатель в своем письме), то создатель памятника Александру ответил на него еще столетье назад: “Ваятель должен преследовать обе цели, ибо без портретности не может быть памятника, а без символа — произведения искусства”. А поскольку единственный дошедший до нас портрет Всеслава Чародея создан летописцем “Слова о полку Игореве”, от него и отталкивались создатели памятника князю.
