Однажды я допустила ошибку, промах, сглупила, заглянув на маникюр в незнакомый салон. Да, мне просто не повезло, ведь запросто могло оказаться, что я попаду в руки к Любочке. А к Любочке я в свое время попала случайно, записавшись на маникюр в незнакомый салон. Но раз на раз не приходится, должна же быть отрицательная статистика. И вот сижу напротив угрюмой девы, и она равнодушно пилит мне ноготь. (А Любочка, между прочим, всегда щебечет, как сильно она любит своего милиционера и хочет, чтобы в ЗАГС. Знает, что я люблю ее сюжет.) Сейчас сижу и ругаю себя дурой — сама ж пришла. И хватит уже сравнивать всех с Любочкой, та тоже хороша, впарила мне масло для размягчения кутикулы. Не масло — абы что. А эта вот ничего не пытается мне продать. Пилит себе молча. Но когда щипцы впились в мизинец, я не выдержала:
— Можно у вас спросить... А что вы делаете?
Маникюрша подняла взгляд, возможно, впервые в жизни обнаружив, что у рук бывают хозяева, но, не имея опыта отношений с тем, что является продолжением пальцев, так и не нашлась что ответить, потом с ужасом посмотрела на проступившую кровь:
— Простите, ради бога! У вас такая тонкая кожа...
Потом она дрожала, а я благодарила Любочку еще и за то, что, помимо масла, она впарила мне индивидуальные щипчики, и я везде с ними хожу в полной уверенности, что все, кто ими пользуется, — это я. Справедливости ради скажу, что расплющенная в пятно маникюрша принялась стараться, и все у нее получилось. Даже накрасить, даже красиво.
— А почему вы сначала хотели сделать мне маникюр плохо?
— Да нет, простите, я не хотела сделать плохо...
Следующая за мной клиентка могла быть спокойной за качество. Мастера я взбодрила, на пару часов так точно. И мне теперь можно смело к ней записываться. Но все через кровь.
Люди, которые делают свою работу плохо, вызывают у меня недоумение. Сидит медсестра, берет кровь. Может сделать это грубо, может — нежно, с улыбкой и сочувствием. Это занимает у нее ровно столько же времени, так почему же она предпочитает еще и прикрикнуть в дополнительную минутку? И почему на кухне ресторана за одно и то же время, при одном и том же приложении труда делаются два разных салата «Цезарь»?
— Какой вам смысл готовить плохо? — недоумеваю.
Пошли, переделали. У меня много любимых вопросов. Еще один: готовы ли вы за эти конкретные деньги делать эту конкретную работу с удовольствием? И он часто вызывает у людей недоумение. За ЭТИ деньги? При этом назвать конкретную желаемую цифру люди затрудняются, потому что здраво отдают себе отчет, что их работа не стоит столько, сколько им не хватает для полного счастья, потому начинают не любить свой труд, а изменить ничего не в силах (им так кажется), и получается заколдованный круг. Единственный выход — работать плохо. Это такая акция протеста, что ли. По–хорошему, нужно увольнять, но придут же другие такие же.
У моего приятеля ну очень престижная, прибыльная, крутая компания. Как–то к нему пришел устраиваться на работу молодой специалист. То есть мой знакомый подъехал к офису, а на скамеечке в первых весенних лучах нежился парень. Босс поинтересовался, случайно ли тот здесь дремлет, оказалось, наниматься пришел.
— Зарплата в нашей компании напрямую зависит от того, какую пользу вы приносите.
— А! — не растерялся парень. — Ну я бы хотел принести такую пользу, чтобы по итогу мне вышло баксов 500... Что, много?
Другой знакомый ресторатор нанимал бармена. Пообещал ему в эквиваленте те же 500 и спросил, когда он готов выйти на работу. Коктейльный мастер оказался с чувством юмора:
— А что, за эти деньги еще и работать нужно?
И дело же не в сумме. 300 — 700... Никакие глобальные жизненные вопросы парой сотен все равно не решишь. Потому что работник либо честен и устремлен, либо будет работать плохо и найдет этому сто оправданий.
Прохожу мимо магазина моей подружки в торговом центре, а там закрыто: «Буду через 10 минут». Но и через 20 продавца не было на месте, я приятельнице доложила, она только вздохнула: «Не знаю, как с ними управляться. Все одинаковые...»
Возможно, люди работать не хотят? Каждый день от кого–то да слышу. Кнутом ли, пряником — все бесполезно. Это что–то внутри... Как эту «нутрь» исправить?
Т.С.
Советская Белоруссия № 45 (24927). Пятница, 11 марта 2016
