ЕС, сэр!

Вчера меня навестил Марек Мрачка, "аналитик СМИ", как гласила его визитная карточка. Марек, словак, в Минске находится в составе миссии ОБСЕ по наблюдению за парламентскими выборами. На меня произвел приятное впечатление этот молодой человек с открытым лицом и безупречным английским. Его интересовало все: кто учредитель газеты, чем объясняется такой высокий для небольшой страны тираж, сколько денег приносит реклама, а сколько платят подписчики? Я постарался дать представителю миссии исчерпывающие ответы. Заодно поделился некоторыми ощущениями относительно раздираемой проблемами профессиональной корпорации, поскольку не вижу ничего хорошего в том, что у нас выросла целая генерация журналистов, считающих доблестью жить на гранты и снискивающих на хлеб зарубежным вспомоществованием.

Марек Мрачка аккуратно записывал, и я очень надеюсь, что "Аналитик СМИ" попытается объективно понять происходящее и составить своему начальству честный меморандум.

В этой фразе слово "надеюсь" является ключевым.

Слишком много раз такие же открытые разговоры оборачивались для меня сюрпризами. Это потом, после череды встреч с политиками-журналистами, я стал понимать, что можно было не тратить порох и не вести откровенных разговоров. Им было вс„ ясно заранее, готовые отчеты и статьи давно лежали в кейсах. Зачастую мои западные собеседники оказывались на поверку самыми что ни на есть киборгами (кибернетическими организмами), которые задавали глубокомысленные вопросы, вежливо кивали головой, благодарили за откровенность, но потом сообщали в свои офисы и редакции то, ради чего, прямо скажу, не стоило тратиться на билет в Минск. Все было запрограммировано дома. Вежливое интервью, или "дискуссия", оказывались лишь формой игры в заинтересованность.

Вспоминаю несколько особо выдающихся историй.

Как-то мне позвонили из Белорусской ассоциации журналистов и попросили встретиться с приехавшей к нам аналитиком из английской правозащитной организации "Артикль-19". Милая девушка провела в редакции четыре часа - мой рабочий день был принесен в жертву гостеприимству и безнадежно исковеркан. Но на что не пойдешь ради международных контактов и свободного обмена информацией! Она спрашивала, я отвечал, она записывала, а чуткий японский диктофон запоминал. Мы расстались очень тепло. Я, во всяком случае, испытывал удовлетворение, что аналитик из "Артикль-19" получила немало профессиональной информации и это даст ей, специалисту аж из самого Лондона, возможность лучше понять насущные проблемы белорусских средств массовой информации.

Каково же было мое изумление, когда не предназначенный для печати четырехчасовой диалог в первозданном, не редактированном виде появился в Интернете. Какая чудовищная провокация! Мы ведь так не договаривались! Представьте, уважаемые читатели, разговорная речь, совершенно не пригодная к публикации, с неминуемыми оговорками, неверно построенными фразами и т.д. вдруг была представлена как газетное "интервью". Легко представить, каким косноязычным болваном выставила меня читателям Интернета вероломная гостья! Если "правозащитница" имела цель жесточайшим образом оскорбить и унизить, то она, признаюсь, вполне достигла цели. Но есть наивный вопрос: при чем же здесь "Артикль-19"? Контора, которая именует себя ревнительницей журналистской этики и чей представитель показал себя вполне сложившимся информационным гангстером. В строгом сером костюме и с голубыми "британскими" глазами...

У англичан есть уничижительная поговорка: "Это плохой крикет". Поговорка полностью относится к "Артикль-19", который приехал в Минск с широко продекларируемой целью "приблизить белорусскую журналистику к европейским стандартам"...

Другой случай.

Перед президентскими выборами 2001 года в Минск слетелись стаи иностранных журналистов. Дюжина из них изъявила желание встретиться со мной. Как отказать? Убила корреспондентка мадридской газеты "Паис". Вроде бы серьезная тетя и представляет серьезную газету. Но сплетнями сыплет, будто квартирует не в Мадриде, а на Комаровке. Все вопросы ко мне типа "а правда ли, что Кремль решил поддержать Гончарика?" Отвечаю: "Неправда". "Зачем вы меня обманываете?" - стонет испанка. На этом можно было бы рандеву закончить, т.к. я с ужасом понял - вот-вот грянут какие-то севильские страсти, взятые напрокат из оперы "Кармен". Но неудобно, Европа все ж таки. Вздыхаю и достаю пришедшую утром телеграмму о том, что российское правительство выделило Минску товарный кредит в сумме тридцати, если не изменяет память, миллионов долларов.

- Не может быть! - картинно поражается испанка и рассматривает телеграмму на просвет. - Мои друзья уверяли в обратном.

- Делайте вывод, - говорю ей, - тем, кому не доверяют, за три дня до выборов не предоставляют кредит.

- Ах, ах, - закатила глаза публицистка, - мне гарантировали, что Путин за Гончарика.

Она ушла, я смахнул пот и принялся за работу. Ну хоть одну, думаю, просветил, хоть эта не напишет глупостей. Вечером забираюсь в Интернет, нахожу сайт "Паиса" и не верю глазам. Вот это "вид на Мадрид"! Темпераментная корреспондентка успела и написать, и передать в респектабельный "Паис" вполне безумный текст под заголовком "Лукашенко повержен. Кремль предпочел Гончарика". Что делать? Плюнул с досады и вспомнил желчно описанный Щедриным в "Истории города Глупова" типаж - Органчик. На этом и успокоился.

Было еще полдесятка аналогичных случаев...

Однако хочется ошибиться. Хочется надеяться, что среди официальных людей из ЕС - Европейского союза - есть и такие, кто хочет действительно объективно и непредвзято разобраться во всем происходящем у нас. Сдав в архив штампы, клише и небылицы. Хотя весь этот "мониторинговый" балаган, вообще говоря, не является для нас каким-то откровением. Переживем... Но известно ведь, что сон разума рождает монстров, да и самому ЕС, воленс-ноленс, для своей же пользы пора как можно быстрее избавляться от идеологических шор. Ведь если там и впредь будут уделять Минску такое безудержное внимание, то могут и не заметить, как из палисадника возле их тихого особняка прозвучит боевой клич "Аллах акбар!" и запахнет тротилом...

Очень надеюсь, что мой пытливый вчерашний гость Марек Мрачка не окажется очередным командированным роботом, запрограммированным на вполне примитивные выводы.