Сможет ли Германия обойтись без России. Рассказываем, что может измениться для европейской страны

На прошлой неделе политический бомонд Европы взволнованно обсуждал произнесенные президентом Германии Франком‑Вальтером Штайнмайером слова об «эпохальном разрыве» между этой страной и Россией. Данная фраза прозвучала в речи немецкого политика после посещения им Киева. В ходе визита герр Штайнмайер плодотворно провел полтора часа в бомбоубежище (несмотря на то что по Киеву в этот день ударов не наносилось), а затем пообещал Украине очередную порцию поддержки оружием и боеприпасами. Вернувшись же домой, престарелый политик выступил с покаянной речью, осыпая себя пеплом и вырывая остатки волос. По его мнению, отныне Германия и Россия противостоят друг другу. Надежды на построение общеевропейского дома, о котором они когда‑то на развалинах Берлинской стены мечтали с Михаилом Горбачевым, окончательно ушли в небытие…

А ведь неплохо жили!

Целый ряд политиков, экспертов, политических активистов немецкого, европейского и украинского масштаба восприняли заявления Штайнмайера с воодушевлением и бодростью. Шутка ли, некогда сторонник тесных политических и экономических контактов с Москвой, чуть ли не личный друг Путина вдруг совершает такой кульбит на 180 градусов! Однако представители бизнеса, да и многие простые немцы, приуныли. Ведь переводя Россию в стан злейшего врага, придется распрощаться с надеждами на восстановление поставок дешевого трубопроводного газа, забыть о российском металле, дереве и других таких нужных, но отсутствующих в Германии сырьевых ресурсах. А заодно похоронить надежды на сбыт своих товаров на емком российском рынке.

Между прочим, в прошлом году ФРГ оказалась третьим торговым партнером Российской Федерации, обеспечив товарооборот в 57 миллиардов долларов. При этом покупали немцы больше, чем поставляли, превышение импорта над экспортом обеспечивалось в первую очередь энергоресурсами (газом, нефтью и нефтепродуктами).  

Дешевый и постоянный поток российских энергоносителей позволял немецкой промышленности занимать ведущее место в Евросоюзе. Германия была важным газораспределительным хабом и обеспечивала низкие цены на электроэнергию для своих предприятий. А это, в свою очередь, делало немецкую продукцию конкурентоспособной как на европейском, так и на других рынках.

Например, на китайском, куда в прошлом году поставлялся каждый третий автомобиль, сделанный в Германии.

Санкционный бумеранг

Санкционные действия, предпринятые в отношении России, привели к нарушению сложившихся отношений. Уже в марте этого года немецкий экспорт в Россию упал в 2,5 раза и скатился к одним из самых низких показателей за 20 лет.

Параллельно с колебаниями цен на энергоносители прекращение поставок углеводородов больно ударило по немецким производителям. Стоимость сырья и электро­энергии для производства алюминия на территории Германии, например, возросла в три и более раза по сравнению с конечной ценой самого алюминия на мировом рынке, что сделало его выпуск просто нерентабельным и поставило вопрос о необходимости закрытия заводов или их переносе в другие страны.

Да ладно алюминий! На днях своих немецких зрителей «порадовал» комик Хейст, заявивший о «туалетной катастрофе» и рассказавший о необъяснимых превращениях упаковки туалетной бумаги из 80‑граммовой в 60‑граммовую, да еще и с уменьшением размера листа. Однако цена на сей необходимый в быту продукт почему‑то выросла, и общее подорожание составило 69 процентов! Взволнованный юморист даже предположил, что по такой логике соотношения количества и цены его любимые конфеты «Толстячок» должны называться «Кожа да кости».

Смех смехом, но реальные потребительские цены в ФРГ в октябре текущего года выросли на 11,6 процента в годовом выражении, а по отдельным группам товаров и того больше! Так, энергоносители подорожали на 43 процента, продукты питания — на 20,3 процента, на 4 процента подскочила стоимость услуг.  

Общая же инфляция в Германии достигла максимума за 70 лет (с 1951 года!) и составила в октябре 10,4 процента в годовом выражении. При этом уровень инфляции в представлении населения Германии еще выше! Согласно исследованиям Международного университета прикладных наук (IU), рядовые немцы воспринимают инфляцию на уровне 34,2 процента, то есть втрое выше реальной.

При этом 91 процент опрошенных в ходе исследования респондентов заявил о высокой или крайне высокой озабоченности текущим уровнем инфляции и о том, что вынужден экономить и сокращать траты. Для экономики это тревожный показатель, поскольку воспринимаемая инфляция ведет к росту реальной: в ожидании неизбежного повышения цен люди начинают запасать необходимое, а компании, видя возросший спрос, увеличивают цены. И так по кругу. Как тут не вспомнить белорусский опыт и недавние заявления ­Президента ­Александра ­Лукашенко о недопустимости бесконтрольного повышения цен! Единственной преградой на пути психологически подогретого ажиотажного спроса и спровоцированного им панического роста цен может стать только твердая воля государства, облеченная в строгие одежды закона.

Разойтись — легко. А куда приткнуться потом?

Провозглашенный разрыв с Россией, вопреки реальным интересам немецкого народа, поставил перед политическим руководством ФРГ задачу поиска новых партнеров, способных заменить Москву как в импорте, так и в экспорте.  

Многие энергозависимые производства с вожделением посматривают на США, где абсолютно открыто и с полным наплевательством на европейских союзников недавно провозгласили политику протекционизма и поддержки американского производителя.

Польстившись на дешевую энергию, низкие налоги и, представьте себе, более дешевую рабочую силу (!), только в один штат Оклахома готовы переехать уже более 60 немецких компаний.

Другим направлением для релокации видится Китай. Сюда в последние месяцы резко выросли инвестиции: только за первые полгода немецкие компании влили в экономику Поднебесной до 10 млрд долларов — рекордная цифра, превосходящая уровень инвестиций за любой предыдущий год! Новые производства в Китае создают концерны BASF и BMW, желая удержаться на этом премиальном рынке. В свою очередь, китайские бизнесмены проявляют интерес к немецкой инфраструктуре. Правда, Китай воспринимается в последнее время рядом европейских политиков в качестве такого же (а то и большего) врага, как и Россия.  

Это значит, что экономическая активность немецких предпринимателей вновь приносится в жертву политическим амбициям даже не немецких, а американских политиков.

И хочется и колется…

Ведь именно Вашингтон стоит за всеми действиями, направленными на разжигание мирового политического и экономического кризиса. Торговая война таможенных пошлин и акцизов, развязанная еще Трампом, при Байдене плавно перетекла в войну по ограничению доступа Китая к технологиям и вытеснению его из логистических цепочек, связывающих китайский рынок с европейским. Американцы прилагают массу усилий для разрушения инициативы «Пояс и путь».  

Борьба за энергорынки (уже открыто террористическими методами), столкновение, вопреки реальным национальным интересам европейцев (и в первую очередь немцев), с Россией, деиндустриализация Европы — это все звенья большой антикитайской игры со стороны Вашингтона.

Естественно, по условиям игры взаимо­действие Германии с Китаем рассматривается заокеанскими сеньорами как недопустимое. Но у самой Германии практически не остается выбора. Если после разрыва связей с Россией немецкие производители потеряют еще и доступ в Китай (где, кстати, могут найти тот же российский сжиженный газ, а также сырьевые товары по приемлемым ценам), то Германию можно «закрывать», она потеряет не только статус первой экономики Европы, но и вообще превратится в заштатное средненькое государство…