Где нашей стране следует искать резервы экономии электрической и тепловой энергии, пути повышения эффективности ее использования и новые источники энергоресурсов? С такими вопросами обозреватель «Р» обратился к директору Белорусского теплоэнергетического института кандидату физико-математических наук Михаилу Герману. В БелТЭИ, который традиционно нацелен на решение практических задач энергетики, новый руководитель пришел недавно из НАН Беларуси, где занимался фундаментальными проблемами, связанными с созданием научных основ для разработки теплоэнергетического оборудования нового поколения, поэтому имеет возможность оценивать ситуацию с позиций как отраслевой, так и академической науки.
— Михаил Леонидович, надо полагать, всю экономию, которую можно было получить бесплатно, за счет административных мер, на наших предприятиях уже получили?
— Более того, благодаря экономическому росту исчерпан и такой резерв незатратного повышения эффективности использования энергоресурсов, как рост объемов выпуска продукции. Ведь расходы, связанные с отоплением цехов, работой станков, включаются в себестоимость производимых товаров, и чем больше их выпускается, тем меньше доля этих затрат в цене. В отличие от конца 90-х годов, когда сокращение энергоемкости ВВП происходило автоматически по мере роста производства, увеличивать выпуск продукции такими темпами уже невозможно, а потому нельзя и рассчитывать на то, что благоприятная статистика будет складываться сама собой. Придется тратиться. И серьезно.
Например, в республике имеется около 1,5 тысячи нагревательных печей для термообработки металла и стройматериалов, в которых сжигается много газа. КПД этого 30–50-летнего оборудования чудовищно низкий – около 7 процентов. В мире же повсеместно применяются печи с КПД 35–37 процентов, о приобретении которых нашим производителям до недавних пор не было нужды заботиться. Сейчас задумались. Но оказалось, что импортное оборудование настолько дорого, что окупится лет через 20.
— Наша наука собирается предложить более дешевый аналог?
— Уже предложила. Вопрос лишь в организации производства. Речь идет о нагревательной печи, созданной в Институте тепло- и массообмена НАН Беларуси. Ее КПД равен 40 процентам, а цена серийного экземпляра обещает быть в несколько раз ниже зарубежных аналогов. В отличие от «доисторических» печей, эта оснащена эффективной теплообменной системой, сверхэкономичными газовыми горелками, не имеет кирпичной футеровки, благодаря чему набирает температуру не за 8–10 часов, а за минуты и прекрасно держит тепло.
Правда, пока еще нет организации, которая взялась бы за модернизацию печного парка, но проблему готовы решать сами предприятия. Минский автозавод, где работают десятки устаревших печей, уже выразил желание внедрять отечественный проект. И подталкивает к этому не только перспектива экономии газа. Дело в том, что новая печь, управляемая контроллерами, позволяет лучше соблюдать режим термообработки, благодаря чему экономится топливо, меньше металла превращается в окалину. За год на МАЗе обрабатывают в печах примерно 100 тысяч тонн стали, из которой в огне теряется 6,5 процента. Это 6,5 миллиона долларов, выброшенных на ветер, что больше, чем уходит на оплату газа.
— А можно ли привести пример уже состоявшегося внедрения хорошей научной идеи в области энергосбережения?
— Да, и он интересен тем, что результат получен при модернизации не допотопного оборудования, а новейшей печи для прокатного стана, изготовленной итальянской фирмой «Danielli»– одним из лидеров в этой области. Печь смонтировали на Белорусском металлургическом заводе, и ее работа не вызывала вопросов, пока мы не смоделировали режимы термообработки. Как оказалось, в технические условия производителем был заложен, как говорят, «ефрейторский зазор», то есть слишком широкий коридор допустимого расхода газа. Простым перераспределением расхода газа по зонам печи, проведенным по нашей рекомендации, металлурги снизили его расход на 250 кубометров в час! При этом образование окалины сократилось на 1,5 килограмма с каждой тонны металла. Годовой экономический эффект был получен практически без затрат и составил около 0,5 миллиона долларов.
— В промышленности газ используется широко, но основная его часть идет на нужды энергетики. Какие резервы повышения эффективности его использования видятся ученым?
— Поскольку экономичность установленного у нас современного импортного энергетического оборудования (а своего мы не производим) достаточно высока, то основные резервы следует искать не в его модернизации. Нужно другими глазами посмотреть на отдельные процессы, которые подаются как действия, направленные на энергосбережение, но на самом деле наносят ущерб стране. Я имею в виду так называемую малую энергетику – мини-станции, которые получают у нас все большее распространение.
Вот пример. Новополоцкий завод белково-витаминных концентратов собирается установить у себя газотурбинную установку малой мощности и отказаться от услуг расположенной за забором Новополоцкой ТЭЦ, которая была построена в свое время специально для обеспечения электрической и тепловой энергией, в том числе и этого предприятия. Если посмотреть на результаты внедрения нового теплофикационного оборудования, то завод вроде бы выиграет и сократит расходы на оплату электроэнергии. Вроде бы и экономия налицо, и оборудование установили более эффективное, чем на Новополоцкой ТЭЦ. Значит, и на границе страны получим экономию природного газа. Но ведь в итоге еще больше снизится эффективность работы Новополоцкой ТЭЦ, огромные деньги ушли за границу на оплату импортного оборудования. Соотношение стоимости такой мини-ТЭЦ и сэкономленного газа показывает, что срок ее окупаемости составляет не менее 27 лет. Ресурсы же ее в несколько раз ниже, а значит, она никогда не окупится. Итог – ущерб государству. Парадоксально, но госпредприятие, вложив государственные деньги, может получить экономическую выгоду, а государство в целом – ущерб.
То же самое можно сказать про установку газопоршневых агрегатов на «Могилевхимволокно» (страдает Могилевская ТЭЦ-2) и других предприятиях. Им в первую очередь следовало бы вкладывать деньги в реальное энергосбережение – модернизацию устаревших и энергозатратных технологий, а повышение эффективности энергетических мощностей оставить Минэнерго.
Конечно, иногда мини-ТЭЦ выгодны. Если мы строим завод, требующий введения новых электрогенерирующих мощностей (Шкловская бумажная фабрика), или оптимизируем энергопотребление предприятий, вблизи которых нет эффективных теплофикационных мощностей Минэнерго («Беларуськалий», цементный завод в Костюковичах), то в этом случае установка газопоршневых или газотурбинных агрегатов, обладающих более высоким КПД, выгодней государству, чем дополнительный ввод традиционных паровых технологий. Словом, ситуации нужно просчитывать, чтобы не страдать от реализации внешне привлекательных, но убыточных идей.
— Но известны еще и мини-ТЭЦ на местных видах топлива, которые получают теперь распространение. Это тоже ущербное решение?
— Это зависит от применяемых технологий использования местных видов топлива. Например, на строящейся сейчас Вилейской мини-ТЭЦ генерация электроэнергии за счет применения котлов, позволяющих вырабатывать пар с более высокими параметрами, будет в два раза выше, чем на действующей Осиповичской. За рубежом уже применяются котлы на древесной щепе, обеспечивающие такие же параметры пара, как на Минской ТЭЦ-4, работающей на газе. Так что, несмотря на пока более низкую эффективность строящихся у нас дровяных мини-ТЭЦ, использованием местных видов топлива следует заниматься. При этом все же следует отдавать себе отчет, что энергетику на одних щепках не построишь.
Дефицит и удорожание нефти и газа легко предсказуемы, поэтому уже сейчас следует думать о закладке угольных ТЭС. А наиболее приоритетным следует считать решение о строительстве АЭС, которая позволит получить дешевую и экологически чистую электроэнергию. Развитие этих направлений и составит в ближайшие полвека основу энергетической безопасности страны.
