Сегодня уже ни для кого не секрет, что нефть является одним из определяющих факторов мирового развития. В ХХ столетии многие события международной жизни и две мировые войны произошли в том числе из-за стремления ведущих держав мира установить или удержать контроль над основными источниками черного золота.
К началу 30-х годов прошлого столетия всем наиболее дальновидным стратегам и военачальникам стало ясно, что будущие войны будут «войнами моторов», и прежде всего танков и самолетов. И для того чтобы они успешно «работали», в достаточном количестве необходимо горючее: бензин, керосин, дизельное топливо. Понимал это и Гитлер. И его план «Барбаросса», рассчитанный на молниеносную победу над Красной армией, обусловлен еще и тем, что Германия была не способна вести затяжную войну. Она не располагала достаточно большими запасами горючего. И хотя к началу «восточной кампании» страна производила около 9 миллионов тонн бензина и дизельного топлива (в основном из угля и сланцев), этого было все-таки недостаточно. Существенную помощь фюреру оказывала союзная Румыния, обладающая мощной нефтедобывающей промышленностью. Но, не решив стратегической задачи, т.е. не успев закончить войну к осени 1941 года, уже к зиме гитлеровские войска ощутили острую нехватку горючего.
И пока весной 1942 года Красная армия готовилась к отражению очередного удара на столицу, в ставке фюрера заканчивалась разработка секретной операции на юге России под кодовым названием «Блау», а затем «Эдельвейс». Целью их был не просто выход к Дону и захват кавказской нефти, но и захват ближнего и среднего Востока, овладение нефтяными месторождениями Ирана, Ирака. Оттуда Гитлер намеревался двинуться еще дальше – на Индию.
Одновременно с подготовкой военного наступления, которое началось 25 июля 1942 года, готовились и немецкие нефтяники, которым предстояло осваивать углеводородные залежи юга России. В созданное акционерное общество «Немецкая нефть на Кавказе» вошло около 15 тысяч специалистов и рабочих для обслуживания кавказских нефтепромыслов.
Продвижение врага было стремительным. Уже через несколько дней моторизованные войска противника и танки (а только их на этом направлении действовало более 1130 штук) ворвались в Задонские и Сальские степи, на просторы Краснодарского края, создав серьезную угрозу прорыва вглубь Кавказа. Именно тогда Сталин поставил перед наркомом нефтяной промышленности, впоследствии знаменитым председателем Госплана СССР, Николаем Байбаковым задачу, «чтобы ни капли нефти не досталось врагу». И, конечно же, эта задача была выполнена. Созданная для «особых работ» группа саперов взорвала и сожгла практически все нефтяные вышки на промыслах Северного Кавказа. За время оккупации Кубани прибывшим сюда немецким специалистам, по сути, так и не удалось восстановить ни одной скважины. Продвижение боевой техники врага застопорилось. Ведь горючее приходилось везти через всю оккупированную страну на Кавказ. Для перевозки моторного топлива немцы использовали даже верблюдов. Как записал в своем дневнике начальник генштаба сухопутных войск вермахта Гальдер: «Горькая ирония в том, что мы, приближаясь к нефти, испытывали все больший ее дефицит». К ноябрю 1942 года были окончательно отбиты все попытки немецких войск захватить Грозный и Баку. Но к тому времени фашисты уже ожесточенно штурмовали Сталинград, чтобы перерезать водный путь поставок той же бакинской нефти для Красной армии. И это действительно была судьбоносная битва не только для СССР, но и всего мира.
В 1940 году Советский Союз добывал более 31 млн. тонн нефти, или свыше 10 процентов ее мировой добычи. Главными районами нефтедобычи оставались Азербайджан (71,4 процента) и Северный Кавказ, т.е. Грозный и Краснодар, на которые приходилось 14,8 процента всей союзной добычи. Здесь же были сосредоточены и основные разведанные запасы нефти. Потому в таких богатейших нефтяных регионах, как Урало-Поволжье, Средняя Азия, Казахстан, добывалось чуть более десяти процентов нефти.
Но не только фашистская Германия стремилась захватить эти богатства. В недавно опубликованном сборнике документов «Органы госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне» приводится выписка из протокола заседания английского комитета начальников штабов «о подготовке к бомбардировке нефтяных промыслов Баку», которую зарубежные агенты НКГБ добыли 23 июня 1941 года. Оказывается, начальник штаба ВВС Великобритании Чарльз Портал в связи с нападением Германии на СССР послал телеграмму командующим войсками ее величества в Индию и на Ближний Восток с запросом, когда будет закончена подготовка к бомбардировке нефтяных промыслов Баку. Это означало только одно: большинство государственных и политических деятелей Англии рассматривали возможность союза с СССР исключительно как тактический ход. Преобладала точка зрения западных аналитиков, считавших, что больше шести месяцев Советский Союз не сможет оказывать сопротивление фашистской Германии. Но это позволит истощить силы обеих сторон, что будет, безусловно, в интересах Британии и даст ей успешно решить свои стратегические геополитические задачи, связанные с овладением новыми рынками и источниками сырья. И тогда одной из первых своих задач они считали бомбардировку Баку, захват его нефтепромыслов.Только этого не случилось.
Благодаря экстренным мерам, предпринятым уже в первые месяцы войны, по интенсификации разработки нефтяных месторождений, лучшему использованию фонда скважин и разведке новых месторождений тот же Азербайджан дал в 1941 году стране 23,5 млн. тонн нефти – самый высокий уровень за всю историю ее добычи. В 1942 году, когда была нарушена связь Северного Кавказа с Центром и Поволжьем, перевозки нефти и нефтепродуктов из Баку осуществлялись по Каспийскому морю в цистернах, сцепленных тросами по 10—15 штук, и в нефтяных резервуарах. Но оккупация районов нефтедобычи Западной Украины, Краснодарского края, Грозненской области, тем не менее, привела к резкому снижению уровня добычи нефти и продуктов ее переработки. В 1943 году добыча ее составила всего 17,98 млн. тонн. Затем начался медленный прирост. Довоенный уровень добычи нефти будет превзойден только в 1949 году. И здесь нельзя не отметить, что в годы войны среди поставляемых из США в СССР по ленд-лизу стратегических материалов и изделий было 2599 тысяч тонн горюче-смазочных материалов, в том числе 476 тысяч тонн высокооктанового авиационного горючего.
Кстати, в годы войны впервые в мире по морскому дну был проложен нефтепровод Сахалин—Комсомольск-на-Амуре. В 1942 году был сдан в эксплуатацию самый крупный нефтеперерабатывающий завод на Дальнем Востоке.
Здесь надо сказать об еще одном союзнике фашистской Германии – Японии. Несомненно, отсутствие углеводородного сырья ускорило ее разгром. В 1941 году, вступая в войну, японская военщина считала, что запасов нефти ей хватит года на два. Но японцы не учли одного: что все стратегические запасы горючего завозились на остров танкерами. Это и стало их ахиллесовой пятой. Американцы устроили на них настоящую охоту. Уже к началу 1944 года число японских танкеров, торпедированных самолетами и подводными лодками, значительно превышало количество вновь построенных. А тем временем в самой Японии запасы горючего неумолимо иссякали. В связи с этим японцы переоборудовали автомобили для работы на древесном угле и дровах. Сейчас в связи с подорожанием углеводородного сырья модной политической темой стал разговор об альтернативных источниках энергии, и среди них — производство биотоплива на основе зерновых. Рьяными пропагандистами этого топлива, на 80 процентов состоящего из спирта, т.е. этанола, стали политики США. За прошедшие три года его производство в этой стране утроилось. К концу 2008 года ожидается дополнительный, более чем двукратный рост.
Но еще раньше по этому пути пошли японцы. В связи с катастрофической нехваткой углеводородного сырья уже в 1943 году они начали получать топливо из соевых бобов, кокосовых орехов, семян клещевины. У населения реквизировали запасы картофеля, сахара, рисовой водки. С полок магазинов подлежали изъятию даже марочные бутылки саке, из которого получали спирт, используемый потом как топливо.
В 1945 году в Японии началась подготовка к «сражению за метрополию». Для обороны Японских островов было мобилизовано более 3 миллионов человек. На вооружении авиационных частей было 10 тыс. самолетов. Военно-морской флот имел свыше 3300 кораблей и 3200 самолетов. А если учесть, что к августу 1945 года в Маньчжурии на вооружении созданной там группировки имелось 1215 танков, 1907 боевых самолетов и 26 кораблей, то можно только представить, сколько требовалось для всей этой японской армады топлива.
А брать его уже было неоткуда. Боевые самолеты получали бензина, изготовленного из смеси скипидара и спирта, не более чем на два часа полета в месяц. В отчаянии командование японских ВВС организовало кампанию по сбору корней сосны. Под лозунгом «Две сотни сосновых корней – час полета» население принялось выкапывать эти корни по всей территории Японских островов. На заготовку «энергетического сырья» в сельскую местность отправляли даже детей. Но, как потом стало известно, из «сосновой нефти» удалось получить всего три тысячи баррелей бензина, да и тот не весь был пригоден для заправки самолетов.
Повествуя о летчиках-смертниках — камикадзе, историки, как правило, сообщают, что баки их самолетов-бомб заполнялись для полета к цели только в один конец. Но причиной этого была прежде всего катастрофическая нехватка горючего. К моменту капитуляции Японии из 10 500 самолетов, еще способных подниматься в воздух, 5400 были подготовлены к вылету с камикадзе за штурвалом. Но они не смогли подняться. Не было горючего. Правда, после капитуляции на складах было найдено в общей сложности 316 тысяч баррелей «самодельной» нефти, которые якобы планировалось отдать летчикам-камикадзе, чтобы они смогли осуществить свой последний полет. Но, к счастью для этих молодых летчиков, им вовремя не заправили самолеты.
Не менее драматическая топливная ситуация была и на флоте. В конце концов японское командование вынуждено было пойти на отчаянный шаг – использовать в качестве своего рода камикадзе крупнейший по тем временам линкор «Ямато». Он должен был стать тараном для специального соединения, которое, как предполагалось, прорвет линию американских кораблей, обеспечивающих вторжение на Окинаву. Эта операция была поистине самоубийственной. Топлива на «Ямато» хватало только до места сражения. Но там он уже не мог маневрировать. Гигантский линейный корабль, гордость японского флота, «Ямато» стал легкой добычей американской авиации и после короткого боя пошел на дно.
Как теперь известно, высшие офицеры японского флота намеревались даже обратиться к СССР с просьбой о покупке советской нефти. Они не знали, что на ялтинской конференции 1945 года Сталин обещал союзникам вступить в войну с империалистической Японией уже через
90 дней после разгрома Германии. И, естественно, когда в конце июня бывший премьер и посол в Москве Кики Хирото встретился с советским руководством, все политические и экономические предложения японцев были отклонены.
Сегодня значение углеводородного сырья возросло многократно. Мы не будем уже говорить, что нестабильная обстановка на Ближнем Востоке, война в Ираке, непрекращающиеся столкновения в странах Африки — это прежде всего война за нефть. Достаточно вспомнить, что кризис советской экономики и последовавший за ним распад СССР во многом стал результатом падения цен на это сырье на мировых рынках. Теперь уже ясно, что ожесточенная битва за нефть, сопровождаемая гибелью миллионов людей, распадом государств, и в XXI веке будет только нарастать.
