ДУМАЮ, не только у меня имя нашей белорусской знаменитости ассоциируется со знаком качества. Профессионал высшей пробы. Наверное, поэтому столько лет заслуженная артистка Республики Беларусь Елена СПИРИДОВИЧ востребована на концертных площадках как у себя на родине, так и за рубежом. И — как ведущая популярных телевизионных передач. 22 апреля она отметила свой юбилей. Разве скажешь, что этой красивой эффектной женщине исполнилось 55 лет? Впрочем, она своего возраста не скрывает, ощущает себя намного моложе и с юмором отмечает: наверное, в паспорте какая-то ошибка.— Называйте меня Елена или Алена, — попросила она, когда я обратилась к ней по имени и отчеству. — Признаюсь, я вздрагиваю от слова «Борисовна». Для нашей эстрады оно звучит слишком почетно, не заслужила еще. Есть Алла Борисовна, а я пока еще побуду Еленой.
— Елена, любите ли праздновать свои дни рождения?
— Одни говорят, что в нашей жизни недостаточно денег, другие — свободного времени. А я убеждена, что нам не хватает праздника. День рождения — прекрасный повод повеселиться, даже больше не для себя, а для друзей. И потом, если бы я решила не праздновать, у меня бы осталось чувство вины. Мой приятель однажды сказал: «Ты у меня на дне рождения была? Была. У моей жены, детей была? Была. А как это ты не собираешься праздновать?»
Я не хотела длинного стола. Если вы сидите в пяти «человеках» от меня, как нам поговорить? К тому же за зиму набрала два-три лишних килограмма, которые мешают жить. Поэтому решила устроить праздник в бассейне, взяли его в аренду на несколько часов.
— Ваша мама работала на телевидении до самого 70-летия. Ее даже еще уговаривали остаться. Однажды, по рассказам коллег, она не могла согласовать одну съемку. В конце концов выложила последний козырь: «Я мама Алены Спиридович». Вопрос в момент решился. Это как раз тот случай, когда ученик превзошел учителя?
— Нет, вы рассказали конец истории. Начало было другим. Слово «мама» я решила забыть, переступая порог Белорусского телевидения. Она была там очень уважаемым режиссером, ее все знали. Помню, стучалась, заходя к ней в кабинет, извинялась и спрашивала: «Тамара Степановна, можно вас на секундочку отлучить от работы…» Положение у меня было непростое: если бы сразу начало что-то получаться, люди добрые сказали бы: у нее же здесь мама. И если бы возникли какие-то косяки, то, конечно, ей все можно… Я хотела добиться чего-то сама. Мама уже работала на «МИРе» координатором-директором службы телевидения, когда произошла эта ситуация. Как раз тогда был тот самый переломный момент, когда она с гордостью решила сообщить, что я уже не мамина дочка.
— Вы, бесспорно, самая известная и успешная ведущая страны. Как-то обмолвились, что добивались популярности не для себя. А для кого?
— Телевидение, концерты — деятельность коллективная. Каким бы я ни была хорошим профессионалом, если веду плохой концерт, все скажут: ерунда. Если звукорежиссер вовремя не включит микрофон, несколько раз со всей силы будешь повторять «Добрый вечер!». Собственную кровь стаканами пьешь! А потом получится так, что прямо выкрикнешь это в микрофон. Все скажут, что это моя вина. Ведущий делает проект, а проект ведущего, все взаимосвязано.
Однажды к фестивалю выпустили фотоальбом «Азбука «Славянского базара». На каждую букву алфавита там было какое-то высказывание. Например, «ц»: «Цветы — это то, что приносят зрители, а уносят артисты». На букву «в»: «Ведущий — это тот, кто ведет за собой». Мне очень нравится эта фраза, она правильная. С другой стороны, надо уметь себя — умную, красивую, талантливую, очаровательную, оригинальную — взять и поставить на 33-е место. Потому что главная здесь не ты, а только те люди, которых приглашаешь на сцену. Одна известная коллега мне на это попеняла: «Если будешь так думать, то и останешься на 33-м месте». Однако сегодня ее знают меньше, меня больше. Поэтому убеждена: из самого замечательного актера вряд ли выйдет хороший ведущий. Посыл другой. Обычно он выходит на сцену и ставит на первое место свое «я». Для него это нормально, а для ведущего нет. Артисты могут быть предателями общего дела, концерта, например: вместо того чтобы спасать друга, если что-то пошло не так, они будут думать, как при этом выглядят. Но, возможно, я и не права.
— История, как вы попали на «Славянский базар», очень занятная. На фестивале сначала вы оказались в качестве корреспондента. В прямом эфире вели «Дневники». Концерт задержался, и вы, не зная, когда он начнется, выкручивались, как могли, 20 минут! Руководство БТ потенциал в вас не увидело, а главный режиссер из Москвы пригласил стать ведущей этого фестиваля. Как думаете, что он тогда в вас разглядел?
— Человек, который тогда сказал, что прямые эфиры ей вести рано, был известный поэт, общественный деятель, тогда председатель Белтелерадиокомпании, царствие ему небесное, Геннадий Буравкин. Действительно, я не горжусь тем эфиром. Но должна была 20 минут что-то делать. Опыта ноль, импровизировала: «Сейчас мы возьмем интервью у этого человека, потом у этого… Вот у меня газета, давайте посмотрим, что там пишут про «Славянский базар». Это была стационарная камера, с микрофоном на шнурке я не могла далеко отойти. Сережа Винников, тогда главный режиссер «Славянского базара», понял, в чем дело. Его, наверное, позабавила моя стойкость, и он подумал, что, если такое произойдет во время концерта, я не подкачаю. И потом, я была тогда очень хорошенькая (улыбается).
— Елена, говорят, не сотвори себе кумира, а все-таки вы с кого-то брали пример?
— У всех понемножку. Никогда не пыталась слепить себя с чьего-то образа. Более того, если говорили, что я похожа на кого-то, у меня на подсознательном уровне возникало упрямство. Мне вдруг хотелось поменять цвет волос. И только потом понимала, откуда это. Это касалось и манеры одеваться. Страшно не люблю, когда в журналах, передачах о моде диктуют: «В этом сезоне надо носить…» Помню, прихожу к дизайнеру, и она говорит, что сейчас модна заниженная талия. Значит так, отвечаю, делаем брюки с высоким, как корсет, поясом. И попадаю в точку. Так скучно строем ходить, я и без того дисциплинированный человек.
— А ваша знаменитая прическа-ежик — тоже своего рода протест против общепринятых канонов женской красоты?
— Когда-то были у меня длинные красивые локоны. Сделала очередную химическую завивку, и волосы просто отлетели. Потом пришла к своему другу, мастеру международного класса, и сказала: «Саша, меня позвали вести «Славянский базар». Сделай так, чтобы запомнили». Мы давно не виделись, выпили по бокалу шампанского и начали стричься прямо у него в кабинете. Зеркала не было. Взял машинку, и раз — сбрил мне челку, дальше уже я плохо понимала, что происходит. Когда увидела свое отражение в зеркале, заплакала. Но после того как вышла оттуда, всем говорила, что всегда мечтала о такой стрижке. Когда Сергей Винников увидел ведущую, он, человек порядочный, решил промолчать (смеется). Потом в оргкомитет «Славянского базара» звонила какая-то заслуженная учительница Беларуси и требовала телефон парикмахера, который испортил белорусскую дикторшу. Такая стрижка была, конечно, очень острой для того времени. И чтобы ее носить, нужно было учиться ей соответствовать. Перестали оглядываться на меня через полгода, когда волосы отросли. Потом стала носить короткую стрижку, тоже необычную, но это было мое. Человек я практичный, люблю вещи, которые не мнутся, и прическу, с которой не нужна расческа. К своему другу с тех пор так и не села в кресло. Потом он в интервью в шутку сказал: «10 лет назад у меня рыдала на кресле известная ведущая, и уже пять лет рыдаю я, потому что она не хочет менять прическу».
— Наверняка бывают моменты, когда вы представляете себе — а что будет, когда я не буду вести «Славянский базар»? Конкуренты на пятки не наступают?
— Пока не очень это замечаю. Но понимаю, что наступит момент, когда меня там не будет. Стараюсь об этом пока не думать. Мне очень дорог этот фестиваль, и думаю, с моим отношением к нему я еще многое могу сделать. Мне 55, но кажется, что в паспорте большая ошибка, ощущаю себя по-другому.
— Елена, кто вас, профессионала экстра-класса, может покритиковать, а вы прислушаетесь?
— Покритиковать может кто угодно. Друзья, родители, муж, руководство, не дай бог, конечно. В зависимости от отношения ко мне, характера, эти люди по-разному будут формулировать. Муж обычно резок. Но посыл у него благородный: «Ты же знаешь, как я тебя люблю, поэтому не хочу, чтобы это когда-нибудь повторилось». Мне любопытно мнение самых разных людей, но не факт, что я сделаю так, как говорят.
А вообще, я еще тот самоед. Состояние «Ай, какая я молодец!» может длиться не больше 15 минут. Не люблю концерты, которые поздно заканчиваются, иногда после долго не могу уснуть. Прокручиваю в голове произошедшее несколько раз — здесь надо было так, и там накосячила. В итоге прихожу к тому, что расстрелять меня надо за эту работу. Даю себе обещание быть лучше.
Недавно заметила, что самоедство — это у нас что-то ментальное. За границей тебя посадят на стул и обласкают: какая умница, как хорошо сказала, какое красивое платье и прическа к лицу. Конечно, скажут и по делу, если что-то не так. А у нас о комплиментах нет и речи, люди более прямолинейны. И это неплохая черта белорусов. Ведь вся наша жизнь — работа над ошибками.
К слову, покритиковать могут и зрители. Один дядечка часто встречает меня в городе и говорит по существу: «Никогда больше не надевайте эту блузку, этот цвет вам не идет». Задумываешься (улыбается). Иногда доходит до смешного. После концерта одна пробивная зрительница пробралась ко мне и сказала: «Как вам это платье идет! Всегда носите его». Или до сих пор не знаю, что отвечать на вопрос: «Это вы?» Как-то мне сказали: «Ой, в жизни вы в сто раз моложе!» Думаю, что ж там показали!
Кстати, никогда не обижаюсь на критику, это мне надо больше, чем тому, кто говорит.
— Как запоминаете многостраничные тексты сценариев?
— Есть ли у вас техника, чтобы поднять тяжелую сумку? Нет. Так же и у меня, просто надо напрячься. Я могу сделать это совсем быстро, но тогда после концерта у меня будет болеть голова. Кстати, с удовольствием учу тексты во время репетиций. Тогда все такие расслабленные. Ты, с одной стороны, занимаешься делом, с другой — можешь поболтать с друзьями, которых давно не видел. А потом, когда хорошо отрепетируешь, на концерте работать в удовольствие.
— Елена, вы ведущая серьезной социальной программы «Времечко». Заметила, что хорошо ориентируетесь в каждой теме и даете свою оценку происходящему. С другой стороны, ведете концерты. Несложно переключаться?
— У вас когда-нибудь было, когда вы стояли под душем, и вдруг заканчивалась вода? Когда в межсезонье у всех тепло включили, а вы приходите домой и не хочется шубу снимать? (Киваю.) И кран у меня прорывало, потому что работали такие мастера. В жизни мы обычные люди, не надо делать из нас небожителей. Благодаря этой программе можно сказать то, что думаешь, на концерте у меня нет такой возможности.
— Судя по звонкам, ситуации иногда бывают неоднозначные…
— Вода не течет только под лежачий камень. Нередко звонят и говорят: «Знаете, у нас второй час нет горячей воды». Человек даже в ЖЭС не позвонил! Если проблема есть, сформулируй для начала письмо, подпиши у соседей, отправь куда нужно. Я очень часто становлюсь на место людей, которые якобы должны. Не всегда так! Но победами, когда торжествует логика, разум, человечность, я горжусь.
Опять-таки почти в каждой программе призываю: «Люди добрые, если у вас хороший дворник, в магазине работает замечательный продавец, позвоните, и на всю страну мы скажем спасибо! Так редко звонят… Я недавно не могла уснуть после одного эфира. Вышла на связь женщина и говорит: муж перенес сложную операцию, ему пересадили сердце. Врачи порекомендовали несколько месяцев принимать таблетки, а от них у него лицо отекает. И пришла пора менять паспорт. Разрешили это дело отложить, однако квитанцию со штрафом прислали. Вот этот факт нашу собеседницу необычайно возмутил. Ведущий спрашивает: «Какова цена вопроса?» — «Штраф — 100 тысяч рублей». — «А операцию мужу сделали бесплатно?» — «Да». Пойди тихонечко оплати и не трогай супруга, ему покой нужен. Ты бы лучше назвала имя хирурга, который вернул к жизни любимого человека. Бабушка-пенсионерка готова больше перечислить на благотворительность. Этого, конечно, я не могла ей сказать в эфире.
— Елена, хотелось бы поздравить вас с еще одним праздником — 23 апреля у вас с мужем годовщина семейной жизни. В браке вы больше 30 лет… Между строк в ваших интервью читается, что нежность и чувства сохраняются между вами до сих пор. К сожалению, я знаю семьи, в которых никакой романтики при таком «стаже» нет...
— Спасибо! Мы сами строим и оберегаем наши отношения. Если люди друг к другу охладевают, значит, и любви не было. Нельзя жить без нее, потому что для женщины это даже хуже проституции, извините. Мой муж считает, что проявлять свою любовь нужно не словом, а делом. Я тоже. Когда от чувств тебя распирает, сделай что-нибудь для него хорошее. Не надо смотреть в потолок и думать: ой, как его люблю. Когда я поняла, что Юрочка мой человек, сказала ему: «Ты тот человек, которому мне хочется стирать рубашки».
— 55 лет — красивая дата. О каких планах — жизненных, творческих — задумаетесь после юбилея?
— В одном из сценариев много лет назад я прочла одну замечательную фразу: «Юбилей — это музыка возраста, это песня о том, сколько прожито и сколько дорог еще нужно пройти до вершины, где живет истина». Хочешь насмешить Бога, расскажи о планах. Единственное, в чем уверена на все сто — хочу сделать еще много хорошего. Не то чтобы я вся такая альтруистка. Мне важно это сделать для друзей, родственников, знакомых, себя, в конце концов. Ощущаю не только потребность в этом, но и силы.
— Спасибо за интересную беседу!
korshuk@sb.by
