Обзор книг «Наш вечны Рабiнзон» Янки Мавра и «Грустный бог» Габриэлы Мистраль

Экзотика строки


Янка Маўр. Наш вечны Рабiнзон. Штрыхi да партрэта.
Мiнск, Мастацкая лiтаратура, 2018.

Кнiжка ўспамiнаў прасамага, бадай, незвычайнага беларускага пiсьменнiка атрымалася гэткай жа цiкавай i незвычайнай. Яна годна папоўнiла серыю «Жыццё знакамiтых людзей Беларусi». Iван Фёдараў, якi ўзяў сабе псеўданiм Янка Маўр, быў рознабаковым чалавекам. Настаўнiк, мысляр, летуценнiк, эсперантыст, рамантык, аматар мiстыфiкацый... Пiсаць пачаў даволi позна, у сорак гадоў. I апiсваў экзатычныя краiны, нi разу там не пабыўшы. Яго сын, акадэмiк, Герой Сацыялiстычнай Працы Ф.I.Фёдараў, успамiнае, як пасля выхаду рамана «Амок» пра паўстанне маракоў–iнданезiйцаў на галандскiм ваенным караблi «Саардам» да iх прыехаў супрацоўнiк Мiнiстэрства замежных спраў з Джакарты — падзякаваць за кнiгу i ўбачыцца з «самiм удзельнiкам паўстання на востраве Ява». «Бацька быў расчулены, а мне як перакладчыку давялося растлумачыць, што ён нiколi там не быў, што напiсаць так цiкава i праўдзiва дапамаглi карпатлiвыя даследаваннi». Даведаемся мы i пра тое, як параднiлiся класiкi Янка Маўр i Якуб Колас. Пра гэта расказвае дачка Маўра Наталля Мiцкевiч: «У пачатку трыццатых гадоў савецкi ўрад адмянiў забарону на святкаванне Новага года з ёлкамi. I Саюз пiсьменнiкаў пачаў ладзiць для дзяцей навагоднiя святы. Помнiцца, як бацька прывёў мяне ў вялiкую залу Дома пiсьменнiкаў, дзе стаяла прыгожа ўбраная ёлка. Паблiзу ад яе стаяла група малечы, а асобна, заклаўшы рукi за спiну, расхаджваў бялявы хлопчык гадоў сямi–васьмi. Бацька нахiлiўся да мяне i кажа: «Натачка, паглядзi на гэтага хлопчыка, гэта той самы Мiхасёк, пра чые прыгоды мы чыталi з табой».

У будучым Мiхась Канстанцiнавiч Мiцкевiч, малодшы сын Коласа, стане мужам Наталлi. У кнiзе ёсць успамiны пра абодвух «зорных дзядоў», Маўра i Коласа, iх агульнай унучкi, Марыi Мiцкевiч. Выданне дапоўненае ўнiкальнымi iлюстрацыямi.


Габриэла Мистраль. Грустный бог. Стихотворения.
Центр книги Рудомино, Москва, 2018.

Я к сторожу на маяке

хочу подняться тропкой тесной,

узнать, как солона волна,

в глазах его увидеть бездну.

Первого в истории чилийской литературы лауреата Нобелевской премии, поэтессу Габриэлу Мистраль (она же Лусила де Мариа дель Перпетуо Сокорро Годой Алькайяга), в предисловии назвали «высоковольтной поэтессой, верившей в свою особую миссию на земле». Впрочем, это скорее правило для большого поэта, чем исключение. Объемный том представляет лучшие переводы разных лет параллельно с оригиналами. Формулировка, с которой Мистраль получила Нобелевскую премию, звучала так: «За поэзию истинного чувства, сделавшую ее имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки». Действительно, читая, чувствуешь страну, в которой образы рождены. Водопад на Лахе — «Вода с истерзанной грудью похожа на Антигону», вулкан Осорно — словно застывший в прыжке белоглазый олень, облака, как снежные овцы, встают над голубым холмом... Мы слышим голос много пережившей женщины. Жених молодой учительницы покончил с собой — тогда появились «Сонеты смерти» и звучный псевдоним. Затем — безответная любовь к молодому поэту. Габриэла так и не узнала материнства, но писала о нем:
«Сына просила! Так дерево в крайнем волненье

весной поднимает к небу зеленые почки.

Сына с глазами, в которых растет изумленье,

Сына в счастливой и сотканной Богом сорочке!»

Многое в биографии поэтессы до сих пор затемнено, не озвучено. Она была известным общественным деятелем. Но для читателей главное, что она оставила нам загадку своих «высоковольтных» строк.

Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр-т Независимости, 72.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter