В ближайшее время Генеральная прокуратура направит в Польшу материалы для экстрадиции бывшего руководителя «Пинскдрева» Лорана Аринича. Только в 2011 году ведомство направило в компетентные учреждения юстиции зарубежных государств 193 подобные просьбы о выдаче преступников. О том, как организована эта работа в нашей стране, корреспондент «СБ» беседовала с начальником международно–правового отдела Генеральной прокуратуры Олегом ХЛЫЩЕНКО.
— Олег Витальевич, на каких принципах строится процедура экстрадиции?
— Экстрадиция — это передача преступника государством, на территории которого он находится, другому государству для привлечения к уголовной ответственности или для приведения в исполнение вступившего в законную силу приговора. Работу эту мы проводим на основании международных договоров и соглашений. Они бывают двусторонние, как, например, с Польшей. Бывают многосторонние. Это, к примеру, конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года и от 7 октября 2002 года (в рамках СНГ), некоторые конвенции в рамках ООН также служат инструментом, позволяющим запрашивать выдачу разыскиваемых лиц. С государствами, с которыми у нас отсутствуют договоры о выдаче, данная работа ведется на основе принципа взаимности. В соответствии с ним международная правовая помощь по уголовным делам оказывается на основе письменного обязательства от имени государства оказать такого рода правовую помощь.
— Какие условия для выдачи существуют?
— Прежде всего выдача не должна противоречить законодательству Беларуси. К примеру, нельзя выдавать гражданина нашей республики — ни одна страна этого не делает по отношению к своим гражданам. Или же если истекли сроки давности или в отношении лица, выдача которого требуется, на территории запрашиваемой договаривающейся стороны за то же преступление был вынесен приговор или постановление о прекращении производства по делу. Также есть другие законные основания. Преступление, к слову, должно быть уголовно наказуемым по законодательству обеих договаривающихся сторон. За него должно быть предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года или же более строгое.
— Можно ли говорить о каких–либо сроках в процессе экстрадиции?
— В среднем сама процедура занимает несколько месяцев, но бывает, затягивается и на более длительный срок. С чем это связано? Во–первых, лицо, в отношении которого вынесено постановление о выдаче, вправе его обжаловать: у нас в стране сначала можно обратиться в областной суд, а если понадобится, и в Верховный Суд. Бывает, что сроки растягиваются еще на некоторое время. Приведу пример. Скажем, в какой–либо стране за совершение преступления задерживается человек. Его начинают проверять по базам розыска и устанавливают, что преступника ищут, к примеру, у нас. В наш адрес направляется уведомление о его задержании. Мы соответственно направляем документы на экстрадицию. Но представьте ситуацию: в стране задержания этот преступник привлекается к уголовной ответственности и ему назначается наказание. До тех пор, пока он его не отбудет на той территории, передать его нам не могут. Бывает, что эти сроки очень длительные. И пока там человек сидит, у нас могут истечь сроки давности по его преступлению. В таких случаях мы запрашиваем его выдачу на время, чтобы привлечь к ответственности в нашей стране. И уже после назначения ему наказания возвращаем обратно. После того как он отбыл наказание там, мы можем запросить его выдачу для исполнения обвинительного приговора. Важно для любой страны, чтобы человек понес наказание за все совершенные им преступления.
— Бывают ли отказы в выдаче преступника нашей стране и какие тому причины?
— Отказов не так много. По странам СНГ это вообще единичные случаи. Проблемы есть с некоторыми странами, например, с Чехией и с Польшей. Польша выдает приблизительно половину от запрошенных, а вот Чехия не удовлетворила в последние годы ни одного белорусского запроса о выдаче. Причем чаще всего по надуманным основаниям: якобы у нас в стране места лишения свободы не соответствуют минимальным принципам европейского пенитенциарного права по вопросам обращения с заключенными, у нас не может быть предоставлена грамотная правовая помощь. Но у нас с Чехией тоже есть договор, и мы свои обязательства стараемся выполнять. Для нас существует только закон и нет никаких политических моментов. Если имеются законные основания для выдачи преступника, мы его выдаем, нет таких оснований — отказываем. Недавно мы приняли решение о выдаче Чехии гражданина Украины для привлечения к уголовной ответственности.
— Многие страны сейчас идут по пути того, чтобы максимально упростить процедуру экстрадиции. Какой позиции придерживается в этом плане Беларусь?
— В основном по пути упрощения идут европейские страны. У них унифицировано законодательство, и это тому способствует. У нас дела обстоят иначе. Важно понимать, что сам процесс экстрадиции очень сложный. К примеру, белорусский Уголовно–процессуальный кодекс предусматривает пятнадцать оснований для отказа в выдаче. При рассмотрении материалов на выдачу проводится кропотливая работа по проверке всех требований законодательства, и, думаю, в ближайшее время эта процедура в нашей стране упрощаться точно не будет. Ведь на кону — судьбы людей.
