...и призрак «американского Горбачёва»
Уходящая неделя была отмечена двумя интересными событиями: «супервторником» в США, определившим фаворитов президентской гонки, и 85-летием Михаила Горбачёва, заставившим людей постсоветского пространства многое вспомнить и обсудить. На мой взгляд, в 2016 году эти два события странным образом резонируют друг с другом
Михаил Горбачёв и его эпоха
Михаила Горбачёва в бывшем СССР в основном не очень-то любят. Развалил, мол, великую державу. Взял вот и своими руками развалил. Почти как царь Николай Александрович 73 годами ранее.
Многие, конечно, вспоминают, что и вся партийная номенклатура вместе с генсеком этим делом занималась. А у некоторых на памяти сохранилось и то, что народ-то в целом тоже поддерживал перестройку и всякие нововведения 1980-х годов, а потом, в период разочарования, хаил власть, внося свой вклад в делегитимацию советского государства.
Отдельные же исследователи не без основания подчёркивают, что весь процесс «катастройки» и развала СССР был поддержан не только партийными функционерами и представителями масс, но и, так сказать, лицами, стоявшими на страже нашего социалистического Отечества — спецслужбами. О «плане Андропова», роли центрального аппарата КГБ в раздувании национальных противоречий на окраинах и прочих «прелестях» той эпохи было написано уже столько, что отрицать позитивный вклад силового сообщества в развал СССР вряд ли представляется возможным. Кстати, крайне уважительное, даже показательно уважительное отношение пришедшего к власти в России «чекистского» сообщества и к Михаилу Горбачёву, и к Егору Гайдару, и к Борису Ельцину лишь подтверждает то, что никакой антитезы «чекисты-силовики» в России не существует.
Напомню читателям, что под «планом Андропова» понимается проект реформы СССР, предполагавший ликвидацию социалистической системы, проведение модернизации и рыночных реформ в условиях жёсткой диктатуры и создание мощного конкурентоспособного капиталистического государства. По мнению исследователей, данный план и стал «дорожной картой» рыночных реформ в России в 1990-2000-х годах, хотя его реализация и пошла не так однозначно, как планировалось. Для его воплощения в жизнь в 1980-х годах в Венский Международный институт прикладного системного анализа (совместный советско-американский проект, запущенный в 1972 году к рамках политики «разрядки») были направлены молодые учёные-экономисты, которые затем вместе с сотрудниками советского отделения этого института — Всесоюзного научно-исследовательского Института системных исследований — сыграли важную роль при реализации реформ в России. К участникам этого сообщества относятся Егор Гайдар, Анатолий Чубайс, Пётр Авен, Борис Березовский, Михаил Зурабов и другие.
Для ознакомления с историей вопроса в общих чертах рекомендую расследование издания «Русский репортёр» под названием «План Андропова — Путина». Также много интересного есть в воспоминаниях ветеранов советского КГБ, которые публикует журналист Евгений Жирнов («Коммерсантъ. Власть»).
Странности «нового мышления»
Одним из ключевых аспектов правления Михаила Горбачёва, безусловно, была политика решительной разрядки в отношениях с США и другими странами Запада. Хотя активные попытки демонстрировать информационную и прочую открытость начались с Олимпиады 1980 года и воплотились в телемосты СССР—США ещё при Юрие Андропове, всё-таки настоящие «прорывы» в данной сфере состоялись после 1983 года и касались самых чувствительных вопросов, включая стратегические вооружения, противостояние в отдельных регионах и так далее.
Если посмотреть со стороны, то нельзя не придти ко мнению, что это была довольно странная разрядка. Ведь она проходила на фоне военного столкновения двух систем в Афганистане. Более того, она проходила на фоне наличия и укрепления во власти в США (да и в ряде других стран) самых воинственных антисоветских кругов — «неоконсерваторов». Президент Рональд Рейган (тот самый, что назвал СССР «империей зла»), вице-президент и затем президент Джордж Буш, директор Центральной разведки Уильям Кейси, на более позднем этапе — министр обороны Дик Чейни и его заместитель Пол Вулфовиц, заместитель советника по национальной безопасности и заместитель директора ЦРУ Роберт Гейтс и ряд других «ястребов» были «у руля» в США именно тогда, когда Михаил Горбачёв пытался привнести в практику международных отношений своё «новое мышление».
Скажем больше, «партнёрами» советских коллег в различных аспектах взаимодействия в этот период стали именно те лица, которые несколько ранее вошли в печально известную «Команду Б» (Team B) — группу приглашённых экспертов в Центральной разведке, призванных дать оценку угроз, которые представлял Советский Союз. Смысл группы состоял в том, чтобы дать альтернативный официальному, более алармистский взгляд на «русскую угрозу» и тем самым способствовать принятию целого ряда «ястребиных» решений, включая гонку вооружений с конца 1970-х годов. Скажем, тот же Дик Чейни в 1976 году, когда запускался проект «Команды Б», был главой администрации Джеральда Форда и имел непосредственное отношение к авторизации этого эксперимента со стороны Белого Дома. А Пол Вулфовиц был одним из экспертов этой группы. Создание и деятельность «Команды Б» извне поддерживал министр обороны США в 1975—1977 годах Дональд Рамсфелд. В 1980-х годах он занимал множество важных должностей на общественных началах, занимаясь и переговорами с Саддамом Хуссейном, и американско-японскими отношениями, и много чем ещё.
Преемственность войны
Примечательно, что было время, когда эта команда «победителей СССР» приходила к власти ещё раз. Многие из них сформировали администрацию Джорджа Буша младшего. Примечательно также, что многие из них имели отношение к созданию и совершенствованию систем, обеспечивающих «преемственность правительства» в случае катастрофических чрезвычайных ситуаций (continuity of government, continuity operations plan), а также были вовлечены в злоупотребление соответствующей инфраструктурой для реализации секретных операций. Некоторые из этих операций стали хорошо известны публике благодаря парламентским расследованиям (при ведущей роли сенатора Джона Керри, нынешнего госсекретаря), как, например, скандал «Иран контрас» и дело банка BCCI. А наиболее известным примером задействования системы «преемственности правительства» на полную мощность являются события 11 сентября 2001 года.
Вся эта история страсть как интересна в трёх измерениях.
Первое измерение. Никто не подсказал Михаилу Сергеевичу Горбачёву, что его попытки играть «голубя мира» в отношениях с неоконсерваторами, мягко говоря, неуместны, будут использоваться для ослабления СССР и закончатся тяжелейшим его поражением. Верней, кто-нибудь, может, и подсказывал, но внятной оппозиции данному курсу так и не появилось.
Конечно, во времена «холодной войны» любая администрация в США рассматривалась как противник и особых иллюзий по поводу мирных намерений быть не должно было. Однако не оценить игру членов администрации Рональда Рейгана против команды Генри Киссинджера и других архитекторов «разрядки» ещё в 1970-х годах было очень сложно, даже при большом желании (если только сознательно не искажать факты). Тем не менее, СССР начал играть в поддавки и пытаться замириться с Западом именно тогда, когда позиции «ястребов» там были сильнее всего. Причём, происходило при относительном единстве советского истеблишмента. Что, конечно, выглядит странно.
С другой стороны, если мы обращаемся к концепции «плана Андропова» во всех её аспектах, то должны признать, что намеренно организованная некомпетентность генсека как раз вполне устраивала силовое сообщество. Именно реформатор-романтик Горбачёв («либерал», так сказать) должен был взять на себя вину за демонтаж коммунистической системы и СССР со всеми сопутствующими трагическими последствиями. Чтобы затем «правильные» люди могли перекраивать страну и её экономику в соответствии с собственными представлениями.
Второе измерение. Именно на период второго нахождения у власти администрации неоконсерваторов (Джордж Буш младший) приходится «расцвет» российско-американской дружбы, эпоха «особых отношений» президентов США и России. Понятно, что в основе такого положения дел лежала общность интересов, связанных с нефтегазовой сферой, а также готовность США неофициально признавать российскую «сферу влияния». А также, безусловно, интеллектуальное превосходство Владимира Путина над своим американским коллегой и вытекавшая из этого факта особая комфортность общения между ними для российского лидера.
Однако стратегический характер российско-американского сотрудничества в этот период явно не исчерпывался теми стимулами, которые вытекали из данной общности интересов и личных симпатий. Здесь есть более глубокая групповая общность, понимание «своих и чужих», взаимные обязательства по поддержке «своих» и другие «правила игры». Опять же, если мы всерьёз рассматриваем концепцию «плана Андропова», то данное стратегическое сближение в XXI веке оказывается вполне логичным продолжением того особого типа отношений, который реализовывали советско-российские и американские спецслужбы как минимум с конца 1970-х годов.
Наконец, третье измерение. Та неизбывная и пронизывающая российское информационное пространство любовь к американским неоконсерваторам, которую многие штатные коментаторы уже и не стремятся скрывать сейчас, в период после начала украинского кризиса. «Джордж Буш старший был отличным политиком, уважавшим Россию. Он давал нам обещания по нерасширению НАТО. А вот Билл Клинтон нас обманул». «Джордж Буш младший был надёжным партнёром, классным мужиком. А Барак Обама — зазнайка и нас не уважает». И так далее, и тому подобное. Такова общая тональность освещения данной тематики в информационном пространстве.
Всё это вновь и вновь подтверждает, что для российского руководства «своими», более удобными партнёрами являются именно неоконсерваторы. То есть, именно те, кто уничтожали СССР и грабили Россию в 1990-х, взрывали Югославию, Ирак и Афганистан, втягивали США в авантюры в Ливии и Сирии, а ещё ранее ранее готовили джихадистов для Афганистана, поддерживали Хуссейна и совершали другие действия, граничащие с преступными.
Наибольшей же критике в российских СМИ подвергается именно администрация Барака Обамы. Причём, именно в тех аспектах, в которых она пытается покончить с наследием неоконов.
При этом сама российская сторона всё в большей степени использует внешнеполитический инструментарий из арсенала неоконсерваторов, инициируя вооружённые конфликты, раздувая протестные настроения и ведя ожесточённые пропагандистские кампании как внутри страны, так и за её пределами. Собственно, один из главных публичных аргументов сторонников этого странного понимания «русского мира» и состоит в том, что «если вам можно, то нам что же, нельзя?!».
На этом фоне в США идёт кампания по выборам президента страны…
(Продолжение следует)
