Его высота

Встретиться с Александром Никифоровичем Аксеновым оказалось не так просто. То внезапно вспыхнули фронтовые раны и Александр Никифорович долго не выходил из квартиры. То приехал из Москвы сын с семьей - какие уж тут разговоры с газетчиком. Но была, на мой взгляд, и еще одна причина: настороженное отношение

к журналистам. А точнее - недоверие к ним, вызванное потоком публикаций, где что ни слово, то ком грязи или увесистый камень в недавнее вчера. Разумеется, это относилось не ко всем журналистам, но все же... Я терпеливо ждал, и вот, наконец, наша встреча состоялась.

Когда я переступил порог квартиры Аксенова, где не было роскоши, но и не выглядывала из всех углов нищета, услышал для себя неожиданное

: - Я выполнил ваше задание. Вы просили меня рассказать о моей жизни. Я это сделал. Садитесь-ка поудобнее в кресло. Я прочту то, что написал...

"Родился я 9 октября 1924 года на Гомельщине в деревне Кунтаровка Ветковского района в бедной крестьянской семье. Когда мне было 11 лет, умерла от туберкулеза мама. Злое, колючее сиротство отобрало у меня безоблачное детство. Однажды, когда отца не было дома, к нам наведались воры. Один вор взобрался на соломенную крышу и на наших глазах стал сдирать ее, чтобы проникнуть в сарай. Две мои сестренки девяти и семи лет колотятся от страха и ревут; братик, которому после смерти мамы было всего полгода, глядя на них, заливается плачем. И у меня сердце бьется так, что вот-вот выпрыгнет из груди. Но я старший в доме. Что скажет отец, если я позволю ограбить нас? И что произойдет с нами? Я принимаю решение: внезапно распахиваю окно, выпрыгиваю из него перед носом грабителей и с криком бегу по улице. Один из ворюг гонится за мной. На мой крик сбежались люди, и воры вынуждены были спасать свою шкуру. Взрослые восхищались мною, и я чувствовал себя героем.

А в другой раз (я уже учился в шестом классе) решил заступиться за отца. И не только за него. Наш двор, как и другие крестьянские подворья, обложили дополнительным налогом. Но, кроме коровы в хлеву, пары поросят да десятка кур, у нас ничего не было, а в доме полно сирот. Чем платить? Отец ходит мрачный, подавленный, места себе не находит. Видя, как он страдает в мучительных поисках выхода, я решил написать письмо Сталину - рассказать о нашем бедственном положении. Отцу, разумеется, об этом - ни слова. И вот однажды у нашего дома остановилась легковушка. Из нее вышли два человека в черных кожанках. Пригласили в машину - прокатись, мол, парень с нами по деревне. А сами стали расспрашивать, кто заставил меня написать письмо товарищу Сталину? Какая у нас семья, как живем? Спросили, как я учусь и с кем дружу. Сердце колотится то ли от волнения, то ли от мысли - возьмут да и увезут неизвестно куда, но отвечал я обстоятельно. Вскоре меня отпустили. Отец и не догадался, что гости приезжали ко мне. Но от уплаты налога нас освободили.

И осталась в моей памяти первая зарубка: ответственность за других придает человеку мужество..."

В 1938 году, после окончания семилетки с похвальной грамотой, Александр Аксенов отправился в Гомель. Было это в конце августа - вступительные экзамены уже закончились. На что или на кого рассчитывал сельский паренек? На себя и добрых людей. И не ошибся. С ним долго беседовал директор педагогического техникума Михаил Михайлович Гурман. Чуткий, глубокий педагог, он прочел душу юноши, как раскрытую книгу. Александр Аксенов, круглый отличник, был зачислен студентом педтехникума без вступительных экзаменов.

Всю свою жизнь будет помнить Александр Никифорович доброту этого человека. Как и преподавателя литературы Татьяны Арсеньевны Лятаровской. Татьяна Арсеньевна избрала безотказный психологический ход. Во время лекции, проходя мимо стола Аксенова, она наклонялась над конспектом, как бы проверяя его, и незаметно подкладывала три или пять рублей. Расчет был верным: на глазах своих однокурсников Александр Аксенов не мог демонстративно возвращать ей деньги.

Но вот и сделан прорыв в большую жизнь - Александр Аксенов стал учителем начальных классов. Однако учительствовать ему не довелось - война. Его год рождения еще не призывали, но он принимает твердое решение: пойти на фронт добровольцем. Аксенов собрал группу таких же отчаянных парней. Пересаживаясь с поезда на поезд, они двинулись на восток. Но в Орле их ссадили с поезда и направили в Чкаловскую (Оренбургскую) область в один из колхозов. И вот вместо боевых подвигов - сугубо мирный фронт: тракторная бригада в Гавриловском районе и скромная должность учетчика. И была в этой бригаде трактористка Валя. Они полюбили друг друга. В деревню приходили похоронки. Один за другим по проселочным дорогам через родные пшеничные просторы на кровавые поля войны уходили сельские парни. А тут - любовь, у которой свои законы. Они поженились, когда до ухода Александра Аксенова на фронт оставалась всего неделя...

О войне Александр Никифорович написал буквально несколько строчек

: "На фронте я командовал взводом. Не раз поднимал и водил в атаку бойцов. В одном из боев на высотах Матвеева Кургана (бойцы его окрестили Курганом смерти) был контужен и тяжело ранен в обе ноги".

...Эта проклятая высота была по дороге из Сталинграда на Ростов. Немцы укрепились по всем правилам обороны, сделав ее неприступной. Вся равнина вокруг лежала, как на ладони. Каждая пядь земли простреливалась. Перед дивизией была поставлена задача: взять высоту. А тут, как на беду, не оказалось рядом командира роты. Выход был один: поднять бойцов в атаку. И Александр Аксенов принимает решение. С автоматом в руках он поднялся во весь рост навстречу свинцовому ливню. Оглянулся - и сердце упало: он был один. Солдаты, пережившие ад Сталинграда, не хотели здесь сложить головы. Не удалось Аксенову поднять бойцов и во второй раз. И тогда девятнадцатилетний комсомолец поднялся в атаку в третий раз. А за ним - его взвод и рота. Пулеметная очередь, прошившая ноги, оборвала его бег по снежному полю. Рядом разорвалась мина и погасила сознание...

За личный подвиг Александр Никифорович Аксенов получил орден боевой Славы. А ту высоту в народе стали называть Аксеновской. И не она ли, эта высота, предопределила его биографию, характер и всю последующую жизнь?..

Как только Белоруссию освободили от немецко-фашистских захватчиков, ЦК ВЛКСМ направил Александра Аксенова на родную землю. В Барановичах он работал первым секретарем горкома комсомола, а затем - секретарем Барановичского обкома комсомола по военно-физкультурной работе, секретарем обкома по кадрам. В Гродно Александра Аксенова избирают первым секретарем обкома комсомола. Это было в 1950 году. Тогда в Белоруссии насчитывалось 12 областей. И Александр Никифорович был единственным из первых комсомольских секретарей, кого избрали не кандидатом, а членом бюро обкома партии. Это было огромное доверие.

А ступеньки комсомольской лестницы поднимали Александра Никифоровича Аксенова все выше и выше. Отраслевой секретарь ЦК комсомола Белоруссии, второй, а затем, когда П.М.Машеров уходит на партийную работу, - первый секретарь ЦК ЛКСМБ. В 1957 году Аксенова избирают секретарем ЦК ВЛКСМ.

Внутренний стержень Аксенова - это свод его нравственных законов. Один из них звучит так: если хочешь, чтобы тебя не боялись, а уважали, никого не бойся сам. У него действительно ни перед кем не было страха - Аксеновская высота сделала свое дело.

"После Министерства внутренних дел, - рассказывает Александр Никифорович, - меня направили в Витебск. Шесть лет я был там первым секретарем обкома партии. Однажды, как всегда неожиданно, в область прибыл Петр Миронович Машеров. Ознакомившись с положением дел, он сделал заключение, что темпы создания и обустройства крупных животноводческих комплексов крайне низкие. Я не согласился с этим, доказывая, что исходить надо из истинного состояния хозяйств. Из их реальных возможностей, а самое главное - из целесообразности строительства таких объектов. Разругались мы с Петром Мироновичем так, что дальше некуда. Петр Миронович направился в гостиницу, я - домой. Ночь проходит, а сна - ни в одном глазу. "Зачем я все это высказал ему в такой резкой форме? Ведь можно было объяснить по-другому. Я не убедил Машерова, не сумел доказать свою правоту..." С тяжелым сердцем поутру направился я в гостиницу. Захожу в номер. Здороваюсь. Петр Миронович через всю комнату тянет ко мне руку и, улыбаясь, говорит: "Александр Никифорович, извини меня. Я был не прав. Ночь не спал..." И все как рукой сняло. Все стало на свои места. Трагический уход из жизни Петра Мироновича Машерова, конечно же, надолго осиротил республику.

Первыми секретарями ЦК после смерти Машерова были покойный Т.Я.Киселев и здравствующий ныне Н.Н.Слюнь-ков. Оба умные, способные люди, но с точки зрения стиля работы и методов руководства они были совсем другого масштаба по сравнению с П.М.Машеровым. Их главное оружие - диктат. И, конечно же, перестраиваться под такие методы руководства мне, как и другим ответственным работникам, было нецелесообразно, да и трудно".

А потом было еще два высоких назначения: Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Польше и председатель Государственного комитета СССР по телевидению и радиовещанию.

"Полвека моей жизни связано с самой различной руководящей работой. Да, я обладал реальной властью. Иногда очень большой. Но ни годы, ни события не стерли из моей памяти очень важную зарубку: власть - это прежде всего ответственность за то, чтобы жизнь стала лучше, а люди - добрее. Эта зарубка - мой нравственный постулат, мой главный жизненный принцип, которому я следовал всегда, и, положа руку на сердце, я могу сказать, что высокие награды - четыре ордена Ленина, орден Октябрьской Революции, два ордена Трудового Красного Знамени, орден Отечественной войны I степени, орден Славы III степени - это не просто оценка всей моей жизни. Это признание перед Отечеством заслуг моего поколения, идеалам которого я буду верен всегда.

Мне не стыдно смотреть людям в глаза. Я не перевертыш. И лаять сегодня на день вчерашний за компанию с перевертышами никогда не буду. Хотя достаточно хорошо осознаю суровые издержки нашего прошлого, его трагические уроки. Но через нашу советскую историю, через нашу жизнь прошли миллионы людей, которые строили, защищали и возвеличивали свою Родину. И страшный грех мазать все эти миллионы подвижников и всю нашу прошлую эпоху одной черной краской. Как нельзя обойти и того, что последние десятилетия советского периода были омрачены махровым и закостенелым бюрократизмом и бездумностью многих наших вождей. Это и привело к гибельным последствиям и развалу великой страны, которую все любили и которой гордились. Свой партийный билет я сохранил и сберег. Не изорвал его, как это сделали другие. Я был и остаюсь - коммунистом".

Запомним же слова мудрого человека о власти. В них - истинная суть: "Власть - это прежде всего ответственность за то, чтобы жизнь стала лучше, а люди - добрее".

Леонид ЕКЕЛЬ.