Радио похоже на жизнь, случающуюся лишь однажды

Все уже забыли про День радио, можно и про радио поговорить.

Так бывает, что приходишь после окончания вуза на работу, а там... радио. Вы записывали когда–нибудь свой голос? Отвратительное мероприятие, помню с детства. У меня был красный кассетник с кнопкой record, я нажала и стала начитывать текст из журнала «Ровесник». И получилось! Сгорая от стыда, я тут же записала сверху песню, которая в этот момент играла в эфире «Радио–Рокс». А сам «Рокс» тогда вещал из Осло. Это был 1990 год. Но текст оказался длиннее, так что после Josephine Криса Ри в динамике образовалась пауза и снова я.

— Ужас!

Я поклялась больше никогда... Ни–ког–да! Не говорить в микрофон.

Радиоточка была для меня священным местом. Даже когда во всем микрорайоне электричество отключали, радио не покидало нас. Мы зажигали свечи и газовые конфорки, делали громче звук белого приемничка, прикрученного к стене намертво, и наблюдали в окно за тем, как жители соседних панелек делают то же. На каждой советской кухне висело радио. Папа рассказывал, что через него нас слушает КГБ. Все смеялись, мне становилось спокойно. Я боялась оставаться одна дома, но когда приходилось, садилась возле радиоточки, чтобы чуть что позвать КГБ на помощь.

Завораживали голоса дикторов, торжественные и распевные. Утром бодрые новости, днем «У абедзенны перапынак». Трудовые коллективы поздравляли своих передовиков и пели «Песняры». Муха жужжит, радиоточка вещает — таким я помню каждый день своего детства. Если честно, даже не вдумывалась в то, что где–то кто–то встал рано утром, выпил индийский чай с бутербродом и пошел на свою радиоработу. Все эти люди были виртуальной реальностью, незнакомцы с мужественным лицом артиста Тихонова. Ну так вот я воображала.

В детстве я любила читать «Маугли». И мультфильм обожала, загадочный. По мне, так Роман Давыдов создал лучшую экранизацию произведения Киплинга. Лес, полный тайн, и Маугли, магически сильный.

— Мы с тобой одной крови, ты и я!

Эти слова я произнесла про себя перед тем, как впервые сесть у микрофона. По ту сторону меня слушали тигры и пантеры, готовые в любой момент сожрать. Предстояло отработать эфир и выжить. Кто полагает, что это плевое дело, никогда не жил во времена, когда в Беларуси было две радиостанции в FM. Каждое слово, каждая ошибка и каждая неточность тут же приводили к скандалу. Кто–то из слушателей взялся следить и присылал мне письмом отчет о каждом моем шаге в течение дня и во что я была одета, кому–то было по душе критиковать с переходом на личное, но в общем и целом я вписалась в сюжет. Радио стало моей волчьей семейкой, слегка чужеродная, я освоила их правила охоты за слушателем. Теперь говорят, это было особенное время. «Радио–Рокс» начало вещать из Минска в 1997 году. В первый же день (вернее, мне достался ночной эфир первого дня вещания) я поставила Josephine Криса Ри... Исключительно ради красоты момента. Чудеса мы сами создаем.

Нельзя вот так просто войти в эти джунгли, они навсегда. Маугли говорил: «Могу ли я жить без таких ночей?» Я так или иначе в эфире уже 21 год. И вот что скажу: микрофон — инструмент чуда. Радио передает иначе, нерационально. Распыляет через динамики энергетику и порой наделяет сказанное другим смыслом. В студии я встречала самых разных людей и видела, как обыденно они усаживаются на крутящийся стул, отставляя в сторонку кружку кофе, и выводят в эфир микрофон. Уже в соседней комнате это все превращалось в радиоэфир, из колонок лился готовый продукт, вино из одуванчиков, пьянящее только однажды. Никогда не бывает второго прямого эфира. И этим радио похоже на жизнь, случающуюся лишь однажды.

Самые главные слова сказал мне мой педагог по сценической речи Илья Львович Курган. Тот самый легендарный диктор белорусского радио, чей голос стал звуком моего детства, ведь это он жил в радиоточке, когда я пыхтела возле зеркала и училась завязывать пионерский галстук. Курган сказал: «Возле микрофона нельзя быть пустым». Часы индивидуальных занятий по сценической речи, много правильных слов, но теперь–то я точно знаю, встретить педагога с большой буквы — дар. Можно, наверное, окончить и школу, и университет и не встретить. И не стать... Не идите преподавать, если вы не влюблены в дело. Не отнимайте у детей шанс СТАТЬ.

Нельзя быть пустым, потому что так ты будешь приумножать свой вакуум. Нет такого дела, где созидают из пустоты. Все начинается вот здесь (я на сердце показываю).

— Скинув кожу, — сказал Каа, — мы не можем снова заползти в нее. Таков закон.

Мне кажется, если ты не приходишь в эфир сбрасывать кожу, лучше не входи в эту дверь. Отдавать себя без остатка и возрождаться, становясь совершеннее с каждым умиранием. Это и есть истинная жизнь, все остальное помехи в эфире.

Т.С.

sulimova@yahoo.com