Август для Беларуси поистине стал месяцем духовно–религиозного измерения. По соображениям объема ограничусь лишь заключительной его декадой. 21 — 22 августа в Браславе прошла церемония коронации папскими коронами чудотворной иконы Божьей Матери Браславской — Королевы Озер. В Витебской католической епархии она стала первой коронованной иконой. В церемонии, которую возглавил кардинал Майснер, митрополит Кельнский, приняли участие около 10 тыс. белорусских и зарубежных паломников, почти 200 священников, 31 иерарх из 11 стран, представители грекокатоликов и Русской православной церкви, послы и дипломаты из 6 государств.
28 августа — великий православный праздник — Успение Пресвятой Богородицы. Торжественное богослужение в этот день в Жировичах провел митрополит Минский и Слуцкий Филарет. И, наконец, 31 августа в Минске под эгидой ООН начал работу трехдневный форум лидеров и представителей христианских, мусульманских и еврейских организаций из 26 стран, цель которого — укрепление сотрудничества в деле решения сложных проблем народонаселения и планетарного развития.
Сам набор этих весьма значимых для нашей страны событий и тем более их последовательность (католическое — православное — межконфессиональное) — очень важные свидетельства в пользу наличия большого своеобразия как в историческом прошлом, так и в настоящем Беларуси, делающие нас во многом непохожими ни на Запад, ни на Восток.
В Европе, как известно, официально пропагандируется концепция многообразия как фундамент евросоюзного единства. Однако в массовом сознании чем дальше, тем больше нарастает беспокойство по поводу постоянно усиливающегося там этнорасового и культурно–конфессионального разнообразия. В этом — налицо большое отличие даже от не столь далеких 1980–х годов. Ведь тогда то обстоятельство, что «японцы живут в Бразилии, турки обитают на Майне, а индеец встречает индуса на улицах Бирмингема», воспринималось еще по–философски спокойно. Это представлялось всего лишь зримыми образами размывания границ и процесса культурной интеграции, приобретшего «воистину почти универсальное значение».
Сейчас же тревожные обертоны слышатся даже в информации, например, о том, что начинающие праздновать Рамадан мусульмане Люксембурга составляют уже десятую часть всего его населения. Равно как и в том, что мусульманская община Дании впервые получила разрешение властей на сооружение мечети на участке закрытой ранее фабрики. Что уже тут говорить о политически провокационных заявлениях «евроисламистов», предлагающих решить проблему пустующих европейских соборов путем преобразования их... в мечети!
Есть свои проблемы и на постсоветском пространстве. Здесь некоторые страны так и не пришли к религиозной свободе и к отказу государства от «руководства» церковью. Известны примеры осуществления элитами проектов «автокефализации». Их главные задачи — ослабить и раздробить прежде всего Русскую православную церковь. Создать «национальные церкви «под себя». Стоит ли специально доказывать, насколько существенно в результате всего этого снизился уровень религиозной терпимости.
Беларусь же, будучи «перекрестком Европы», давно уже стала канонической территорией и православной, и католической церквей. В отличие от других своих соседей белорусы в своей массе сумели оставить в прошлом конфессиональную вражду и обиду. Вот почему отличительной чертой «белорусской конфессиональности» стало отсутствие в ней воинствующих черт и ориентация на дух библейской максимы «несть ни эллина, ни иудея»...
Не поэтому ли в многотысячной толпе паломников 22 августа, наряду с католиками, были и староверы Браславщины (занимающие второе место в регионе по количеству приходов), и православные, и представители протестантов?! Поэтому, думается, у наших жителей в связи с открытием соборной мечети вряд ли возникнет та тягостная тревога, которую мы наблюдаем в аналогичных случаях в других европейских странах. По крайней мере, события белорусского религиозного августа вполне ложатся в фундамент такой уверенности...
