В Русском театре состоялся тысячный показ знаменитого спектакля Владимира Маланкина «Единственный наследник». Для тех, кто не знает, это история, как родственники богатенького старика изо всех сил стараются прибрать к рукам его богатство. Племянник старого Жеронта Эраст почтительностью и послушанием завоевывает любовь дядюшки, потому как для него наследство — единственная возможность получить руку своей возлюбленной Изабеллы. И хотя у дядюшки 119 наследников, все они далеко, а Эраст рядом. И, разумеется, страстно ждет дядюшкиной кончины. Вместе с ним ждут служанка Лизетта, слуга Криспен, невеста Изабелла и ее матушка госпожа Аргант. Однако Жеронт не только не торопится на тот свет, но и о завещании не думает. Более того, он собирается жениться на юной красавице Изабелле и родить себе прямого наследника! Эта блистательная, искрящаяся весельем, наполненная смешными и невероятными ситуациями и поворотами комедия французского драматурга Жана–Франсуа Реньяра до сих пор смотрится на одном дыхании и вряд ли может кого–то оставить равнодушным. Стоит ли упоминать, что зал был полон. Присутствовавший на спектакле посол Франции после показа прислал письмо на имя театра, в котором выражал свое восхищение постановкой. Успех невероятный!
— Владимир Андреевич Маланкин вообще обладал удивительной натурой, — сказал мне бывший ученик Маланкина, народный артист Борис Луценко. — Я думаю, секрет неувядаемого успеха его спектакля в том, что Маланкин перевернул пьесу и поставил ее не так, как она написана. К сожалению, об этом никто не говорит. В пьесе Жеронт — классический скряга, подобный пушкинскому Скупому, да еще влюбившийся в молоденькую девочку. По всем театральным канонам — отрицательный персонаж. Но Маланкин увидел в нем большого ребенка. Помню, как мы однажды забрели с ним в гости к одной актрисе и увидели фотографию ее сына. На снимке был изображен мальчик со светлым, наивным взглядом. И Владимир Андреевич воскликнул: «Вот это и есть мой Жеронт!» Мало того, он хотел, чтобы эту роль исполнила прекрасная актриса Элла Овчинникова. Не обладая эффектными внешними данными, она тем не менее была не просто талантливой, а парадоксально–непредсказуемой актрисой. Ее даже называли белорусской Джульеттой Мазиной. К сожалению, она рано ушла из жизни. Не могу сказать точно, кто (вполне может быть, что и я, в ту пору бывший главным режиссером театра) отговорил Владимира Андреевича от этого замысла, о чем, наверное, сейчас и жалею. Но главное осталось: Жеронт — это большой ребенок, и его увлечение молоденькой девочкой проистекает исключительно от наивности. А вокруг него — целая свора ворюг, стремящихся любой ценой захватить принадлежащее не им. Маланкин противопоставил наивного человека с его наивными страстями и таким же отношением к жизни банде людей, цель которых вполне определенна. И когда в результате они добиваются своего, старик прозревает, что наследство–то они у него взяли силой. А «честные воры» заявляют, что это их честный заработок, заслуженная награда после стольких хитроумных интриг. «Погиб бы мир без нас, людей с воображением!» — заявляют они. Последней звучит фраза: «Действие происходило в Париже в таком–то году». Но на самом деле подобное вполне может происходить — да и происходит! — сейчас. Разрабатывая характеры персонажей, Маланкин придумал массу интересных деталей, только им присущих черт, трюков. Кстати, Владимир Андреевич сам умел просто потрясающе здорово показывать, и повторить за ним актеру было очень трудно. Наверное, по причине заразительности показа и собственной непредсказуемости просто взять и скопировать такое вряд ли было возможно. Талант заразить другого — и прежде всего актера, а через него и зрителя — идеей, мыслью, характером и является, на мой взгляд, главным секретом долговечности этого спектакля.
Елена МИНЧУКОВА.
