Две стороны Днестра

Узкая полоска земли, протянувшаяся вдоль реки, о которой упоминал еще Геродот, стала в эти дни чуть ли не центром мировой политики. Во всяком случае, о предстоящих завтра событиях на левой стороне Днестра высказались уже и Соединенные Штаты, и Евросоюз, и Россия... Осталось дождаться, что скажет сам народ Приднестровья...
Узкая полоска земли, протянувшаяся вдоль реки, о которой упоминал еще Геродот, стала в эти дни чуть ли не центром мировой политики. Во всяком случае, о предстоящих завтра событиях на левой стороне Днестра высказались уже и Соединенные Штаты, и Евросоюз, и Россия... Осталось дождаться, что скажет сам народ Приднестровья.

Завтра в непризнанной Приднестровской Молдавской республике пройдет референдум о независимости. Европейский союз не признает ни законность, ни результаты этого плебисцита. Глава российского МИДа Сергей Лавров, как сообщает российское издание «Время новостей», призвал относиться к референдуму «без эмоций», так как суть «заключается в необходимости вернуться за стол переговоров». На Смоленской площади считают, что в Тирасполе «решили через всенародный опрос «докричаться» до международного сообщества», а вот «современной Европе вряд ли корректно и политически дальновидно игнорировать, а тем более неуважительно относиться к такой форме народного волеизъявления».

Собственно, еще до Лаврова формулу отношения к так называемым непризнанным республикам на постсоветском пространстве озвучил Президент Путин. Он сказал, что Россия будет руководствоваться «прецедентом Косово». Дело в том, что в современной Европе существует немало территориальных споров, которые, в свою очередь, являются следствием перекройки континента после падения Берлинской стены. С тех пор с европейской карты исчезло немало государств, вместо них появились новые, но при этом все явственнее проявляются пресловутые двойные стандарты Евросоюза. С одной стороны, они благословляют отделение Черногории от Сербии, руководствуясь итогами референдума, прислушиваются к мнению албанцев, стремящихся к отделению Косово, а с другой — игнорируют возможность волеизъявления приднестровцев, югоосетинцев, абхазцев...

Думаю, сегодня не стоит прогнозировать варианты ответов приднестровцев. Да и вопрос тут на самом деле вовсе не такой простой, чтобы его можно было разрешить простым выбором вариантов: «а» — правильный ответ, «в» — ответ неверен...

Кстати, в Молдове проживают около 20 тысяч этнических белорусов, и большинство из них — именно в Приднестровье. Из семи белорусских обществ культуры, действующих в этой стране, четыре — в Тирасполе, Бендерах, Григориополе и Рыбнице. Это объясняется нашим общим историческим прошлым, когда большое количество белорусских специалистов и ученых было направлено из Беларуси для оказания содействия в послевоенном восстановлении молдавской экономики, преимущественно в индустриальные центры Приднестровья. Понятно, что точно так же чуть ли не в каждый завод, каждое томатное поле вложена частичка энергии и русских, и украинцев...

Да что там говорить, за примерами ходить далеко не надо: автору этих строк довелось в пору студенческой юности встретить не один рассвет на тираспольском консервном заводе (мы работали в ночную смену), закатывая в банки бесконечные кабачки, томаты, перец и даже варенье из розовых лепестков. И где–то в дальнем углу шкафа хранится моя старая стройотрядовская куртка, на которой нарисована эмблема, которая сегодня кажется мне лучшим символом и лучшей политической формулой: на фоне названия «Тирасполь» белорусский аист несет в клюве ветку молдавского винограда... Того самого, который мы закатывали в цехах завода, построенного русскими, белорусскими и Бог знает еще чьими руками. Так что Тирасполь для многих остался родным городом, какие бы границы ни разделяли нас сейчас.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter