Звезда 1990-х Вика Цыганова даст концерт в Минске

Двадцать лет спустя

Почти двадцать лет назад песни Вики Цыгановой звучали из каждого киоска и магнитофона. В 2000–х ее популярность поутихла, однако народная любовь остыть не успела. Сегодня Вика (назвать 53–летнюю звезду Викторией язык не поворачивается) по–прежнему собирает полные залы и готовится к музыкальному штурму Минска. Хиты «Приходите в мой дом», «Лето красное», «Русская водка», «Калина красная» артистка вместе с группой «Северный ветер» посвятит всем мамам страны — концерт намечен на 13 октября. Место и время уже известны — КЗ «Минск», 19.00. Накануне выступления певица откровенно рассказала корреспондентам «СБ» о том, что происходит в ее жизни в последнее время.


— Несколько лет о вас ничего не было слышно. В Беларуси по крайней мере. Эта позиция сознательная или вынужденная?

— Конечно, вынужденная. Уже два года я сотрудничаю с Фио Дзанотти — обладателем 12 платиновых дисков, работавшим с Адриано Челентано и записавшим его последние девять альбомов как композитор, аранжировщик, музыкальный продюсер. В послужном списке Фио такие имена, как Андреа Бочелли, Стинг, Том Джонс, и практически вся итальянская эстрада. Он работал даже с Папой Римским! Мы пишемся на студии Pino Pinaxa, известной своей работой с группой Depeche Mode. Сотрудничаем также с Вадимом Галицыным — это наш друг и саунд–продюсер со стороны Италии. Работа сложная, кропотливая, и мы очень надеемся на хороший результат. Сейчас жду материал — готовимся к выпуску альбома, съемкам клипа. Конечно, можно было бы остановиться на сингле, но с таким мастером, как Фио, хочется охватить как можно больше. У нас готово уже шесть композиций, мы играем их на всех концертах. Так что люди, которые следят за моей музыкой, в курсе того, что происходит сейчас в моей творческой жизни.

— Достаточно ли у вас сегодня эфиров на ТВ, концертов, корпоративов по сравнению с 1990–ми и началом 2000–х?

— Надо разделить эфиры, корпоративы и концерты — это принципиально разные вещи. Если говорить в общем, то совсем немного артистов может позволить себе работать так, как я в 1990–е: по 5 — 6 концертов в день. Сейчас это сложно. Да и условия другие, и годы уже не те... Сейчас концертов, конечно, гораздо меньше. У меня — от 6 до 10 в месяц, но этого вполне достаточно. Десять — даже многовато. Мы работаем только живьем. Переезды, перелеты, разные часовые пояса — это все сказывается на здоровье. «Чеса» у меня нет, но есть вдумчивые концерты либо для друзей, либо «на кассу» — этого достаточно. Хотелось бы больше? Конечно, хотелось бы. Ну, может, если только на один концерт. Хотелось бы поинтереснее? Да, хочется больших залов. Но для этого я сейчас и работаю — снимаю клип, готовлю альбом.

— Вика, а не задевает, когда вас называют «звездой русского шансона»? Все–таки шансон у нас по–прежнему ассоциируется исключительно с блатной романтикой, музыкой таксистов и ребят со двора.

— Тогда к шансону можно отнести и творчество Владимира Высоцкого. Вообще, глупо мерить творчество каким–либо жанром. В свое время я поработала в шансоне с выдающимся человеком, Михаилом Кругом. У нас все получилось, высоты были нашими. Но сейчас я работаю в другом жанре, назовем его «жанр Челентано», надеюсь и здесь получить высокий результат. Творческий процесс, мне кажется, интересен, когда он разнообразен. Упереться в один жанр и «чесать бабло» — это не про меня. Мне интересен путь творчества — попробовать себя в одном, другом, третьем. Совершенства нет нигде, но достичь высот, по крайней мере тех, которые ты перед собой поставил, — это важно.

— Кто ваша аудитория сегодня? Те же люди, которые слушали вас в 1990 — 2000–х?

— Очень интересный вопрос. Конечно же, люди, полюбившие меня еще в начале моей карьеры, приходят на концерты и сейчас, эта публика меня не покидает. Многие из тех, кто вырос на моих песнях, приводят сегодня своих детей. Но вижу в залах и много молодежи. И это, конечно, очень радует.

ФОТО WWW.UZNAYVSE.RU

— Вас часто сравнивают еще с одной популярной исполнительницей русского шансона — Любовью Успенской. Не обижает? Вы общаетесь, дружите? И если брать шире, возможна ли вообще дружба двух публичных людей?

— Каждый отвечает за себя, возможна или нет. Конечно, у меня есть друзья среди артистов. Но это люди немного другого жанра, например, Александр Михайлов (не путайте со Стасом!). Это близкий человек по духу, и общение с ним всегда приятно.

Что касается сравнения с Успенской, то у нас совершенно разный подход, разное мировоззрение. Если кто–то и сравнивает нас, то это люди с узким кругозором, видимо, те, кто дальше жанра шансон не мыслит. Как я уже сказала, не отношу свое творчество к этому жанру. Исполняю и русские романсы, и шансон, и эстрадную музыку, и рок–н–ролл. А по поводу Любы Успенской — дай бог ей здоровья, творческих успехов, но у нас разные пути. И никакой обиды в таких сравнениях нет. Мы встречаемся, здороваемся, общаемся.

— Почему на афишах вы до сих пор Вика? Обманываете себя или свой возраст? Или Вика Цыганова — это уже просто товарный знак, бренд?

— Это и бренд, и товарный знак. А зачем мне себя обманывать? Если меня все называют Викой, значит, я Вика. Начнут называть Викторией — буду Викторией. Хотя, если честно, относительно себя имя Виктория я воспринимаю только в связке с отчеством — Юрьевна. Мне лично намного ближе имя Вика, в нем все есть: и уважение, и легкость. А пафосно щеки раздувать — ну, может, и придет это время.

— А как обстоят дела с вашим модельным бизнесом — брендом TSIGANOVA? Удалось ли монетизировать ваше увлечение модой?

— Что такое монетизировать, если я занимаюсь творчеством? Да, деньги я за это получаю; да, этих денег мне хватает на то, чтобы я развивалась; да, у меня есть постоянные клиенты; да, это очень узкий круг людей. Но я занимаюсь ювелиркой. Это штучные вещи, арт–объекты. Это то, что сегодня практически никто не делает. Это не может быть серией. Поэтому о конвейерной работе речи нет.


Впереди у нас очередной Mercedes–Benz Fashion Week, впереди потрясающий проект с Федором Конюховым, выпускаю с ним линию одежды. Уже все обговорено, но лучше постучу по дереву, чтобы не сорвалось. И вот это уже будет большая машина, конвейер по выпуску вещей класса «люкс» для путешественников. Будет задействовано много людей: и художников, и дизайнеров. Предстоит творческое погружение, мы окрылены и очень надеемся на успех.

— Сейчас многие российские артисты, начиная от Иосифа Кобзона и Льва Лещенко и заканчивая Григорием Лепсом, активно сотрудничают с молодыми белорусскими авторами — композиторами и поэтами–песенниками. В вашем репертуаре есть композиции, написанные белорусами? И обращаются ли к вам с такими предложениями?

— Пока было предложение поработать с белорусскими клипмейкерами, и мы рассматриваем такую возможность. А песен белорусских авторов у меня нет. Но если что–то произойдет, ведь так бывает, и нам подкинут песню, как «Отель Калифорния», то, может, и поработаем.

— И вопрос вдогонку. Последний месяц белорусская эстрада и пресса напоминает растревоженный улей: в центре внимания — проблема авторских прав. Возможно, вы наслышаны об этой истории: один из уважаемых белорусских композиторов запретил другим не менее уважаемым артистам исполнять его песни, так как, по его мнению, артисты высказывают неуважение, не называя со сцены имен авторов композиций. Как обстоят дела с авторскими правами в России?

— Тут, во–первых, есть человеческий фактор. Любому человеку, который вкладывал душу в свое произведение, будь то стихи или музыка, обидно, когда его даже не упоминают. Не зря говорят, что доброе слово и кошке приятно. Но законодательство — это одно, а по–человечески, я считаю, каждый автор не только должен получать деньги, но и о нем должны говорить. Это нормально. И я всех к этому призываю. А то, что законы можно и нужно доработать, — правильно. Финансовые споры, если до этого дойдет, должны решаться в суде, но всегда лучше решать дома, за столом за чашкой чая.

У нас тоже часто бывают такие обидные моменты. Песни Вадима (Цыганова, супруга артистки и ее продюсера. — Прим. автора), например, часто приписывают Михаилу Кругу. Понятно, что приписывает молва, но ведь и со сцены о Вадиме как об авторе ничего не говорится. Мы стараемся не заострять внимания на этих историях, ведь главное — это песня. Иногда она становится народной. Я, например, не знаю, кто написал «Ой, мороз, мороз», а ведь у нее тоже есть авторы.


— Поделитесь секретом семейного счастья: как столько лет провести в любви и согласии с одним человеком? Как гасить споры, конфликты, если они возникают?

— В нашей семье конфликт может спровоцировать мое или Вадика нетерпение. Иногда он пытается подавить меня, а я пытаюсь вырваться и убежать, но потом понимаю, что некуда, да и незачем. Потому что Вадик говорит правильные и полезные для меня вещи. Я смиряюсь. Так же и Вадик. Если он обидит меня, тут же просит прощения, потому что понимает, что сразу же меркнет свет в окне и душа загибается. Мы ведь давно стали одним целым и жить друг без друга не сможем. Находиться в одной профессии и жить под одной крышей столько лет — это своего рода испытание. Да, он супермужчина, но и я не последняя женщина, и когда мы встретились, я уже была состоявшейся артисткой, личностью. Сложно было подстраиваться, но я смогла, понимала, что на первом плане должен быть мужчина. Я всегда молюсь за здоровье Вадима и хочу, чтобы он всегда был со мной рядом.

leonovich@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter