Распад единой страны – закономерность или неизбежность?
Сегодня исполняется двадцать лет Беловежскому договору – документу, поставившему точку в 69-летней официальной истории СССР. Существование возникшего в конце 1922 года Советского Союза было прекращено 8 декабря 1991 года подписанием главами России, Беларуси и Украины Соглашения о создании СНГ. С того дня малоизвестная прежде беловежская охотничья усадьба и одноименная правительственная резиденция Вискули обрели мировую славу, о характере которой политологи и эксперты спорят по сей день. Свое мнение на этот счет “НГ” попросила высказать доктора исторических наук профессора кафедры истории Беларуси и политологии БГТУ Владимира КОЗЛЯКОВА.
– Владимир Егорович, не буду оригинальным и задам классический вопрос, впрочем, ставший за эти два десятилетия риторическим: все-таки в Вискулях произошел развал Советского Союза или оформление де-факто его смерти? Иными словами, можно ли было сохранить великую страну?
— Лично я уверен: распад СССР неизбежным не был. Советский Союз сохранить как крупное государство можно было. Другое дело, что процессы, происходившие в его республиках, были нарастающими и весьма неоднозначными. И именно по мере их развития распад страны стал закономерным. Хотя бы потому, что Советский Союз был излишне централизованной державой даже в условиях начавшейся глобализации. Доходило до абсурда: скажем, рецепт какого-нибудь торта требовал согласования в Москве. Точно так же централизованные фонды, Госснаб, Госплан решали, сколько гвоздей нужно производить в той или иной республике, прочие мелочные вопросы.
– Но в то же время плановое регулирование давало и свои конкретные плоды. Скажем, в БССР стал наблюдаться дефицит мяса и яиц, полетел соответствующий сигнал в Москву – и союзный Совмин принимает решение о массовом строительстве в Беларуси мясокомбинатов и птицефабрик... Хорошо помню: в конце восьмидесятых самым желанным подарком родным на Украине – в Запорожье – была колбаса сервелат. Потому что ели они ее раз в год: при нашем приезде в гости.
– Ваш пример еще раз подтверждает уязвимость планового метода регулирования: где густо, а где пусто. Но ведь были и иные причины, повлиявшие на распад СССР. Например, союзное руководство игнорировало многие вопросы развития культуры и сохранения экологии в союзных республиках. Происходило это потому, что вопросы экономического строительства – несомненно, важные – не всегда учитывали интересы республик. Так начинались движения за достижение суверенитета. Параллельно шли вопросы защиты прав языка, учет интересов национальностей и народностей, проживавших на территории союзных республик. Это можно считать второй причиной распада СССР.
– Но и она, судя по всему, не является окончательной?
– Увы. Третья причина заключалась в том, что в некоторых республиках не учитывались социальные аспекты и игнорировались их специфические особенности и традиции. Кроме того, начинали процветать коррупция и иные негативные явления, связанные с эгоистическими интересами местных элит. Скажем, Грузия в восьмидесятые годы занимала последнее место в Союзе по уровню средней заработной платы, но первое – по количеству автомобилей. Характерный нонсенс, не правда ли?
– Природу этого нонсенса в определенной степени объяснили следователи Тельман Гдлян и Николай Иванов в своей известной книге, посвященной нашумевшему “хлопковому делу” в Узбекской ССР. Говорят, перед Олимпиадой 1980 года даже на заседаниях Политбюро ЦК КПСС в открытую говорили о том, что должность секретаря райкома партии в Закавказье или Средней Азии можно было купить за 100–120 тысяч рублей. А многочисленные “цеховики” в семидесятые–восьмидесятые годы и вовсе стали притчей во языцех...
– Вот именно. Теневая экономика сыграла колоссальную негативную роль, подточив государственный комплекс СССР. Дело дошло до того, что фактически весь народнохозяйственный комплекс страны оказался в подвешенном состоянии. И процессы эти особенно усилились в конце восьмидесятых годов.
Но нельзя забывать про еще одну причину. С 1983 года – времени инцидента с южнокорейским “боингом” – СССР в капиталистическом мире неизменно изображался “империей зла”. А вслед за громкими заявлениями Рейгана и Бжезинского начинали усиленно работать западные спецслужбы, апеллирующие к симпатизирующим им элитам в союзных республиках и подкармливающие такие элиты систематическими подачками. Не зря же позже американцы признались, что потратили на развал СССР около 200 миллиардов долларов.
– Что ж, подобные “инвестиции”, судя по Вискулям, себя оправдали. Хотя, как известно, единственный за всю историю существования СССР всесоюзный референдум, проходивший 17 марта 1991 года, показал, что народ – за Союз. Из 185,6 миллиона граждан, имевших право голоса, 113,5 миллиона высказались за сохранение обновленной единой страны. Однако по данным социсследования, недавно проведенного Аналитическим центром EcooM, сегодня Беловежское соглашение положительно оценивают лишь 8,6 процента участников опроса. Зато почти треть опрошенных уверенно ответили “нет” на вопрос о том, одобряют ли они подписанное соглашение, и еще 27,2 процента считают нужным скорее не одобрять этот документ. То есть старания американцев оказались “страшно далеки от народа” – белорусского в частности?
– Беларусь изначально стремилась всячески сохранить Советский Союз. На упомянутом вами референдуме за сохранение Союза высказалось около 76 процентов избирателей, но в Беларуси этот показатель был еще выше – 80 процентов! То есть граждане тогда еще Белорусской ССР искренне надеялись, что можно – и нужно! – сохранить Советский Союз. Не забывайте, что Беларусь была его сборочным цехом. И белорусское руководство понимало это.
Но когда начались процессы, связанные с переходом собственности в руки Российской Федерации, руководству БССР не оставалось ничего иного, как принять соответствующее решение и поддержать Беловежское соглашение. Иначе мы рисковали остаться вообще ни с чем. В результате в собственность БССР перешла значительная часть общесоюзной собственности, что определило тогдашние шаги республиканского руководства как естественные и оправданные. Что, впрочем, не избавило нас от негативных последствий такого разрыва: экономические связи, культурное и информационное пространство оказалось разрушено...
– Владимир Егорович, спасибо за столь содержательное интервью. В заключение вопрос из дня сегодняшнего: можно ли считать провозглашенный Евразийский союз преемником СССР – по крайней мере его положительных качеств?
— Естественно. Евразийский союз вызван именно теми вопросами, которые поставила современность. Нынешняя глобализация ставит целью восстановить наши совместные усилия и взять от Советского Союза все самое лучшее. Я убежден: в современном мире абстрактной независимости не существует. Подлинной независимостью может обладать лишь блок государств, объединенный общей историей, экономикой и культурой. Евразийский союз – наиболее яркий тому пример.
К слову
Корреспондент «НГ» 20 лет назад был единственным журналистом в Вискулях
На подписании Беловежского договора, несмотря на сенсационность происходящего, единственным журналистом и обладателем уникальной информации о распаде СССР был сотрудник “Народной газеты” Валерий Дроздов. Об этом эпизоде в книге Михаила Горбачева “Союз можно было сохранить” сказано так: “Время! Засек ли кто-нибудь: когда подписали договор?” – засуетились через несколько минут в холле. По журналистской привычке фиксировать время события отметил только Валерий Дроздов – 14 часов 17 минут. По иронии судьбы на циферблате его часов была символика СССР.
