На фотографии, которую вы видите сверху, - выпускной класс 1959 года Комаровской средней школы, которая находилась в деревне Комаровка Брестского района. Этот класс был непростым. В нем учились первый белорусский космонавт Петр Климук и председатель Национального банка Петр Прокопович. О двух Петрах нам известно многое. А что же стало с остальными выпускниками? Спустя 48 лет я разыскал их и попросил вспомнить о детстве, школе и своих знаменитых одноклассниках.
Дануту Ягляк я навестил в соседней с Комаровкой Томашовке, она стала здесь учительницей начальных классов и живет на самой окраине деревни. Рядом – берег Буга, за ним уже виден польский город Влодава. Данута во время моего визита перебирала с мужем картошку, но нашла время побеседовать с корреспондентом:
«Cначала было две школы: в Комаровке - средняя, а в Томашовке – семилетка. А уже в восьмом классе нас объединили и все пошли учиться в Комаровку. Ну, не все, а кто захотел продолжать образование, а не пойти сразу работать. В нашем классе были дети из четырех деревень – Томашовки, Комаровки, Селяхов и Приборово - и из местного детдома. Климук, например, жил в Комаровке, а Прокопович – в Томашовке.
Про Климука есть история. В школе было деревянное крыльцо, и как-то мы баловались, а крыльцо возьми и развались. И Климука выгнал директор Панасюк из школы. Мол, почему ты видел и не рассказал, кто виноват. Ну вот он день не ходит, два не ходит. И приходит его мать Марфа Павловна к Панасюку: «Иосифавич, шо будэм робыты? Петьке в школу идты чи не идты?» А он: «Ну конечно идти. Пусть приходит, только крыльцо поремонтирует». Ну а Петя очень хорошо рубанком работал. Взял доски и сделал.
Прокопович и Климук сидели за одной партой, второй в левом ряду. У Климука в школе была кличка Воробух. Просто их всю семью так называли, уж не знаю почему.
После первого своего полета Климук приезжал в Комаровку. Был митинг, человек 700, целый живой коридор. И я стояла со своими детьми. Думала, не узнает, столько лет прошло. Нет, смотрю – бежит! Обнимается, целуется».
Воспитанница детдома София Наврось и Николай Галюк стали мужем и женой. Они тоже живут в Томашовке, в доме, где когда-то размещалась школа. София стала кулинаром, а Николай – шахтером.
«Класс у нас дружный был, - рассказала София. - Прогуливали, например, не часто, но если уж прогуливали, так все. И проказничать любили: учительнице в столик могли, например, мышей набросать. Яблоки рвали по садам. Участковый говорил: я, мол, сейчас сторожа отвлеку, но вы и на мою долю нарвите. Покуривали, кстати, все, кроме троих: Прокоповича, Климука и Гнедько.
Климук - компанейский хлопец, ухаживал за Лилей 
Авхимович и Надей Городничук. Красивый был, его только росточек подводил. Прокопович – более стеснительный, в друзья не навязывался. Он, кстати, только с 5 класса с нами стал учиться, он ведь родом из Пружанского района. Левчук - взрывоопасная, не один хлопец от нее тумаков зарабатывал. Коцюба ничего для других не жалела, могла позвать к себе домой покушать. Лавренчик с сестрой, помню, постоянно дрались друг за друга. Пашкевич мог сотворить все что угодно, его весь детдом боялся и слушался. У него вид был как у медведя. Гнедько – веселый, дай только потанцевать: вальс, фокстрот, полька, танго…
Хомичук рисовала хорошо, бывало, сядет и скажет на уроке – на! я тебя нарисовала. Панасюк – замкнутый, но любил очень девчат, ухаживал за ними за всеми тайком. У Феденчука был у единственного из всех нас мотоцикл «Минск». У нас ведь тогда даже велосипед был диковинкой. Помню, положили асфальт до украинской границы, так всей деревней ходили кататься на одном велосипеде. Меня, кстати, Прокопович на нем научил кататься.
Соколюк мы все боялись: ее тетя была у нас химицей, с таким пронзительным взглядом. Квач – танцор и пижон, стиляга. Всегда ходил в красивой одежде. Кто-то из девушек рассказывал случай: шли вместе, и вдруг дождь начинается, Иван снял пиджак, девушка думает – ну, сейчас мне накинет на плечи, а он так бережно его скатал и под мышку себе».
«Я вместе с Прокоповичем поехал в Краснодон поступать в горнопромышленную школу, - продолжил рассказ жены Николай. - Петра туда не приняли из-за здоровья, а меня приняли. Тогда Прокопович поехал в строительное училище и потом еще в Днепропетровский институт поступил.
Я же 7 лет работал шахтером в угольных шахтах. Одни зубы и глаза светились, когда жена в гости приезжала. Как-то меня вместе с бригадиром на 2 дня завалило породой на глубине 1200 метров. И фляжка с водой была, а напиться нельзя, потому что придавлены. Потом нас вытащили. За время, пока я там работал, погибло около 20 человек. То трос лопнет и вагонеткой кого придавит, то еще что. А получал я в шахте 170 рублей и никаких привилегий, только отпуск 45 дней, а не 30.
Потом вернулся в Томашовку. Работал председателем сельсовета, физруком и даже в райкоме. А теперь слепой, инвалид 1 группы: глаукома, не подлежит лечению – сказали врачи.
В детстве с одноклассниками случаев много интересных было. Как-то шли со школы, залезли в сад. А в колодце банка стояла. Думали, молоко, ну и хотели выпить, а там – самогон. И напились, единственный раз в детстве. 8 человек нас было, а банка на 4-5 литров. И Прокопович тогда с нами был, и Климук, по-моему. У Прокоповича, кстати, прозвище было Профессор. Он немецкий язык хорошо знал. Надо урок сорвать – он учительницу запросто мог заболтать.
Помню еще, когда Прокопович поехал из Краснодона в строительное училище поступать в Свердловск, мы собрали ему деньги на дорогу, по 10-15 рублей скинулись. Через два месяца он приезжает и возвращает нам деньги, причем теми же купюрами! Я ему тогда сказал – быть тебе банкиром. Так и получилось».
Ольга Сидорук живет в Томашовке, практически всю жизнь проработала бухгалтером в системе Брестского райпотребсоюза.
«У Климука обычно все до уроков тригонометрию списывали. Запомнилось особенно, как говорили ему: почему так поздно пришел, не успеем списать! А он очень хорошо в математике разбирался. Придет, решит там что-то на свой лад, и начнет с Панасюком вместе по разным вариантам спорить и доказывать друг другу, так можно или эдак. А мы сидим довольные, что нас не трогают и урок идет.
В 1979 году у нас была встреча одноклассников через 20 лет после выпуска. В первый день на автобусе приехали к старой школе, там пофотографировались, потом пошли уже в новую школу, расселись по партам, как раньше сидели, журнал старый достали и Лариса Андреевна, кажется, наша белорусица, вызывала к доске и каждый рассказывал о своей жизни. А во второй день поехали на селяхинское озеро, там купались, ели шашлыки».
Екатерина Хомичук живет в деревне Добромысль Ивацевичского района. Работала зоотехником в колхозах, а потом была председателем сельсовета.
«Прокопович был в классе самый умный. Когда в классе никто не знал, как ответить, учитель как палочку-выручалочку всегда его вызывал. Бывало, Петр так отвечал, что мне казалось, даже учитель удивлялся, что он все так хорошо понимает. И в то же время Прокопович всегда оставался в тени. Ему не надо было рисоваться, у него не было амбиций. У него был аналитический ум, обобщающий».
Воспитанницы детдома Лилии Авхимович на общей фотографии нет. Она в это время была в Пинске, на соревнованиях по плаванию между школами области. Большую часть жизни Лилия проработала бухгалтером на МТЗ в Минске, хотя мечтала стать врачом и даже закончила медучилище. Ее я попросил рассказать о жизни в детдоме.
«Нас там было 100-120 детей, - сообщила Лилия. - В 7.00 по горну вставали и на зарядку. Опоздаешь – 2-3 раза надо было обежать вокруг детдома. Потом заправляли кровати, умывались. Дежурные по умывальникам поднимались еще раньше, наполняли их водой из колодца. После завтрака сразу бежали в школу 2 километра. Учились в первую смену, до 14.00. Полученную двойку надо было отработать: вымыть длинный коридор в детдоме, туалет, воду в прачечную наносить или картошку чистить. После учебы возвращались в детдом и обедали. У нас был свой огород, и в столовой постоянно ели фасоль в томате. Мы ее называли атомами: «Что сегодня на обед? Атомы? Ой, опять!» Свиней тоже выращивали своих, но вот куда они девались, неизвестно. После обеда было немного свободного времени. Я в это время читала: Мопассана, Бальзака, Золя. Потом все собирались в комнате, приходил воспитатель и мы делали уроки, с одной керосиновой лампой. По воскресеньям нас водили в кино. Было тяжело, но я благодарна детдому: там нас научили многому, что пригодилось в жизни».
Сидор Саханевич сейчас живет в Омске, работал в основном электрогазосварщиком. Он рассказал следующее:
«У меня травма случилась, в глаз попал большой осколок. Его выняли, а хрусталик удалили, сделали две операции. Я тогда побоялся: может, не так что делают, и поехал в Москву к профессорам по протекции Климука. В Москве мне все подтвердили. А потом я к Климуку в Звездный городок приезжал. Он меня с электрички на «Волге» на своей встретил. Сейчас я слабо вижу этим глазом, но машину вожу. Кстати, я сам родом из Пружанского района, как и Прокопович. Мой родной дядя и его родная тетя – муж и жена. А моя мама и мама Прокоповича были закадычные подруги».
Надежда Коцюба прислала мне письмо. Оказалось, она живет в городе Вольск Саратовской области. Вначале работала там пионервожатой, но случилось так, что родилась дочь, больная неизлечимой болезнью. Надежда покрестила ее в церкви, и за это ее уволили с работы по 54-той статье. После этого долго не могла нигде устроиться, но наконец стала почтальоном. Всю жизнь Надежда и проработала в связи. Была победителем соцсоревнования 1973 года, автором рационализаторского изобретения.
«Когда я узнала о полете Климука, с обоими детьми пошла давать поздравительные телеграммы: его маме и нашей родной школе. Также выступала по Вольскому районному радио на тему «Мой одноклассник в космосе». О Прокоповиче я впервые от вас слышу, что он банкир. Встречалась я с ними и со всеми другими одноклассниками на 20-летии после окончания школы».
Людмила Потапова живет в Бресте:
«Наверное, за все это время никто в классе не попутешествовал так много, как я. Кроме Климука, конечно, который еще в космос слетал! Сначала я работала в Москве, потом вышла замуж за военного и поехала на Чукотку, затем переводом в Клайпеду, в Ленинград, в Ригу, и наконец в Брест. Когда Климук полетел в космос, мы были в Клайпеде. Я достала из почтового ящика газету и спокойно так положила ее на стол. А там два портрета на первой полосе – Климук и второй космонавт. Я посмотрела на фото: что-то такое знакомое, но… Читаю: Петр Климук. Не поверила своим глазам, слышала конечно, что он вроде в Звездном, но чтобы в космос! Первая мысль была поздравить телеграммой. Но не отбила: подумала, может, он и не помнит уже нас. Хотя многие из нашего класса его поздравили. А на работе меня чуть ли не на руках носили, когда узнали, что мой одноклассник в космосе.
А ведь на выпускном мы все посмеивались, когда узнали мечту Климука: «Я, мол, буду поступать в летное училище!» Выпускной, кстати, в нашем доме праздновали. Там произошел какой-то случай неприятный, когда изувечили на вечере учителей, и в том году запретили выпускные. И мы решили всем классом у нас дома проводить выпускной. Накрыли столы, а потом в клубе маленьком селяховском, куда через кладбище надо было идти, танцевали. На следующий день тоже еще гуляли. А ночевали на сеновале. Так вот Климука оттуда столкнули вниз: «Ах, ты летчик? Ну так лети!»
Воспитанники детдома Иван Гнедько и Мария Лавренчик поженились, жили в Минске. Она 15 лет работала на «Коммунарке», делала конфеты «Барбарис» и «Театральная», а потом перешла на завод «Электронмаш» в цех производства плат, где работал и муж. Мария в прошлом году умерла. Так получилось, что я побывал в гостях в семье Гнедько незадолго до этого трагического события.
«Все мы после окончания школы дали своеобразную клятву, как в фильмах, что будем писать друг другу письма, - рассказала Мария. - И писали, особенно поначалу. Ко мне приходила целая куча писем: и Климука, и Прокоповича в том числе. У меня дома хранится целая куча книг и вырезок о Климуке и космосе».
А еще оказалось, что девочки в классе увлекались спортом, особенно волейболом. Мария показала мне вырезку из старой газеты, озаглавленную «Успех комаровских волейболисток»:
«На прошедшей недавно областной спартакиаде школьников большого успеха добились волейболистки средней школы. Команда составлена из старшеклассниц – Татьяны Левчук, сестер Елены и Марии Лавренчик, Елены Мулярчик, Ольги Поднюк, Дануты Яглик… И сейчас, на спартакиаде школьников, они подтвердили свой высокий класс игры – выиграли у команд Высокого, Жабинки, Бреста, Пружан, проиграв лишь барановичским спортсменкам…»
Ивана Квача я нашел в Бресте, мой звонок застал его за жаркой блинов. После школы Иван служил в Минске в армии. Затем работал в Ленинграде токарем на заводе имени Ленина, в Ивацевичах инспектором Госстраха, и наконец, в Бресте машинистом в стекольном цеху лампового завода.
«Помню, Климук на гармошке хорошо играл. Отчим ему купил инструмент где-то под Варшавой. Тульская вроде бы гармошка. Петр ходил на вечера, там пластинки крутили, так он подыгрывал вальсы, танго, фокстрот…»
Надежда Галюк жила сначала в Ростове-на-Дону, затем в Азове, потом на Курилах, работала на бумажной фабрике и в горгазе. И наконец, переехала в Армавир, где и сейчас работает завхозом в школе. Вот что рассказала Надежда:
«Я через дорогу напротив Климука жила в Комаровке. Когда нам было лет по 5, мы с ним пришли в школу и сели вдвоем на задней парте. А учитель давай говорить: маленькие вы еще. Мы даже под парту тогда спрятались, чтобы не выгоняли. Обидно было: ведь дома нам специально пошили полосатые торбы, карандаши дали. И все-таки пришлось уйти, уговорили нас дня через три. А про Прокоповича помню, как он заставлял меня уроки делать. Я жутко не любила математику. И вот он придет ко мне домой, сядет и не подсказывает, а так говорит: пока не сделаешь математику, не уйду. И когда я отвечала в классе потом, он переживал и старался подсказывать. Кстати, про Климука я никогда бы не подумала, что он чего-то особенного добьется в жизни. А вот Прокопович уже тогда был целеустремленный, серьезный».
О Марии Соколюк мне рассказала ее двоюродная сестра, живущая в Бресте:
«Мария уехала в Калининградскую область в Светлогорск к родителям мужа. Работала там зубным врачом. В 1966 году погибла ее дочь Елена. Это известный был случай: тогда на детский сад упал самолет, погибли все, даже сын воспитательницы, который зашел к ней со школы. В живых осталась лишь прачка, которую выбросило взрывной волной. Потом Мария еще родила сына Руслана».
Воспитанница детдома Татьяна Левчук сейчас живет в Бресте. Она больна, половина тела парализована, плохо разговаривает. Был инфаркт, дали 1-ую группу инвалидности. А до этого работала на швейной фабрике, связисткой-телефонисткой…
Еще шестерых одноклассников уже нет в живых. Мария Городничук уехала на Украину, жила в Вознесенске и Одессе, работала на маслозаводе, в военкомате и в других местах... Как рассказала ее сестра, Мария умерла в 1994 году по дороге в больницу: была в гостях, приехала домой и ей стало плохо.
Умерла, по свидетельству одноклассников, и Надежда Павлючук, которая жила на Украине, в Луганске (бывший Ворошиловград). Нет больше Евгения Панасюка, Евгения Феденчука и воспитанницы детдома Ольги Потеюк и Надежды Городничук.
И наконец, абсолютной загадкой осталась для меня судьба детдомовца Бориса Пашкевича и Надежды Петрочук.
-----------------------------------
Дополнительные материалы:
-- Фотография аттестата с оценками, из которого видно, как учились Петр Климук и Петр Прокопович
-- Бюст Петра Климука во дворике средней школы в современной Томашовке
