Весной, в середине мая, когда вдруг стало очень тепло, ему позвонила дочка и предложила встретиться. Он сидел в кафе под зонтиком и смотрел по сторонам, когда она пришла. Увидел, заулыбался, разволновался, обнял, поцеловал и помог сесть. Она извинилась, что немного задержалась. Он же опаздывать не любил. Себе уже заказал кофе, а дочке сказал, что здесь вкусная пицца и если она хочет, то... Но дочка попросила мороженое с фруктами. Некоторое время они сидели и молчали. Смотрели друг на друга. Ей 24 года, а ему на 30 больше.
— Слушай, ты помнишь, как мы с тобой ездили в Испанию? — спросила она, упершись подбородком в кулаки и глядя на отца.
— Помню...
— Почему мы тогда поехали вдвоем, без мамы?
— Денег было мало, и она отправила нас. А чего ты про это вдруг?
— Странно все это, — задумчиво произнесла дочка и отвела взгляд. — Ведь после той поездки ты и ушел.
— Поездка ни при чем... Ведь нам с тобой было хорошо.
— А помнишь поезд? Мы на нем отправились в какой‑то маленький городок смотреть римский амфитеатр. Дурацкий какой‑то поезд. Весь старый, разбитый, дребезжащий и страшно жаркий. Мне казалось, что он развалится по дороге, рассыплется на части. В вагоне все окна были раскрыты, а сквозняк гонял газеты, журналы, мусор разный. И мы с тобой не могли найти себе тихое место. Везде был горячий ветер и пыль. Ты еще купил на вокзале пакет персиков, и мы ели их в вагоне немытые. Мама бы нам такое делать не позволила, а мы ели. Помнишь? Что это за такой поезд был?
Читайте также
— Он мне иногда снится...
— Кто?
— Тот странный поезд, почти сказочный. Я вот думаю, что если бы мама тогда была с нами, то вы бы не расстались. Неужели ты не мог одолжить денег, чтобы мы поехали вместе?
— Сейчас думаю, что мог. Но знаешь, она как‑то и не настаивала. Говорила, что хочет отдохнуть, что устала... Как она?
— Нормально. А ты как?
— Нормально.
Молоденький официант в черном фартуке принес мороженое. Поставил и поинтересовался, не желают ли они еще чего. Ему не ответили, и он отошел. Присел за крайний столик и принялся что‑то читать в своем телефоне.
— Я хотела, чтобы вы не расставались. Вы такие славные. Помнишь, осенью я заболела, сознание потеряла, а врачи не знали, что со мной. Я лежала в своей комнате и плакала от радости, когда слышала, как вы разговариваете, тихо ходите, чай пьете... Я тогда засыпала счастливая, думала, что проснусь, а вы будете дома... Будете заботиться обо мне. Ночью подхватилась, глянула в спальню, а там только мама. Почему у вас так? Я хочу понять: почему вы не вместе? Я боюсь, что и у меня будет, как у вас.
— У тебя все будет хорошо, я в этом уверен. С чего это ты вдруг эти разговоры завела? Весна. Надо жизни радоваться, мечтать о чем‑нибудь хорошем. Кстати, как у тебя с Олегом?
Дочка пожала плечами, задумалась. Поковыряла ложечкой мороженое, но есть не стала.
Он смотрел на взрослую дочку. Потом развернул портмоне и показал ей фотографию, на которой она была смешливым подростком с длинными вьющимися волосами.
— Мне этот снимок никогда не нравился. Какая‑то я получилась глупая. Что вы с мамой в нем нашли? У нее такой же в кошельке... Кстати, Олегу предложили хорошую работу, и мы скоро уедем.
— Надолго?
— Как пойдет.
— Черт! Я все не привыкну к тому, что ты взрослая. Меня это так удивляет... А мама в курсе, как она к этому отнеслась?
— Я хочу, чтобы ты к ней приезжал. Слушай, ты только не злись, сделай это для меня. Обещаешь? — дочка поставила на колени сумку, достала свой большой плоский кошелек, открыла его и показала фотографию. На снимке были молодая женщина и мужчина. — Я вот эту вашу фотографию люблю. Где она только не побывала! Кстати, вот вам два билета. Сходите в кино. Вы такие хорошие. Сводишь ее?
Дочка ушла, а мужчина сидел и смотрел на два билета. Он думал, что жизнь устроена очень странно.
