Корреспондент «СБ» узнала, почем судейский хлеб
«К нам со счастьем не приходят. Только с горем. И никто не знает, что иногда мы после процесса плачем. Мы ведь тоже люди, все впитываем сердцем», — говорит Ирина Босько, которая уже 20 лет носит судейскую мантию. И вправду, души нет лишь у бронзового изваяния Фемиды, а вот земные служители богини правосудия пропускают через себя чужую боль, расплачиваясь за это порой и стрессами, и инфарктами... Вряд ли об этом подозревают люди, забрасывающие редакцию жалобами на «бездушие» судей.
День приема проблем
Каждую пятницу с утра и до обеденного перерыва у судьи Босько есть пять часов на то, чтобы принять исковые заявления и поговорить с теми, кто вскоре явится в зал судебных заседаний Дома правосудия. Очередь в коридоре перед кабинетом образовалась как–то сразу и уже через час стала в два раза больше. Каждые двадцать минут дверь открывается и люди, толкаясь и поругиваясь друг с другом, заходят внутрь.
В коридоре кажется, что проходит целая вечность, прежде чем тебе удастся попасть на консультацию. Злишься, думая, что тот, кто сидит в кабинете, ничего не желает делать и нарочно тянет время, чтобы принять поменьше людей. Изнутри все выглядит совершенно иначе.
...Дверь открывается, и сразу несколько человек входят в кабинет. Они начинают говорить одновременно, не слушая и не отвечая на вопросы, игнорируя просьбы остаться кому–нибудь одному, а остальным немного подождать. Тогда судье приходится повышать голос. Только после этого начинается порядок.
Каждый новый посетитель считает, что именно его дело самое важное и запутанное. При этом толком объяснить сущность проблемы способны немногие.
— Вам нужно изменить свои исковые требования и попросить восстановить сроки принятия наследства. А вы просите признать вас наследницей. Это не одно и то же, — судья пытается объяснить разницу девушке, которую никто не поставил в известность, что от отца, умершего 20 лет назад, ей осталась часть дома.
— Но так писать в заявлении мне сказал адвокат, — девушка с недоверием смотрит на судью.
Еще полчаса объяснений, а в ответ упрямое: «Но адвокат так сказал!» В конце концов посетительницу удается переубедить и она понимает, что в ее иске допущена серьезная ошибка: подавать его в таком виде нет смысла.
— Можете меня освободить от уплаты госпошлины? А то жена сына недавно родила, живем в общежитии... — молодой паренек пришел с иском о возврате долга.
— От госпошлины? — судья удивленно пробегает глазами материалы дела. — Уважаемый, вы одолжили своему другу в общей сложности 30 тысяч долларов, а теперь рассказываете мне о вашем скромном материальном положении?
Когда за ним захлопывается дверь, судья устало поворачивается ко мне:
— Наверняка это у них коммерция. Не хотят в хозяйственный суд обращаться, поэтому и оформляют эти долговые расписки. Ну какой нормальный человек другу будет такие суммы в долг давать, притом неоднократно, когда тот ничего не возвращает?!
Потом был дедушка, который вместо ответов на вопросы судьи начал вспоминать свою молодость. За ним — дама в возрасте, требующая, чтобы ее мужа арестовали за то, что он названивает ей с угрозами.
— Заявление в милицию писали? — интересуется судья.
— А надо? — искренне удивляется жена.
Ситуации иногда доходят до абсурда. Мать пришла требовать, чтобы сумму алиментов, которые ей обязан выплачивать бывший супруг, увеличили:
— Он теперь работает в другом месте и зарплата у него больше. Так мне сказали.
— У вас есть какие–нибудь справки о его доходах?
— Нет, мы с ним не общаемся. Только знаю, что он теперь на новом месте, а где, не знаю.
— И кто, по–вашему, эти документы собирать должен? Я? — судья не теряет самообладания.
— Ну мне же тяжело...
Многие из пришедших сегодня на предварительную беседу «судятся» первый раз. И то, что людям порой сложно понять юридический язык или смысл отдельной статьи закона, — вполне понятно. Для того и сидит судья в кабинете, для того и существует приемный день. Непонятным остается другое. Почему каждый второй истец не удосуживается мало–мальски подготовиться к столь серьезному делу, как судебный процесс? Отчего пытается взвалить на судью еще и обязанности почтальона или курьера? Не потому ли суды завалены пустяковыми исками, что мы не умеем решать даже мелкие проблемы?
Люди без сердца?
Работа судьи имеет существенные отличия от других юридических профессий: здесь требуется исключительная ответственность за свои решения, что влечет за собой повышенные психологические нагрузки. От людей в мантиях, кроме честности и гражданского мужества, требуется еще умение выделять главное, понимать внутренний мир собеседника, сочетать творческий подход и организаторские способности. Эти весьма специфические, порой очень жесткие профессиональные требования
«При этом судья должен быть сам себе психотерапевтом, — говорит Ирина Босько. — Поэтому надо уметь переключаться».
У любого дела, рассматривающегося в суде, два аспекта: юридический и нравственный. Конечно, бывают случаи, когда они совпадают и решение очевидно. Но часто судья во время заседания в раздумье, ведь процесс — это состязание, где и истец, и ответчик приводят свои доводы.
«Подписанное решение говорит о том, что я уже не сомневаюсь. Вернее, думаю, что так, как я решила, — это законно и правильно, — делится своими мыслям по этому поводу Ирина Вацлавовна. — По–житейски, может быть, какая–то неуверенность остается, но мораль моралью, а закон законом».
На судей жалобы пишут не реже, чем на коммунальные службы. Например, замечание по поводу поведения в зале суда, сказанное строгим голосом, некоторыми людьми воспринимается как сигнал, что решение будет вынесено в пользу противной стороны.
«Когда человек уверен в своей правоте, — объясняет судья, — он не кипятится. Если кто–то ведет себя некорректно, то я имею право сделать ему замечание, но на решении это никак не отражается. Писать жалобы не имеет смысла. Никто не может дать судье указание рассмотреть дело так или этак, ведь любое неправомочное решение все равно будет отменено на каком–нибудь уровне».
Обратная сторона профессии
Наверное, каждый судья за время своей практики получал угрозы. Матери подсудимых после оглашения приговора обещают, что если суд со всеми его работниками в ближайшее время не сгорит, то уж адского пламени им наверняка не избежать. «Доброжелательные» авторы анонимок предупреждают о скорой расправе над близкими и желают приятного дня. Неизвестные, после долго сопения в трубку, назначают свидания в темном переулке. Конечно, в большинстве случаев угрозы остаются только словами, но если дело доходит до их воплощения в жизнь, тогда и кислотой в лицо плеснуть могут. В Беларуси был такой случай несколько лет назад.
«Я уже не боюсь, — улыбается Ирина Вацлавовна. — У меня была история, когда осужденный прислал из колонии письмо с угрозами в мой адрес. Обещал, после того как выйдет, «перерезать всю мою семью». Это письмо передали в прокуратуру, а его автор получил еще то ли год, то ли два к сроку. Его давно уже освободили, но больше я о нем ничего не слышала».
В России судьям уже давно предложили носить оружие для самообороны. В Беларуси такая практика тоже была, но многие добровольно от «стволов» отказались. Какой в них толк? Судья не стрелок, его оружие — закон...
Феминизация судейского корпуса — тоже проблема. Сегодня среди людей, носящих мантию, женщин больше половины. Конечно, женщины более терпеливы и усидчивы, но бывают уголовные, да и гражданские дела, которые предпочтительнее было бы рассматривать мужчинам — в силу их меньшей эмоциональности.
...Часто при выборе жизненного пути молодые люди на первое место ставят престиж, не имея никакого представления о будущей профессии.
— Поступая на юридический факультет, многие не до конца представляют условия, в которых им придется работать, — сказал мне юрист, по собственной воле оставивший судейское кресло. — В частности, выбирая профессию судьи, молодежь не задумывается о сложностях и психологических нагрузках, которые придется испытывать постоянно.
Теперь и я знаю, насколько горек судейский хлеб...
Справка «СБ»
Кодекс чести судьи был принят 5 декабря 1997 года для того, чтобы закрепить правила профессиональной этики. Он обязывает людей в мантиях при вынесении решений руководствоваться законом и... своей совестью. Согласно ему запрещается во время заседания словом, жестом или мимикой выражать свое отношение к тому или иному участнику. И даже в выборе друзей и знакомых кодекс становится «советчиком», предупреждая, что связей, которые могут скомпрометировать, нужно избегать.
