Случаи выздоровления здесь редки. В Каменке, под опекой государства, люди прописываются, как правило, навсегда...
«Жизнь ничего не дает бесплатно, и всему, что преподносится судьбой, тайно определена своя цена», — говорил Стефан Цвейг. Но иногда эта цена слишком высока для человека. В этом я убедилась, побывав в Каменском психоневрологическом доме-интернате. Его адрес — деревня Каменка Бобруйского района.
«Когда рисую, уходит печаль...»
Картины художника Анатолия Чернецкого разные: в них настроение, мироощущение автора. На полотнах расцвели диковинные цветы, прямо в душу смотрят роковые красавицы, коварный змей, готовый ужалить, тянется к зрителю и будто напоминает, что грехи людей всегда остаются с ними. Так, к слову, считает и сам художник. «За все нужно платить, любой поступок отражается на судьбе человека и жизнях тех, кто даже случайно оказался рядом», — говорит Анатолий Чернецкий, прорисовывая в багровых тонах женские глаза.
Краска резко контрастирует с белоснежным полотном, и возникает эффект, что будущая красавица сейчас опустит ресницы и отвернется от тебя навсегда. Словно это собирается сделать сама судьба. Пробирает дрожь. Сразу приходит на ум высказывание ирландской писательницы Элизабет Боуэн: «Судьба не парит, как орел, а шныряет, как крыса». Эта леди знала, о чем говорила: предки Элизабет по отцовской линии страдали передаваемым по наследству заболеванием психики, отец долго лечился в специализированной больнице, мать рано умерла. Элизабет фактически росла без родителей. Позже ощущение трагизма, предопределенности и неизбежности нашли отражение в ее литературных работах.
Трагизм, предопределенность, неизбежность — то, что роднит Анатолия Чернецкого с творчеством известной англичанки. Есть схожесть и в судьбах: с разницей лишь в том, что мать отказалась от сына в роддоме, а отца он вовсе не знал. Лишенный родительской любви, Анатолий не смог (как часто это случается с детдомовскими детьми) адаптироваться к жизни в обществе. После школы-интерната поступил в строительное училище, получил специальность штукатура-маляра, но так и не научился самостоятельно себя обеспечивать. А в довершение ко всему связался с плохой компанией, стал токсикоманом.
В Каменском психоневрологическом доме-интернате Анатолий Чернецкий уже 12 лет. Когда неожиданно для всех он стал рисовать, администрация выделила художнику-самоучке помещение под мастерскую, купила краску и холсты. Сегодня 50 его работ украшают стены дома-интерната, даже выставлялись в Могилевском облисполкоме. Есть они и в Министерстве труда и социальной защиты Беларуси.
— Когда я рисую, уходит печаль, — вздыхает Анатолий, — поэтому не рисовать не могу.
— А о чем вы мечтаете? — интересуюсь у художника, подсознательно ожидая ответа «о свободе», неотделимой от творчества. Но Чернецкий неожиданно говорит: «Увидеть море»... Море, в основном бушующее, так проникновенно изображено на многих его полотнах, что зрителю не придет в голову, что автор… никогда его не видел.
Трудотерапия — основной конек
Каменский психоневрологический дом-интернат появился в 1953 году. Сегодня на территории дома-интерната в 22 гектара проживает 360 пациентов. Среди них есть бывшие спортсмены, учителя и даже врачи. «Жизненные истории у всех разные, — говорит директор ГУСО «Каменский психоневрологический дом-интернат» Галина Савченко. — Но моих пациентов объединяет одно — страдание и похожие беды. Ведь никто из нас не застрахован от такой судьбы, поэтому, как писал Пушкин, «не дай мне Бог сойти с ума».
Поступают сюда люди со всей Могилевщины: как из специализированных, психиатрического профиля, учреждений для детей и подростков, так и из семей. С теми больными, кого поместили сюда родные, особенно тяжело: они не умеют за собой ухаживать, общаться с другими людьми, сложно привыкают к распорядку. Объясняется это чрезмерной опекой пациентов в семьях и тем, что их родные об этой беде предпочитают не распространяться, всячески скрывая душевное состояние близких от посторонних глаз.
— А навещают хотя бы здесь, в интернате? — интересуюсь у Галины Савченко.
— Сразу, как поместили, еще приезжают, — вздыхает директор, — а проходит время, и родные о них забывают, оставляя на попечение государства, наедине с душевной болью.
— А ведь они как взрослые дети, — рассказывает о своих подопечных санитарка Раиса Горбылева. — Называют меня мамкой. Фильмы смотрят, рисуют, книги читают.
Женщина трудится в доме-интернате 32 года и считает, что самое главное в такой работе — терпение и доброта. Ведь день на день не приходится: люди здесь разные, бывает, и подерутся.
При обострении пациентов направляют в клиники, а так — поддерживающее лечение. На него в год расходуется 45 миллионов рублей. Медперсонал следит за здоровьем обитателей пристально. В поддерживающем лечении используются даже травы. Есть собственный фитобар, кабинет ароматерапии. Кстати, лечебные растения жильцы интерната собирают вместе с медработниками. А со следующего года здесь опять планируется засеять собственный лекарственный огород. «И травы будем выращивать, и пациентам занятие, ведь трудотерапия — наш основной конек», — говорит директор Галина Савченко.
Молоко, мясо и овощи — свои
Наравне со своими сотрудниками и пациентами копается с весны по осень на грядках и директор Галина Савченко. Каждым рукам здесь находится применение, ведь подсобное хозяйство большое: наряду с Быховским и Хотимским психоневрологическими домами-интернатами — самое крупное в области. Выращивают все: от традиционных белорусских картофеля, свеклы, моркови до дайкона (экзотическая японская культура — нечто среднее между нашим редисом и редькой). Имеется 800 собственных плодовых деревьев: груш, яблок, слив. Едят постояльцы и свои смородину с клубникой. А овощей и фруктов требуется жителям дома-интерната немало! Судите сами: только одной капусты нужно 26 тонн. Есть здесь также свои мясо с молоком. Только мясных продуктов в год к столу подается аж 16 тонн, поэтому выращивают свиней, крупный рогатый скот.
— У нас сейчас в подсобном хозяйстве 400 свиней, 7 свиноматок, 40 коров, из которых 10 — дойных, одна лошадь. Поросят продаем местным жителям, за прошлый год, к примеру, реализовали 200 голов, — рассказывает управляющая подсобным хозяйством Людмила Осипович.
За свиньями и поросятами ухаживают тоже пациенты. Здесь, как говорится, у кого к чему больше лежит душа. Имеется и собственная техника: картофелесажалка, картофелекопалка, овощная сеялка, пресс-подборщик (прессует сено для скота), два трактора, один погрузчик, разбрасыватель органических и минеральных удобрений. Прямо как в небольшом СПК! Досматривать подсобное хозяйство персоналу и обитателям дома-интерната помогают 2 механизатора, 2 животновода, 2 сторожа и ветеринар. Само подсобное хозяйство, кстати, «прописалось» здесь с момента создания учреждения.
Хрупок постоянный мир
Средняя продолжительность жизни обитателей Каменского психоневрологического дома-интерната — 78 лет. Средний возраст — 55—57 лет. Но есть и такие, кто живет здесь с момента основания, — 18 человек! Случаи выздоровления редки: сюда, как правило, люди поступают навсегда, поэтому с умершими прощаются трогательно. Как положено по христианским традициям, отпевают в местном храме, который тоже находится на территории дома-интерната.
Вот такой маленький и хрупкий мир, со своими устоями, бедами и нормами поведения. А познакомиться с ним читатели «БН» смогли благодаря новому проекту Министерства труда и социальной защиты Беларуси «Социальная работа. В лицах и судьбах...»
Елена КОВАЛЕВА, «БН»
Фото Варвары АЛЕКСАНДРОВИЧ
