Возможен ли всплеск сепаратизма в Молдове?Свежие новости заставили вспомнить дела давно минувших дней. Итак, в Гагаузии прошли выборы. Нынешний башкан — так называется глава этой автономии, — считавшийся ставленником Кишинева, проиграл. Во второй тур, который должен состояться 17 декабря, вышли два сторонника автономизации. Это мэр города Комрат Михаил Формузал и мэр Чадыр–Лунги Николай Дудогло. Формузал, у которого пока самый высокий рейтинг — за него в первом туре проголосовало 33,94% избирателей, — уже активно делает программные заявления. Он назвал сложившуюся ситуацию «крахом политики и поражением компартии Молдавии». «Хочу напомнить, что я вижу Гагаузию как сильную автономию в составе нейтральной Молдавии. И непременно вместе с Приднестровьем. Мы будем отстаивать право Гагаузии на самоопределение в случае утраты Молдавией независимости. Мы не допустим, чтобы Гагаузия растворилась в составе Румынии», — цитирует «Газета.ru» слова Михаила Формузала.
Аналитики сразу заговорили о возможном новом всплеске сепаратизма в регионе, оперируя аналогиями из истории. Такие резкие высказывания здесь не звучали с восьмидесятых годов прошлого века, когда проживающее на юге Молдовы тюркоязычное нацменьшинство гагаузы провозгласили свою республику. Кишинев объявил ее незаконной и попытался оказать на сепаратистов силовое давление. Предотвратить масштабное кровопролитие удалось лишь после того, как президент СССР Михаил Горбачев направил в этот район контингент внутренних войск и десантников.
Вместе с тем то, что происходит в Гагаузии, вполне укладывается в логику политического процесса в Молдове. Наш корреспондент, побывавший недавно в Кишиневе, Тирасполе и Комрате, не делает никаких выводов, а лишь делится впечатлениями...
Магнитное поле Бухареста
«Мы предлагаем Молдове вариант войти вместе с нами в ЕС, — заявил президент Румынии Траян Бэсеску в июле 2006 года. — Румыния все еще остается разделенной на две страны, однако объединение будет иметь место внутри ЕС и никак не иначе». А совсем недавно влиятельное бухарестское издание «Котидианул», как бы развивая идею президента, опубликовало исследование, согласно которому слияние двух государств обойдется в 35 млрд. евро. «Вне зависимости от того, сколько нам будет стоить «большая» Румыния, это вопрос патриотизма, а не финансов», — резюмирует председатель комиссии сената Румынии Варужан Возганяну.
Конечно, подобные разговоры ведутся как бы вполголоса, ведь трудно себе представить, чтобы Евросоюз поддерживал сепаратизм... Однако и сбрасывать с политических весов тот факт, что в Молдове было создано «Движение в поддержку инициативы Бэсеску», к которому присоединились унионисты, либералы, социалисты, маргинальная Национал–румынская партия, не стоит. В конце октября в Кишиневе прошел митинг с участием нескольких тысяч демонстрантов, участники которого потребовали объединения Молдовы с Румынией. Организаторы фактически выдвинули ультиматум: если «парламент и президент страны Владимир Воронин в срочном порядке не инициируют переговоров по вопросу объединения двух румынских государств», оппозиция начнет непрерывные акции протеста с требованием отставки правительства в полном составе.
Пока эти силы в меньшинстве. Правящая коалиция заявляет, что «воссоединения не будет». Но параллельно развиваются интересные процессы. Например, Румыния приступила к массовой выдаче своих паспортов молдаванам. Только за последний месяц не менее ста тысяч человек оформили документы на получение гражданства. Более того, с 1 января 2007 года — день приема Румынии в Евросоюз — радикально упрощается процедура въезда молдаван в соседнее государство. Если дело так и дальше пойдет, то в обозримом будущем обладатели румынских паспортов превысят 50% от общего числа избирателей.
Два берега Днестра
«Здесь снимать запрещено!» — грозный оклик из–за спины заставил меня вздрогнуть и выронить фотокамеру. Камуфлированные ребята, патрулирующие дорогу между Бендерами и Тирасполем, шутить не любят. По сей день арена ожесточенных боев в приднестровско–молдавском конфликте начала 90–х — это не только место скорби, но и стратегически важный плацдарм, тщательно охраняемый «голубыми касками». 957 убитых с обеих сторон — эту цену помнит каждый пролет моста через Днестр.
15 лет назад Днестр «поменял русло» и покатил свои воды в сторону России, а полноводный Прут — в сторону Румынии, только что отправившей на тот свет диктатора Чаушеску. Сегодня Кишинев и Тирасполь — словно супруги, которые развелись, но вдруг вспомнили о былых чувствах и общих детях, предприняли попытки найти путь к сердцам друг друга. Однако годы терзаний и взаимных претензий мешают взаимопониманию.
ПМР, как сокращенно именуют Приднестровье, унаследовала после развала СССР старый молдавский флаг, День Октябрьской революции и... весь промышленный потенциал региона. А Молдова по сей день остается на «голодном пайке»: предприятий мало и они не могут вытянуть экономику страны. По данным Статистического комитета СНГ, Молдова переживает самый большой спад промышленности среди стран Содружества.
Гагауз Ери
— Мераба, аркадашим! Нерее гидийоруз? — слышу издалека. Но я по–турецки не понимаю. Напряженно вглядываюсь в темноту улицы, где стоит ряд микроавтобусов. «Привет, друг! Куда едем?» — уже по–русски повторяет улыбающийся водитель маршрутки. В Гагауз Ери — так официально называется автономный край на юге Молдовы — с непривычки трудно сориентироваться. Потому что турецкий язык — главная особенность и гордость местного населения. Правда, тут его называют гагаузским, но различий в них не больше, чем в братьях–близнецах. Да и турецкие флаги с полумесяцем можно встретить не реже, чем местные «трехзвездные» — и над зданием школы, и в захудалом баре, и на крыше гаража.
Директор краеведческого музея Владислав Маринов с гордостью показывает большую экспозицию. Здесь в полной мере отражена история и культура родственного туркам маленького народа. Удивительно, но гагаузы — не потомки янычар и османских завоевателей. И даже не мусульмане. «Хранители» Византийской империи, они отчаянно защищали Константинополь от турецкого нашествия. Тогда гагаузы мучительно умирали за православную веру. Несколько веков спустя об этом вспомнила Россия, когда после очередной русско–турецкой войны ей отошла Буджакская степь. Чтобы укрепить и обезопасить свои южные рубежи, Николай I пригласил гагаузов поселиться на необжитых территориях. Землю предоставляли бесплатно, освобождали от налогов и армейских повинностей. Показательно то, что гагаузы никогда не были крепостными.
Нынче времена другие. Местные жители без проблем получают турецкое гражданство. Те, кто еще имеет молдавское, с легкостью могут уехать на заработки в Турцию, а потом остаться. Поговаривают, что все красивые девушки уже давно сосредоточились в Малой Азии. Никогда прежде не изменявшие православию гагаузы потихоньку принимают ислам. Все сильнее слышны разговоры о строительстве мечетей. Турецкий бизнес прочно укрепился в автономии. Потомки Ататюрка вкладывают немалые деньги в образовательную и социальную систему Гагаузии. В том же музее почетное место занимают фотографии бывшего президента Турции Сулеймана Демиреля, который, говорят, в эти края ездил чаще, чем к себе домой...
Через две недели гагаузы выберут руководителя автономии. Что скажет новый башкан?
Владимир КУЛИКОВ, Минск — Кишинев — Тирасполь — Комрат.
Фото автора.
