Одно из естественных стремлений любого из нас — прожить долгую, желательно счастливую и интересную жизнь. Понятно, что тут многое зависит от случая. Так, никто не отменял смертельные и тяжелые болезни. Да и странностей хватает. Например, есть люди, которые даже в старости выглядят моложаво, а другие, только вступив в зрелый возраст, сразу же начинают стремительно сдавать. Почему так происходит, с чем связано долгожительство и что такое запрограммированное самоубийство клеток?
Вопросы к патриархам
Для начала отметим факт: сегодня никто не умирает просто от старости. Может, потому, что уровень медицины предусматривает скрупулезность. То есть, если человек скончался, нужна конкретная причина — онкология, сердце слабое, хронические болезни, несчастный случай и так далее. Причина «просто от старости» не устраивает даже законченных фаталистов.
Да, библейские персонажи (насколько можно верить таким источникам) жили в среднем лет по 900. И нигде не сказано, чтобы у них когда-либо в ухе стреляло или хватало поясницу. Они что, не болели совсем? Как бы то ни было, сейчас найти абсолютно здоровый организм, чтобы замерить, насколько его хватит при отсутствии тахикардии, гипертонии и прочих факторов риска, — фантастика. Поэтому ученым не остается ничего другого, как изучать старение в комплексе. В принципе, это оправдано, поскольку тело не может существовать в пробирке — оно двигается, получает травмы, спит (или не спит), ест (или голодает), нервничает. И все эти действия имеют самое непосредственное влияние на продолжительность жизни. Так сказать, закономерная деформация, которую со счетов не сбросишь.
Клеточное харакири
В 1964 году появилась концепция программируемой клеточной гибели, которая в некотором роде поставила крест на измышлениях о вечной жизни (правда, энтузиастов это не останавливает). Если объяснять очень просто, то апоптоз предполагает, что каждая клетка нашего организма может делиться только 50—70 раз. Это так называемый лимит, или предел Хейфлиха (назван в честь его открывателя профессора анатомии Калифорнийского университета). Суть в следующем.
На концах хромосом в клетке есть участки ДНК, похожие на хвосты — теломеры, защищающие целостность генетической информации. Перед каждым делением клетки происходит репликация — процесс создания двух дочерних молекул ДНК на основе родительской. При этом теломеры раз за разом становятся все короче, пока не исчезают совсем. Ослабевающие теломеры уже не могут противостоять накоплению патологических мутаций. И когда их запас становится критическим, клетка понимает, что срок ее вышел, и запускает программу самоубийства. Именно концевая недорепликация (так называется этот феномен) является одной из важнейших причин биологического старения.
Тут возникает справедливый вопрос: а почему мы тогда не падаем замертво в какой-то момент? А все дело в том, что клетки разных органов и систем стареют неравномерно. Впрочем, есть два типа фактически бессмертных клеток — половые и раковые. Содержащийся в них фермент теломераза периодически обновляет теломеры. Согласитесь, по поводу рака это как-то уж совершенно цинично со стороны природы. Лучше бы клеткам мозга помогла. Да и зачем бодрые половые клетки, когда уже весь остальной организм, мягко говоря, не в состоянии, — большой вопрос. Короче, поиздевалась так поиздевалась матушка.
Активную теломеразу содержат также стволовые клетки. Они делятся неограниченное число раз и в нужный момент встают на место погибших клеток кожи, крови, почек и так далее. Но при этом они теряют дар бесконечного деления. Проблема в том, что запас стволовых клеток истощается примерно после 40—45 лет. А к 70 их уже совсем мало, поэтому старение организма неизбежно.
Стрессовый фактор
Предел Хейфлиха — вещь важная, но из-за того, что клетки у каждого человека делятся с разной скоростью (этим, например, объясняется, почему некоторые в 50 выглядят моложаво), временного интервала средней продолжительности жизни он не дает. Тем не менее попытки определить «границу сущего» постоянно ведутся. Недавно международная группа геронтологов опубликовала работу в журнале Nature Communications. Им удалось определить биомаркер DOSI, отражающий скорость старения. Выяснилось, что наибольшие его значения наблюдаются до 20 лет (когда организм растет и развивается). Затем до 48—50 лет идет период плато, когда биомаркер стабилен. После 50 показатели DOSI начинают расти.
При этом выявлена прямая зависимость уровня биомаркера старения от стрессовых факторов. Суть в следующем: каждый стресс (болезнь, изменение условий) вызывает колебания в состоянии здоровья, которые ускоряют процесс деления клеток. В молодом возрасте мы глупы, но все переносим относительно легко. В зрелом набираемся опыта, однако уже истрепали нервную систему. В эти «бреши» и пролазит стресс, укорачивая нам жизнь. Максимум, на что нас хватит в идеальных условиях, — лет 120—150. Но, как говорится, до этого еще дожить надо.
КСТАТИ
Старейшая из когда-либо живших людей, чьи даты рождения и смерти документально подтверждены, — француженка Жанна Луиза Кальман. На момент смерти в августе 1997-го ей было 122 года. Женщина она была веселая, с удовольствием пила вино (как все французы — в меру), дымила как паровоз и килограммами ела шоколад. При этом именно на Жанне теория о спокойствии нашла свое подтверждение. Нервы у нее были как стальные канаты. Кстати, это та самая старушка, которая пережила ушлого адвоката, с которым заключила договор о пожизненном содержании в обмен на квартиру. Франсуа Раффре думал, что после 90 лет женщине осталось недолго, но попал как кур в ощип. Он платил бабушке 2,5 тысячи франков ежегодно 30 лет, пока сам не умер. Затем пенсион мадам Кальман платили уже его наследники.
В ТЕМУ
Допотопные персонажи Ветхого Завета в среднем жили по 900 «с копейками» лет. Как говорится, что написано пером, то не вырубишь топором. Однако ученые сомневаются, что цифры правильные. Существует несколько версий по этому поводу, причем, что любопытно, ни одна не допускает реальность такого долголетия. Самые распространенные толкования — либо чисто математический сбой в изначальных подсчетах авторов оригинального текста, либо ошибка переводчика с древнееврейского и арамейского (на этих двух языках вперемешку был написан Ветхий Завет) на универсальный греческий. Если первый из 70 авторов Септуагинты (собрание переводов, выполненных в III—I веках до нашей эры) превратил слово месяц в год, да еще и не учел разницу между лунным календарем и солнечным, а остальные просто переписали за ним, не задумываясь, то долголетие Мафусаила — 969 лунных месяца «легким движением руки» превращается в 78,3 традиционного года. В принципе, не так уж и много. И все бы хорошо, но есть загвоздка…
Дело в том, что долгожительство мифических личностей — распространенное явление во всех религиях. Например, считается, что тиртханкара — святые в джайнизме — жили вообще от 10 до 200 тысяч лет. Мафусаилу и не снилось, как говорится. Так что вопрос патриархов все же остается открытым.
