Минский школьник изобрел революционную конструкцию телескопаМог ли представить великий ученый Михаил Васильевич Ломоносов, что проблема, над которой он бился на протяжении многих лет, будет решена минским вундеркиндом? Нет, конечно. Однако факт остается фактом: ученик 4–го класса 217–й столичной школы смог ответить на вопросы, поставленные светилом российской науки в далеком прошлом. Случай уникальный.
Солнечное затмение
В 1981 году увлеченный астроном Евгений Чайковский вернулся из Казахстана в Белоруссию с твердым желанием изменить незавидную ее астрономическую судьбу. Дело в том, что в Средней Азии, в кругу единомышленников, наблюдавших солнечное затмение, он узнал, что Белоруссия — единственная в Союзе не имеет своей развитой «звездной» школы. Слышать это было обидно.
Евгений Владимирович решил сделать ставку на юношество. По принципу: к звездам надо приучать с младых ногтей. В сентябре 1984 года при республиканской станции юных техников появился кружок телескопостроения. Его руководителем стал Чайковский. Затем, уже в 1996 году, астроном стал вести такой же кружок в 217–й школе.
— Я никогда не ставил возрастных рамок, — говорит Евгений Владимирович. — Если приходили первоклашки — брал без раздумий. Возникла уникальная ситуация — в кабинете можно было увидеть, как ученик второго класса объясняет девятикласснику основы строения телескопа. Тот внимательно слушает!
По прошествии лет труды Евгения Чайковского стали приносить плоды. Немало детей, повзрослев, продолжают изучать звездное небо. К примеру, одна из выпускниц, Наталья Голубенко, отправилась в Ленинград, закончила в университете астрономический факультет, защитила диссертацию и сейчас работает астрономом в Стокгольме.
Когда воспитанники Чайковского выступали на научных школьных конференциях, некоторые скептики открыто высказывали недоверие: мол, ребенок подобного сделать не может. Не верилось и преподавателям, что пятиклассник сам создал такой сложный инструмент, как телескоп. Не могли они себе представить, что четвероклассник не декламирует под гитару стихи о космосе, как обычно, а зачитывает собственный доклад о проблемах астрономии и телескопостроения. Преподаватели эти просто не были на занятиях Евгения Чайковского.
— Ребята у меня однажды спросили: «Что такое изобретение?» — рассказывает Евгений Владимирович. — У меня тогда уже было два авторских свидетельства, и я попытался им объяснить. Дети выслушали, помолчали минуту и говорят: «Научите нас изобретать?»
Немного подумав, Евгений Владимирович подвел детей к заводскому телескопу, который стоял в кабинете. Стали вместе искать недостатки в его конструкции. В результате набралось целых десять пунктов. Через две недели один мальчик предложил новое принципиальное решение телескопа, в котором были устранены пять недостатков из десяти. А еще спустя неделю другой ученик решил проблему с оставшимися недоработками.
Все гениальное просто
Но все–таки особенным учеником для Чайковского стал Леша Колос. Учиться строить телескопы он пришел в третьем классе и уже на следующий год сделал свое первое изобретение — «указку для звезд». А вскоре, совершенно случайно на первый взгляд, сделал открытие.
Чтобы наблюдать за небом в хороший телескоп требуется так называемая монтировка — тяжеленная станина, на которой телескоп будет крепиться. «Монтировка» благодаря своему весу и десятку специальных приспособлений позволяет трубе двигаться очень мягко. Проще говоря, если вы когда–нибудь смотрели в более–менее сильную подзорную трубу, то знаете: достаточно сделать малейшее движение рукой и изображение в окуляре резко прыгнет в сторону. В результате само устройство, необходимое для наблюдения, составляет 5 процентов телескопа, а все остальное — «монтировка».
Об этой несоразмерности задумывался еще Ломоносов. В 1765 году он писал в труде «Об усовершенствовании зрительных труб», что требуется «угол настолько возможно малый, чтобы изменение очертания изображаемого предмета казалось едва чувствительным или вовсе не чувствительным». Но при этом ученый считал, что плох телескоп не тем, что в нем чего–то не хватает, а тем, что в нем много лишнего. А еще Ломоносов мечтал о неподвижном телескопе, который бы улавливал звезды плоским зеркалом.
— Однажды Леша готовил иллюстрацию к докладу «Искатель для телескопа с сидеростатом» и заметил некоторые несуразности, — рассказывает Евгений Владимирович. — Колос на несколько минут задумался и просветлел: «Здесь же все можно сделать намного проще!» И стал показывать.
Спустя несколько часов оживленных обсуждений Чайковский понял: мальчик смог решить проблему, над которой несколько столетий бился не один десяток умнейших людей. Дело оставалось за малым — создать рабочую модель телескопа новой конструкции и доказать его профпригодность.
Только спустя 5 лет окончательный вариант прибора был готов. Выражаясь научным языком, можно сказать, что мальчишка из минской школы обнаружил неизвестное ранее свойство двух зеркал выполнять функцию двух приборов: телескопа и целостата. А проще говоря, не вдаваясь в конструктивные подробности, Леша создал телескоп, который не нуждается в трубе и традиционной «монтировке». Он весит в сто раз меньше и намного более прост и дешев в изготовлении. Появляется и множество других удобств. Прибор назвали телескоп–целостат.
Специалистов нет
— Мы обратились в Национальную академию наук с просьбой оценить то, что придумал Алексей Колос, — продолжает Евгений Владимирович. — Но там нам ответили: «Извините, у нас специалистов для подобной экспертизы нет».
Тогда Евгений Чайковский отправил документы в Санкт–Петербург, в Пулковскую обсерваторию. Через нескольких месяцев из России пришел ответ: «Данное научное открытие имеет большую научную и практическую ценность, так как позволяет создать целую гамму универсально простых и, следовательно, недорогих телескопов, пригодных как для любительских наблюдений и учебных целей, так и для научных исследований... Экспертиза рекомендует всемерно распространить информацию об этом изобретении в научно–астрономической литературе НИИ Российской академии наук, а также научно–популярных изданиях, например в журнале «Наука и жизнь».
— Отметьте, что в документах, присланных экспертами с Пулковской обсерватории, написано именно «открытие», а не «изобретение», — настаивает мой собеседник–астроном. — Дело в том, что это совершенно разные понятия. Во времена Советского Союза в стране ежегодно регистрировались десятки тысяч изобретений и лишь двенадцать открытий.
От рождения идеи создания телескопа–целостата до ее признания российскими учеными прошло ни много ни мало 9 лет. За это время Леша Колос вырос, окончил школу и поступил в медицинский колледж. Астрономией он занимается пока только в свободное время.
В октябре этого года пройдет Второй белорусский космический конгресс. 5 декабря с космодрома Байконур в небо будет запущен первый белорусский спутник «БелКА». Страна стремится стать по–настоящему космической державой. На фоне этих событий парадоксально выглядит один факт: официально практической астрономией у нас никто не занимается. Единственная башня с телескопом, которая находится в минском планетарии, не функционирует уже несколько лет — она на реконструкции. В Академии наук не существует отделения, занимающегося «звездной» наукой. Остается надеяться на таких, как Леша Колос. Если у них будет возможность себя реализовать.
Комментарий
Владимир Ларионов, научный консультант «Беларускай Энцыклапедыi» по вопросам истории астрономии и космонавтики:
— Как наука в Беларуси астрономия не получила развития в силу многих обстоятельств. С одной стороны, это связано с тем, что когда–то самой важной обсерваторией была Виленская, и именно там работали ученые из Беларуси. С другой стороны, фундаментальная наука требует создания достаточно крупных телескопов, для работы которых требуются определенные климатические условия. Только любительская астрономия пользуется у нас популярностью, в первую очередь за счет энтузиастов. Под Витебском существует крупнейшая в республике любительская обсерватория, где установлен телескоп с диаметром зеркала 300 миллиметров. При этом в обсерваториях Европы стоят телескопы с диаметром зеркала от 600 миллиметров до 3 метров. Без поддержки академической науки, Министерства образования отечественной астрономии не обойтись.
