Мариупольский драмтеатр после подрыва.16 марта
Мариупольский драмтеатр взорвали 16 марта. На тот момент часть города еще контролировали подразделения украинской армии и неонацисты из «Азова».Авторы трагедии хотели обставить все так: мол, в театре — база укровойск, которую с самолетов бомбили русские, и якобы доказательства тому — под завалами тела погибших. Для убедительности накануне подрыва было запасено… несколько тонн рыбы (для соответствующего запаха).
По разным оценкам, в здании находилось 600 — 700 человек, в том числе дети. Боевики обещали им безопасное место, а потом силой их там удерживали… Драмтеатр был полностью разрушен, однако многим заложникам удалось выбраться еще до взрыва. Были и жертвы, об этом говорят найденные останки. Впрочем, дождемся результатов разбирательств следственных органов и суда.
Украинским военным и неонацистам не привыкать устраивать боевые позиции, прикрываясь мирными людьми, их домами, школами, театрами…Однако российские и донецкие войска не поддались на провокацию, и «защитники» незалежной устроили теракт, а затем разогнали ложь: мол, удар по театру нанесла Росавиация, погибло около 1500 человек.
Вброс растиражировали и иностранные издания. Что интересно, информация о готовящейся диверсии появилась в соцсетях и мессенджерах за несколько дней до взрыва. В российском Минобороны тогда четко сказали: авиация в тот день по целям в Мариуполе не работала.
Это подтверждают факты. А также те, кому удалось выбраться живым из смертельной ловушки, рассказывали, что произошедшее в театре — тщательно спланированная провокация вооруженных формирований Украины. Взрыв был изнутри, — это тоже факт. Как и то, что людей в здание заманивали именно вэсэушники и азовцы, обещая безопасность, гуманитарную помощь и эвакуацию. И именно они, националисты, минировали и взрывали театр.
Говорили очевидцы и о том, что перед самым взрывом укровоенные переоделись в гражданскую одежду, а к зданию вдруг стянули блогеров и журналистов. Рассказывали мариупольцы и вот о чем: когда люди забеспокоились, украинские военные привезли свои семьи, правда, на следующий день их вывезли.
Еще такой момент. Боевики отлично знали, что накануне проведена реконструкция сквера и что прочищены все ходы из театра, к примеру, в сторону предприятия «Азовсталь», к морю. То есть у боевиков было достаточно путей для отхода.
Театр как инструмент политического давления
До 2014 года Мариупольский драмтеатр показывал спектакли на русском языке. В основе репертуара — произведения русской и мировой классики, Булгаков, Островский, Чехов, Шекспир… В театре работало почти 200 человек.После 2014‑го театр перестал называться «русским» и лишился ордена Почета. Появилось много постановок на украинском языке, в том числе по работам современных авторов. В угоду режиму стали появляться постановки вроде «Путь домой» (это совместный проект театра и главного управления нацполиции Украины в Донецкой области). Так театр насильно превращали в инструмент политического давления.
…За минувший год в городе не было ни одной русской постановки. Сейчас актеры Мариупольского драмтеатра на сцене филармонии репетируют водевиль Чехова, говорит мне ассистент режиссера Людмила Хлыбова:
— В последний год у нас изъяли из репертуара русскую классику, русские спектакли. Это было очень болезненно и для зрителей, и для актеров... Мы счастливы, что будет меняться репертуар. Надеемся, что сможем ставить классику, русскую классику… Нельзя насильственно «перекрашивать» людей, от этого лишь отторжение. Человек должен сам выбирать, что ему близко… Или снос памятников, — нельзя этого делать! Это же история, наша память.
Собеседница рассказала, что в Мариупольском драмтеатре всегда были полные залы. На премьере тоже ожидается аншлаг. Люди устали от войны, им нужна отдушина. Людмила рассказала и о том, как осталась без дома:
— Я никуда не уезжала из города. Жила недалеко от театра, а потом наш дом сгорел. Нас спасли ребята из русской армии. Спасибо им. Под обстрелами вывели… В театре в тот день, 16 марта, было очень много людей. Привозили из деревень. Одна женщина рассказывала мне, что находилась на бельэтаже, когда произошел обвал. Ее засыпало, однако она выбралась. А ее сын погиб. Он в это время бежал за кашей, на поверхности. Его разорвало. Все это очень страшно.
«Едешь по городу — и по левую, правую стороны лежат трупы»
Когда репетиция закончилась, поговорила с актером, режиссером Сергеем Мусиенко. Рассказывает:
— Многие уехали от этого ужаса, спасали детей. Мои коллеги пострадали в момент взрыва, на них упали металлические двери. Сейчас люди на реабилитации — он в Подмосковье, жена в Чехии. Обещали скоро вернуться.
Взрыв, говорит, произошел внезапно.
— Почему для теракта выбрали театр? Знаете, я сам задаюсь этим вопросом. Почему театр? Почему школа искусств? Почему магазины, больницы, школы?.. Едешь по городу и смотришь: вся инфраструктура уничтожена. Для чего это?.. Ответ не нахожу. Время покажет.
— Почему вы остались?
— У меня здесь родители, сестры… Все сказали, что отсюда не уедут. Да и как бросить дом, куда бежать?.. Ну да, можно уехать за границу, но кому мы там нужны? Работать там? Работать я и здесь могу. К примеру, фермером, картошку выращивать. Здесь наша земля, наш дом… Государство мне как-то никакого жилья не дало, я на него сам заработал. Ездил в Якутию на прииски, дополнительно работал. То есть все, что у меня есть, — это результат моего труда, и теперь все это бросить? Нет.
— Ваша улица уцелела?
— Нет. Заезжаешь туда — и нет домов, только фундамент. Я не знаю, как наш дом уцелел? Чудом, наверное. Может, потому что жена иконки повсюду развесила. Забор только как решето стал.
— Когда едешь по разрушенному городу, первая мысль — Сталинград…
— В принципе, привыкаешь… Раньше, первое время, насмотрелся на все эти ужасы. Едешь по городу — и по левую, правую стороны лежат трупы. Метров через 20 — еще тела… Потихоньку всё убирают. В городе идут восстановительные работы… Да, хоронили людей где придется. А как было хоронить? Человек умирает, а его даже унести нельзя, потому что кругом стреляют. Выкопали ямку и похоронили. Сейчас там уже и цветы растут… Теперь надо самим в себя прийти и город привести в порядок. Тяжело это.
Какими стали люди, мариупольцы? Замкнутыми. Сергей вспомнил эпизод: «Иду по улице. Взрывы, выстрелы продолжались. Идешь и уже по звуку понимаешь, куда летит снаряд, мина, знаешь, где какое оружие сработало. И тут же, на улице, играют дети. Кто-то — на качелях, кто — на велосипеде… Я прислушиваюсь, откуда выстрел идет и куда летит, а дети играют, понимаешь! И не обращают на все это внимания. И ты смотришь на это все и, знаешь,.. слезы. А они хохочут себе… Для них как бы и нет войны».Когда идешь по улицам Мариуполя, первая мысль — Сталинград.
Для детей Донбасса, к сожалению, постоянные обстрелы стали нормальностью. Точнее, повседневной реальностью, в которой они родились и живут. Привыкли. Как мы в Беларуси привыкли к миру, спокойствию и безопасности.
…Исполняющий обязанности гендиректора Мариупольского драмтеатра Игорь Солонин сказал мне, что сейчас штат набран менее чем наполовину. Но это пока. Люди потихоньку возвращаются или пишут, что скоро вернутся. И в зрительном зале, как и прежде, будет аншлаг. Премьера уже 10 сентября. В день освобождения города от немецко-фашистских захватчиков.
В ТОТ ДЕНЬ…
Ассистент режиссера Мариупольского театра Людмила Хлыбова: «В театре в тот день, 16 марта, было очень много людей. Привозили из деревень. Одна женщина рассказывала мне, что находилась на бельэтаже, когда произошел обвал. Ее засыпало, однако она выбралась. А ее сын погиб. Он в это время бежал за кашей, на поверхности. Его разорвало. Все это очень страшно».
КОГДА ВСЕ ЭТО ЗАКОНЧИТСЯ?
Всё от политиков зависит, отвечает мне актер и режиссер театра Сергей Мусиенко. С политиками Украине, как известно, не везет. «Да, как-то так не повезло. Как переворот в 2014 году произошел, так и пошло- поехало. Народ страдает… Всем хочется пожелать мира. А нашим людям — восстановиться, прийти в себя, благоустроиться. И так как люди выжили, то просто жить».
gladkaya@sb.by,
https://t.me/lgbelarussegodnya
