Выстрелил из ружья, набросился с кулаками, приставил к горлу нож... Нападению со стороны должников подвергаются десятки судебных исполнителей. Дать сдачи они не имеют права: по закону только милиция может заступиться за хрупких девушек в форме, которых, к слову, в службе принудительного исполнения Минюста более 80 процентов. Что поможет им уберечься от агрессии, выясняли журналисты «СБ».
Этот не желает платить алименты на собственных детей или задолжал банку, тот закатил скандал вокруг пятимиллионного штрафа, не возместил ущерб по уголовному делу... Взыскивают же долги по–разному. При официальном заработке суммы вычитаются из зарплаты. Еще способы заставить людей отдавать долги — ограничение выезда за границу, арест имущества, денег на счетах. В отдельных случаях предусмотрена уголовная ответственность, наказание — вплоть до тюремного срока.
Свои дома от судебных исполнителей должники обороняют с особым усердием. Бранными словами уже никого не удивишь, в ход идут кулаки и даже... вилы. Закрытая черепно–мозговая травма, сотрясение головного мозга, ушибленные раны лица, кровоподтеки — так закончился для начальника Мостовского отдела принудительного исполнения Александра Катькова очередной визит: «Человек задолжал по алиментам миллионов 5. Не работал, любил выпить. В общем, заходим с напарником в дом, предупреждаем об описи имущества, приглашаем понятых. Николай М., что привычно, помахал руками, покричал, а потом молча вышел. Вернулся с... вилами в руках и пошел в нашу сторону». Это длилось секунды. Саша едва успел схватить рукой острые пики и отвести их от своей груди, как М. тут же пустил в ход кулаки. Спустя минуты в этой истории будет разбираться милиция, позже — следствие и суд. Катьков оказался в больнице, буян на полтора года — в колонии. «Выходит, что единственное наше оружие — терпение и слово, — заключил начальник ОПИ. — Теперь по адресам буйных выезжаем с милицейской охраной».
Как и Алеся Скрипель из Дрогичинского района: «Наведались мы в дом к давней клиентке, Елене Ч. Она живет со взрослыми детьми — тоже должниками по судебному производству. Двое ее сыновей отбывают наказание, у дочери отобрали малышей. Правда, на этот раз выехали мы по штрафам сожителя Елены, объяснили: раз долги не погашены, имущество придется арестовать. Хозяйка — в крик, стала нас проклинать, пыталась разбить телевизор и что–то там еще. А потом схватила меня за горло, пригрозив, что еще встретимся». Рукоприкладство стоило разгневанной даме год и 6 месяцев исправработ с удержанием в доход государства 15 процентов заработка, возмещением морального вреда. Долги же ее сожитель так и не погасил. Алеся рассказала, что сейчас у нее на исполнении около тысячи материалов. В основном — неплатежи по кредитам, неуплата штрафов, отказ от возмещения ущерба. Около 200 решений суда по алиментам, из них на женщин всего три.
И хоть всех задолжавших агрессоров в службе знают пофамильно, где кроется угроза, не угадаешь, говорит завсектором ОПИ Гомельского района Виктория Артеменко. Тем апрельским днем она с коллегой была в а/г Урицкое: «Сергей Н. задолжал банку, коммунальщикам... С нами обычно общался через дверь, на этот раз впустил в квартиру. Конечно, скандалил, потом выгонял, пытался выбросить из окна телевизор. А когда я взяла клавиатуру, мышь, наушники и мои руки опутали провода, Сергей вдруг принялся рвать их прямо на мне. Было больно, остались следы. Затем схватил меня за плечи, бил по лицу, оттолкнул, и я ударилась о шкаф». Должник потом объяснил это неприязнью к женщинам. И неизвестно, чем бы все закончилось, не подоспей вовремя милиция.
Свежа в памяти и прошлогодняя нашумевшая гродненская история. Рабочий день Натальи Рудковской (имя и фамилия изменены) подходил к концу, когда в отдел принудительного исполнения Ленинского района пожаловал возмущенный алиментщик. Антон К. был крайне недоволен удержаниями из зарплаты и пошел выяснять отношения с судисполнителем, до этого зайдя домой за ножом. «Бухгалтер вычла 25 процентов — алименты, еще 40 — в счет погашения долга... Тогда в кабинете я была с коллегами. Антон, разгневанно размахивая передо мной расчетным листом, вдруг схватил меня, оттащил к стене, сдавив горло одной рукой. Второй приставил к шее нож. Сотрудницы перепугались, побежали звать охрану... Алиментщик угрожал, кричал, что убьет меня, что терять ему нечего... В тот момент от него действительно можно было ожидать чего угодно». Вбежав, милиционер стал говорить с Антоном о детях, его и Натальи. Объяснял, что ее вины нет, что все по закону. Предложил бросить нож. Но К. лишь крепче его сжал. Заложница начала терять сознание, и сотрудник выстрелил нападавшему в руку, ослабив тиски. Ранение поверхностное, но достаточное для того, чтобы надеть на К. наручники. Суд приговорил его к 4 годам лишения свободы. Кстати, весь разговор в том кабинете (как обычно при посещении гражданами судисполнителя) записывался — таково требование Минюста. После случившегося Наталья и ее коллеги стали выезжать на исполнения с милицией: «Первая мысль после освобождения: слава богу, что не зарезал и что пуля попала не в меня. У меня двое маленьких детей. Тогда они с родственниками ждали нас возле цирка, а муж ехал забирать меня с работы. Говорил, что мчался к суду за «скорыми», следственно–оперативной группой, надеясь, что со мной все в порядке... Вскоре, отдав профессии 12 лет, я сменила работу».
Жалобы должников — дело привычное. Они требуют пересчета, уменьшения суммы долга. Безработные говорят, мол, у них и без того жизнь тяжела. А один задолжавший после изъятия у него машины заявил в милицию, будто ее угнали судисполнители. Большинство таких граждан не выплачивают деньги годами, констатирует начальник главного управления принудительного исполнения Минюста Андрей Авдеев: «Это те случаи, когда взыскивать не из чего. Если есть имущество, средства, возврат почти 100–процентный. А бывает, ущерб настолько огромен, что за всю жизнь не рассчитаться. По статистике, около половины документов на взыскание мы выполняем в полном объеме, еще 30 процентов материалов идут по месту работы, и деньги постепенно возвращаются к кредиторам. С актами невозможности возвращаем около 11 процентов документов. Кстати, огромный плюс в том, что имущество якобы неимущих должников можем найти по различным базам данных. Допустим, человек уверяет: гол как сокол. Проверяем, оказывается: там дом, тут машина, это перевел на жену, то на брата. Еще граждане пытаются сбежать из страны, меняют фамилию, предприятия ликвидируются либо банкротятся».Случаи посягательства на судебных исполнителей в министерстве — на особом контроле, заверил А.Авдеев: «К сожалению, они приобретают системный характер. В среднем за год возбуждается с десяток уголовных дел, и люди получают сроки (с начала года уже было 6 нападений). Плюс материалы, которые до суда не дошли».
Выводы в Минюсте сделали. Теперь к потенциально опасным должникам — только с милицией. При крупных отделах — посты охраны, рамки–металлодетекторы и видеокамеры. Думали и об оснащении сотрудников электрошокерами, газовыми баллончиками, обучении приемам самообороны, но поскольку люди гражданские, отказались. А.Авдеев убежден, что оздоровить обстановку помогла бы уголовная ответственность для граждан, имеющих возможность заплатить, но не погасивших долг перед другими людьми: «Пока поддержки в этом вопросе нет. Сейчас по уголовным статьям можно наказать злостных алиментщиков, неплательщиков расходов, потраченных государством на содержание детей. Аналогичные меры — к индивидуальным предпринимателям, должностным, юридическим лицам за уклонение от уплаты задолженностей по решению суда».
Рассматривалась также возможность создать при Минюсте, как в России, военизированные подразделения, которые бы охраняли судисполнителей. Но это вопрос, признают эксперты, не одного дня. А вот видеорегистраторами постепенно оснастят всех сотрудников службы. И, пожалуй, главное, на что обратил внимание руководитель управления Авдеев: «Ни одно противоправное действие против судебного исполнителя не останется незамеченным. И должникам надо бы хорошо подумать, стоит ли из–за долгов лишать себя свободы».
Жуть
Трагедия, от которой и сейчас мурашки по коже, произошла в Рогачеве летом 2002 года. Старший судебный исполнитель Наталья Комарова с молодым коллегой и архитекторами исполняла решение суда о разделе родительского дома между братом и сестрой: определяли границы выделенных долей. И в какой–то момент прогремел выстрел, на пороге с пистолетом в руках стоял тот самый братец. Первая пуля никого не задела, вторая попала в Наталью, третья — в его сестру. Попадания оказались смертельными... До приезда милиции не стало и убийцы, он покончил с собой.
Цифра «СБ»
Сейчас в ведении Минюста находятся 1 млн 160 тысяч исполнительных производств в отношении должников.
gladkaya@sb.by
Советская Белоруссия № 134 (25016). Четверг, 14 июля 2016
