«Белорусские ведомости»,
25 ноября 1921 года
«Жыцьцё парабкаў.
Як нi марна ў нас жыцьцё агулам працоўнага люду, але парабкi на панскiх маёнтках знаходзяцца ў самым горшым становiшчы.
Калi параўняць заработную плату парабка ў маёнтку з платаю якога-небудзь дворнiка ў Вiльнi, цi возчыка, што саматужкаю перавозiць рэчы сьпекулянтаў, то стане ясна, чыё лепшае жыцьцё. Возчык найменей зарабляе за дзень 500 марак, а парабак у маёнтку самае найбольшае дастае ад пана на месяц 200 марак и 2 пуды збожжа.
Значыцца, парабку дастаецца за працоўны 16-гадзiнны дзень не болей як 150 марак. Тымчасам праца ў полi канчаецца, i некаторых паны выкiдаюць на вулiцу, адказываюць iм службу. Выходзiць так, што парабак працаваў цэлае лета, як чорны вол, i пражываў усе свае заробкi з сямействам, а на зiму iдзi сабе куды хочашь, бо больш ты не патрэбен. Каму паскардзiшся? У каго папросiш ратунку? Iснуе «Zviazek Robotnikow Rolnych», але ён настолькi слабы, што ня можа нiчога парадзiць, бо каб сутрымоўваць людзей здольных да гэтай працы, трэба мець грошы, а Zviazek пакуль iх ня мае. Такiм чынам парабкi застаюцца на волi лёсу.
Я. Вiдук»
Чтобы читатель имел представление о том, что на 200 марок можно купить, которые за месяц зарабатывал парубок, приведем материал одного из осенних номеров «Белорусских ведомостей» образца 1921 года:
снеданьне — хлеб 160 марак, цукер — 30 марак, гарбата й апал — 30 марак. Агулам 220 марак, калi пiць толькi гарбату i есьцi сухi хлеб. Найтаньнейшы палудзень у рэстаране каштуе 800 марак, а з хлебам дык 900 марак. Вячэра з вандлiны, хлеба i iзноў гарбаты каштуе на 4 асобы найменей 300 марак. А разам, проста галоднае харчаваньне абходзiцца ў дзень 1500 марак. А дзе кватэра, сьвет, апал, дзе адзежа й iншыя рэчы? Цi ж можна, наводлуг гэтага пражыць, маючы ў месяц 40, або 50.000 марак? — пытаецца аўтор».
«Советская Белоруссия»,
15 сентября 1939 года
На первой полосе публикуется материал «О внутренних причинах военного поражения Польши». Одной из важнейших причин называют и отношение к западным украинцам и белорусам. Цитируем фрагмент:
В этом отношении политика Польши ничем не отличается от угнетательской политики русского царизма… Во всех звеньях административного аппарата снизу доверху господствует польский язык. Все чиновники и судьи — поляки, не признающие другого языка, кроме польского. Лица не польской национальности не имеют доступа на какие-либо должности. Свое господство над национальными меньшинствами правящие круги Польши поддерживают карательными экспедициями, полевыми судами, белым террором, разжиганием межнациональной розни».
«Белорусские ведомости»,
10 октября 1921 года
Письмо в редакцию из Воложина рассказывает об отношении поляков к коренным жителям Западной Белоруссии:
«Колькi дзён таму назад прышлося мне па адной патрэбе быць у сваей гмiне. Божа мой! Што тут робiцца, як толькi не сьмяюцца над нашым братам — беларусам. Праўда, пан войт добры чалавек, але ён з-за сваiх справаў рэдка бывае ў гмiне, а замест яго сядзiць нейкi малады пан, ды такi благi, што сяляне ня ведаюць, як да яго даступiцца. Называюць яго панам i паночкам, але ён не зьвяртае нiякае ўвагi. Ад вышаўшых iз канцэлярыi людзей толькi i чуваць разгаворы: «Што ж, хто ўмее з панам пагаварыць па польску, дык ён усе добра зробiць i слухае, што яму скажуць, а як мы ня ўмеем, дык нас i слухаць ня хоча, толькi закрычыць: «Nic nie wien» ды яшчэ хлыстом патрасе, якi носiць заўсёды пры раменi. А другiя пытаюцца: «Але адкуль гэта ён прыехаў такi благi, пеўне з Галiцыi?» — «З якое табе Галiцыi, гэта-ж сын быўшага панскага аб’ежчыка Тумалевiча». — «А-а-а, дык вот што!, не дарма ў прыказцы гаворыцца: «Якi дуб, такi клiн, — якi бацька, такi i сын».
«Советская Белоруссия»,
19 сентября 1939 года
На второй полосе издания публикуется обращение группы работников советского искусства к члену военного совета Белорусского фронта, секретарю ЦК КП (б) Пономаренко. В своем пламенном обращении под заголовком «Считаем себя мобилизованными» артисты попросили отправить их на передовую, чтобы поддержать бойцов-красноармейцев своими концертными выступлениями. Представителям Белорусского государственного театра оперы и балета вторят артисты Белорусского государственного драматического театра:
Выступление артистки С. М. Станюты было встречено аплодисментами.
— Я не ошибусь, — заявила она, — и выражу мнение всего коллектива, сказав, что все мы горим одним желанием быть на передовых позициях, быть в одной шеренге с доблестными воинами Красной Армии…»
В завершение своего эмоционального обращения артисты пообещали следующее:
«Обязуемся лучше организовать работу нашего театра, добиться перевыполнения производственной программы — в самый кратчайший срок, не позднее 29 сентября, выпустить комедию К. Крапивы «Кто смеется последним».
«Белорусские ведомости»,
13 октября 1921 года
На первой полосе издания публикуется материал «Што за палiтыка?»:
Завершается материал неутешительным выводом:
«Гэта есьць гвалт над нашымi сьвятымi правамi, якога мы неспадзявалiся нi ад якой улады. Гэта есьць несправядлiвасьць, якой больш не павiнна быць. Гэта есьць бяссыстэмнасьць у школьнай палiтыцы, на якую мы зварочваем увагу ўрадуючых сфэр».
«Советская Белоруссия»,
21 сентября 1939 года
На первой полосе, сразу под оперативной сводкой, рассказывающей об освобождении Гродно, Ковеля, Львова, открытое письмо народного поэта Белоруссии Янки Купалы:
«Народы Западной Украины и Западной Белоруссии, томясь под панским гнетом, под гнетом капиталистов, не раз обращали свои взоры на Советскую Украину и Советскую Белоруссию, где их родные братья живут свободной, счастливой жизнью. Белорусская культура в панской Польше была подавлена, разгромлена. Народы Западной Белоруссии жили нищенской голодной жизнью. Советское правительство пришло на помощь братским народам Западной Украины и Западной Белоруссии... Я от всего сердца приветствую решение нашего родного правительства, всегда выражающего волю народа».
usachev@sb.by
(Продолжение следует.)
