Отдать дань глубочайшего уважения и благодарной памяти белорусских католиков папе Иоанну Павлу II — главная миссия начавшейся духовной акции, рассчитанной на весь 2006 год. Составлена и утверждена конференцией католических епископов Беларуси подробная программа акции. Ее реализация началась встречами католических иерархов с журналистами и учеными, прошедшими в Минске, Бресте, Гродно, Гомеле и Витебске. В столице о предстоящих событиях, о незабываемых часах и минутах, проведенных в беседах с папой Римским, рассказал журналистам глава Католического костела в Беларуси митрополит Минско–Могилевский, кардинал Казимир СВЁНТЭК....Вспоминая о папе, Его эминенция волновался. Было видно, говорить о недавно ушедшем понтифике ему нелегко. Но кардинал считал своим долгом рассказывать о ярких и незабываемых моментах, дарованных ему суровой и в то же время благосклонной судьбой.
Наверное, сегодня уже можно сказать, что возведение в сан митрополита и дальнейшие встречи с папой Иоанном Павлом II в значительной мере перевернули жизнь много испытавшего, но всегда остававшегося по–христиански смиренным и по–белорусски скромным пинского настоятеля. Он и до сих пор говорит о себе с улыбкой: мол, кто я... Тем не менее речь не идет о слепой случайности. Хотя и по сей день выбор папы остается для кардинала Казимира Свёнтэка неразгаданной волнующей загадкой.
— Когда папа Иоанн Павел II позволил мне чаще общаться с ним и я понял, что могу задавать ему любые вопросы и получать от него ответы, то спросил: «Почему Вы выбрали именно какого–то полешука?» Папа улыбнулся: «Пусть это останется моей тайной...» Может быть, потому, что я 37 лет отработал настоятелем... Но, мне кажется, этого недостаточно, чтобы стать митрополитом Минско–Могилевским...
И все же пинский священник, чудом избежавший смертной казни, прошедший воркутинскую каторгу, достиг и духовных высот, и признания своих заслуг.
— Через 3 месяца после моего назначения поступило личное приглашение папы Иоанна Павла II приехать в Ватикан. Я должен был выступать. Думал дни и ночи... И решил, что напишу речь на латинском языке. И вот закончил чтение перед аудиторией. Молчание... Иду на свое место — тишина. И вдруг слышу во весь голос папа говорит, тоже по латыни: «Очень хорошо». И тогда уж бурные аплодисменты... — кардинал смеется. — Не знаю, мне или папе. Ведь он спас положение. Так оно и началось. Но нельзя сказать, что я имел какие–то привилегии. Просто были нормальные отношения. Я все время чувствовал себя неудобно, ведь я представлял, кто я и кто папа. Но Святейший отец меня подбодрял своей добротой, искренним вниманием.
Епископ заканчивает свое епископское служение в 75 лет, после чего должен в письменной форме попросить у папы отставки. Со мной же случился редкий казус. Я получил назначение, когда мне исполнилось уже 77. Но что же письмо? И вот во время одной из аудиенций сам папа указывает на меня: мол, посмотрите, митрополит Минско–Могилевский... Экспонат такой белорусский... Тогда я осмелел: спрашиваю, как быть, когда писать прошение об отставке? Сегодня? Или еще вчера надо было? «Да–а, — озадачился папа. — Пусть работает. Хоть до смерти». Ну это шутка, конечно...
Шутка–то шутка, но я уже скоро 15 лет как служу. Что–то меня не освобождают. А смерть все ближе... (И снова кардинал улыбается. Печально, с глубоким смехом...)
Говорить о собственной смерти с улыбкой — удел очень не многих. Наверное, это право, которое надо заслужить всей жизнью. И таким людям можно по–хорошему позавидовать — не плакать в последнюю минуту самому, но чтобы вокруг тебя плакали от скорби другие. Вспоминая о прощании с папой Иоанном Павлом II, еще несколько минут назад по–молодому задорно смеющийся кардинал заплакал...
— Когда мне присвоили звание Свидетель веры, папа высказал пожелание лично поздравить меня. Сначала у нас состоялась приватная аудиенция в резиденции понтифика. А после сама церемония. Затем папа возвращался в Ватикан, где должна была состояться традиционная встреча на площади святого Петра, и мне также поступило распоряжение немедленно отправляться туда.
Толпы людей. Случилось так, что я опоздал на 5 минут. Пока дошел — папа уже сидел. Я подошел к нему, поприветствовал... Это было мое прощание с ним. Навсегда...
Помню один момент, который останется со мной. Когда проходили похороны, я шел, чтобы увидеть его, неживого. Это было страшно... Лицо папы выглядело исстрадавшимся от болезни. Но одновременно оно излучало внутренний покой. Я словно слышал произнесенное Святейшим отцом последнее: «Амэ–эн...» Мне казалось, все его обличье говорило: «Я по–прежнему с вами...»
...Очень важен для нас был недавний рождественский визит Президента. Он говорил о большом вкладе костела в духовное и моральное возрождение общества. Знаете, после всего, происходившего раньше, этого непросто добиться. Но сегодня я с полной ответственностью сообщаю: прогресс произошел громадный. Ведь когда я вернулся из своей «северной экспедиции» — из Воркуты — и стал настоятелем в Пинске, то, если какая–то бабушка приводила в костел ребенка, я считал это большим достижением. Теперь все по–другому. Недавно у меня спрашивают: «Может, вы в 12 часов ночи отслужите мессу?» Удивляюсь: «Что это вы кардинала ночью гоняете?» — «Так ведь молодежь соберется». — «Ладно...» Когда вошел в костел, поразился: люди стояли от дверей до алтаря... И все — молодые. А сколько детей! Сейчас уже не родители детей приобщают к вере, а дети родителей. А я могу судить — 66 лет священства. И я доволен. Надо смотреть на жизнь глазами, полными оптимизма.
