Мне доводилось работать со многими интересными архивными материалами, держать в руках оригиналы «Манифеста» о создании БССР, немецкие карты, партизанские альбомы… Но такой уникальный документ попался впервые. Неказистые с виду небольшие и потрепанные временем тетради — военные дневники гвардии подполковника Алексея Шпитального. В должности начальника политотдела он воевал на Западном и Центральном фронтах, на Юго-Западном был военным комиссаром штаба 21-й армии, на Воронежском и 1-м Украинском — заместителем начштаба 23-го корпуса и комполка. Участвовал в битве под Сталинградом и на Курской дуге. Попал на некоторое время в украинский партизанский отряд Сидора Ковпака, потом освобождал Беларусь, Россию, Украину, Польшу, Чехословакию, Германию.
Его дневники пролежали в семейном архиве 75 лет и ни разу не видели свет. Их показал мне внук офицера, Владимир Шпитальный, получивший это наследство от отца, ведь дед ушел из жизни еще до его рождения. Тетрадей было пять, в них описывались события с июня 1941-го по май 1945 года. К сожалению, несколько лет назад пятый дневник затерялся. Но у меня была возможность прочесть первых четыре и «пройти» 1289 дней войны вместе с одним из его участников.
ПО национальности Алексей Лазаревич Шпитальный был украинцем, родился 24 марта 1908 года в Симферополе. Кроме него, в семье было еще два сына (Иван и Петр) и дочь Елена. Опираясь на данные его дневников и партбилета, могу сказать, что родители — простые колхозники, вступившие в сельхозартель в 1928 году. К тому времени Леша успел окончить 2 класса в селе Алексеевка Маркакольского района Восточно-Казахстанской области, экстерном пройти 7 классов в Смоленске, вступить в комсомол, побыть культработником в волисполкоме в той же Алексеевке и «инструктором культработы» в окружном колхозе-союзе города Семипалатинска.
Войну Алексей Шпитальный встретил в Минске, где учился с 1938 года в Военно-политической академии Советской Армии имени Ленина. В июне 1941-го у курсанта должен был быть выпускной… На этом этапе и начну цитировать его дневники (сохранена авторская орфография и пунктуация), чтобы описать некоторые события начала войны:
«22.06.1941 г. В 5.00 мне позвонили домой и объявили, что фашисты гитлеровской Германии напали на нашу страну. Попрощавшись с семьей, я в 19.00 пригородным поездом выехал к новому месту службы в 42 сд (стрелковая дивизия. — Прим. «СГ»). Доехал до Барановичей. Больше поезда не идут. Немцы активничают авиацией и танками». «23.06.1941 г. По приезду дремал до 4 утра, сидя на чемодане. В 4.00 появились над вокзалом два фашистских бомбардировщика, за ними три наших истребителя. Бомбы ему сбросить не удалось, они только обстреляли вокзал из пулеметов и меткими выстрелами наших зениток были сбиты, загорелись в воздухе. В 7.00 на грузовой машине 42 сд, которая к счастью оказалась случайно на вокзале, выехал на фронт. По Варшавскому шоссе собирал остатки 42 сд и двигался к линии фронта. Не доезжая 6 км до Картуз-Береза наша колонна подверглась бомбардировке фашистской авиацией. К счастью оказалось все цело, только осколками снаряда пробиты обе дверцы кабины в машине ЗИС-5. Найти командование дивизии и штаба 4-й армии не удалось. К 18.00 положение ухудшилось. Сильной бомбардировкой и атакой танков фашисты прорвали оборону в районе Картуз-Берёза. Приказано отходить на Восток. По дороге несколько раз подвергались бомбардировке с воздуха. К 2.00 приехали в колхоз в 8 км западнее Слуцка, там ночевали».
* * *
«24.06.1941 г. В 10.00 прибыли в Слуцк в военный городок, где начал формировать 245-й аэродромный батальон в исполнение должности замкомандира батальона по политчасти, командиром был майор тов. Зотов. Приступил к формированию батальона и укомплектованию политсоставом. Но батальон рассыпался в связи с тем, что вечером был отдан приказ отходить на Бобруйск. Ночью в колонне была стрельба, одному дураку показалось, что там парашютисты. Едва уняли стрельбу».
* * *
«25.06.1941 г. Утром прибыли в Бобруйск. Приступили к формированию сводного полка из отходящих частей. День и ночь прошли относительно спокойно. Авиация противника несколько раз пыталась бомбить Бобруйск, но нашей зенитной артиллерией и истребительной авиацией были отбиты».
* * *
«26.06.1941 г. В 13.00 выступил с полком для занятия обороны на восточном берегу реки Березина. Население Бобруйска начало уходить из города. Тысячи людей с повозками и скарбом отходили из города, чтобы наглые фашисты не издевались над ними. Обороной руководил генерал-майор Лазаренко — командир 42 сд. Весь день и вечер крепили оборону, готовили к взрыву мосты и склады в Бобруйске. Ночью подорвали склады с огнеприпасами, вещевые и бензохранилище. Земля содрогалась от взрывов. Днём задержал крупного шпиона и отдал органам 3-го отдела».
«27.06.1941 г. Утром генерал-майор Лазаренко приказал мне выехать в Рогачев, взять там имеющихся людей и вооружение, отвести в лес Ново-Журавичи для формирования дивизии. К 12.00 прибыл в Рогачев. К вечеру на сборном пункте собрал около 2500 людей, 1200 винтовок, 16 станковых пулеметов, 70—80 автомашин и с наступлением темноты со всей этой армией направился в Журавичи».
Дивизию Шпитальный искал в Черикове, но догнал только в 210 километрах от Москвы. Вместе с частью штаба потом вернулся в Журавичи, где началось пополнение частей дивизии. Новые бойцы добавлялись и возле деревни Горки Краснопольского района, Кремянки — Ельненского. Готовилась оборона Пропойска (Славгорода. — Прим. «СГ»): «12.07.1941 г. В 4.00 объявлена боевая тревога, противник прорвался через реку Днепр в районе Быхова и начал теснить части 187 сд, они стали откатываться на Пропойск. В Пропойске паника. Население уходит из местечка на Восток. Утром, расставив силы ОПП (огневое поражение противника. — Прим. «СГ») по частям, сам выехал в 44 сп на передовые позиции за Пропойск. Вместе с замкомандира полка по политчасти товарищем Артамоновым наводили порядок и восстанавливали дисциплину на переднем крае обороны [...]».
* * *
«15.07.1941 г. С 2.00 наша артиллерия открыла заградительный огонь по скоплениям противника в Пропойске и Слободе Берёзовка. К 4.00 открылась ружейная и пулемётная стрельба. До 60-ти танков противника прорвались по шоссе. Дивизию стали окружать и справа. На КП налетели две группы мотоциклистов. Отбиваясь от них штаб дивизии, отошёл к своим войскам в район Усоха, Гиженка. Начали вести разведку. Связались с соседом справа, (143сд), установили сосредоточение противника в районе Пропойск—Слобода—Берёзовка. Артиллерии в дивизии не осталось, поддерживающий нас 84 ап (артполк), расстреляв все снаряды, отошёл по шоссе на Чериков, куда ранее прошли танки противника. О судьбе его ничего не известно. Ночью наша артиллерия слева всё время вела огонь по скоплению противника. Несколько наших самолётов сбросили бомбы на фашистов».
ЧИТАЮ и думаю: а ведь в Красной Армии не было спецприказа, запрещающего вести бойцам и офицерам дневники. Все запреты были негласные. Мотивация проста: в случае плена или гибели их владельца они могли попасть в руки противника. Даже количество винтовок, машин и пулеметов уже военная тайна. И потом, кто мог тогда признаться, что оснащение Красной Армии в начале войны было далеко не в лучшем состоянии по сравнению с гитлеровским? В дневниках Шпитального указываются даже места расположения формирований и позиций, время их переброски. Сейчас по ним можно дополнить историю и восстановить хронологию многих событий. Тем более что записи он вел каждый день, в них есть даже название хуторов, не говоря о деревнях и городах. Интересно и то, что часто указываются фамилии, в том числе медсестер, водителей «эмки» и «полуторок». В дневниках за 1941 год кратко описываются бои под Кричевом и Рославлем (Смоленская область).
Свою эвакуированную семью Алексей Шпитальный разыскал на Брянщине: «19.07.1941 г. [...] К моему великому счастью нашёл тётку в Ветлевке (4 км от Мглино) и у ней нашёл жену Наташу, сыночков Валика и Витика и дочурку Светланочку. Все разуты, раздеты и болеют. Наташа после операции, у Валика чирьи, Витик сильно перепуган, а Светланочка — остались кожа и кости, прямо не узнаешь. Ничего не ест и понос, перенесла корь. [...] Дети страшно перепуганы бомбёжкой в Минске и Орше, ничего не стали кушать. Бабушка осталась в пионерлагере «Дрозды» и видимо с ними уехала в Куйбышев. Я принял решение отправить семью в Алексеевку к моим родным в колхоз [...]».
* * *
«22.07.1941 г. Сегодня ровно месяц войны. В 6.00 выехали на вокзал. Достал билеты и в 7.50 посадил всех в поезд. [...] Как доедут, не знаю. Я сразу же выехал обратно в дивизию».
Чем больше знакомилась с ежедневными записями дневников, тем больше ощущала их уникальность. Это как кадры многосерийного фильма о войне. Причем сценарий не выдуман, все события реальные: перестрелки, строительство мостов, бои в Светлогорском и Речицком районах, бомбардировка Лоева, переправа через Днепр… Да, к сожалению, Красная Армия, оказывая сопротивление, в 1941-м вынуждена была отступать. Так дивизия, в которой служил Шпитальный, оказалась на Украине. Черниговщина, Полтавщина…
Осень 1941-го. Из окружения выбирается 10 человек, в дневнике фиксируются их ночевки в болотах, лесах, возле хуторов и деревень, дождливая погода, снег, даже еда:
«22.10.1941 г. Утром мы с полковником Петровым пошли в лес повидать командира отряда. Встретились с командиром и комиссаром партизанского отряда имени Седова. Они нас информировали о положении на фронтах. Положение неплохое, но фронты далеко, не менее 150 километров. Они пообещали завтра дать нам маршрут. Вечером пришли к нам партизаны с просьбой командования отряда — отремонтировать трофейный танк и к тому времени они узнают, где лучше перейти к своим. Ночуем ещё одну ночь. Решаем помочь партизанам восстановить танк».
* * *
«23.10.1941 г. В 7.00 всей группой выходим в лес на ремонт подбитого танка. Прибыли к штабу отряда. Нас зачислили на снабжение и мы с сего числа партизаны Путивльского отряда имени Седова. Командир отряда — председатель Путивльского горсовета, товарищ Ковпак Сидор Артемович, военком председатель Путивльского райсовета ОСО товарищ Руднев Семен Васильевич. Начали ремонт, но пустить танк сегодня не удалось. Оценив обстановку и учитывая отдалённость фронтов, решаем несколько дней побыть в отряде и работать вместе с ними до получения данных о противнике по пути нашего движения к своим [...]».
ЕЩЕ один интересный документ — письмо Алексея Шпитального Сидору Ковпаку, написанное примерно в 1947 году. В нем он поздравляет генерал-майора и дважды Героя Советского Союза с получением ордена Ленина в связи с 30-летием образования УССР: «[...] Дорогой Сидор Артемьевич! У меня сохранилось из Путивльского отряда следующее: черновик приветствия товарищу Сталину в день 24-й годовщины Октября, правленый Вашей рукой и затем переданный по радио в Москву; один экземпляр листовки, написанный мной и отпечатанной мной же на машинке отряда, которую мы раздавали в день 24 годовщины Октября по селам [...], один экземпляр песенки, написанной Фёдором Степановичем Мерзляковым. Если эти документы потребуются, я их вышлю. Они для истории партизанского движения будут ценны».
Письмо Алексея Шпитального Герою Советского Союза Сидору Ковпаку (на снимке).
Вернусь к дневникам, где подробно описывается, какие операции провели партизаны за время пребывания Шпитального в отряде имени Седова, кто и за что представлен к наградам. Признаюсь, изначально не думала, что все эти записи настолько меня затянут. До сих пор не понимаю, как в таких условиях можно было их делать каждый день.
Из Путивльского леса на восток за линию фронта небольшая группа из 10 бойцов дивизии выдвинулась 10 ноября 1941 года. Я, конечно, цитирую Шпитального выборочно: «01.12.1941 г. Пришли в хутор Васильевка (рядом с Курском. — Прим. «СГ») в 7.00. Зашли на квартиру к председателю колхоза. Здесь уже немцы не были совсем, но нет и наших войск, они недалеко в 5—6 километрах. Какая радость охватила нас, когда мы узнали, что находимся уже по ту сторону фронта, у своих! Значит, мы дома. Кончилось ровно 70 дней ночных скитаний и бессонных ночей. Пройдено более 800 км по тылам врага. Теперь мы можем двигаться днем, не опасаясь, что нас могут встретить немцы».
* * *
«31.12.1941 г. Наступил последний день 1941 года. [...] Этот год явился годом суровых испытаний для Страны Советов. Но эти испытания наш народ все преодолеет. Новый 1942 год впишет новую страницу в славную историю русского народа. Этот год принесет Советскому народу окончательную победу над врагом. Враг будет разбит и уничтожен. Смерть немецким оккупантам!».
В это время Красная Армия сражалась в битвах за Москву и Ленинград, защищала Севастополь, Керчь, Феодосию…
chasovitina@sb.by
Фото автора и из семьи Шпитальных
