В Могилеве появился необычный сантехникТак уж повелось, что при слове «сантехник» многие мысленно представляют себе небритого дяденьку с красным носом, от которого за версту разит перегаром и который непременно пытается стребовать с тебя «рупь» на опохмел, даже если просто перекрыл в квартире воду. «Моему» слесарю– сантехнику жильцы 100 граммов за работу не предлагали ни разу. А вот бублики, печенье да конфеты из благодарности, что греха таить, в карман спецовки запихивали...
— Да ну, не бывает такого! — недоверчиво восклицали мои знакомые. — Чтобы женщина — и сантехник?
Оказалось, бывает. Во всяком случае, в ЖРЭУ Октябрьского района Могилева слесарем–сантехником работает 21–летняя девушка. Коллеги–мужики (их в службе приборов учета и регулирования — десятка четыре) называют ее «наша Наташа» и уверяют: «Она у нас толковая. И очень симпатичная». И то и другое — чистая правда.
Вообще–то о карьере сантехника Наталья Сафонова не помышляла. В детстве мечтала стать доктором, очень уж ей нравился польский фильм «Знахарь». Но уже в старших классах поняла, что с этой мечтой придется распрощаться — «не сложились отношения» с биологией. Школьные учителя советовали поступать в университет, «на педагога», а когда услышали, какую профессию выбрала одна из их лучших учениц (11 классов Наташа окончила почти отличницей, всего с несколькими «четверками»), опешили. Что до родных, то они, узнав, что девочка хочет стать техником–строителем, отговаривать ее не стали. Рассудили: Ната — самостоятельная (мама умерла, когда ей было всего 10 лет, ее и двоих старших братьев растил отец. — О.К.), наверняка взвесила все «за» и «против».
— Это вам кажется, что работа сантехника — грубая и грязная, а мне все интересно было, как устроены водонапорные башни, скважины, — признается молодой специалист. — Хотя, если честно, я и не предполагала, что после архитектурно–строительного колледжа займу такую «завидную» должность. Нам ведь говорили, что с нашим дипломом можно смело идти в проектную организацию или мастером в какое–нибудь ЖЭУ. Нет, я, конечно, понимала, что мастером меня, «зеленую» девчонку, никто не возьмет, тут опыт нужен... Но когда в ЖРЭУ, куда я попала по распределению, предложили пойти слесарем–сантехником, перепугалась. Первая мысль, как у любого нормального человека: это что же, придется по канализациям ползать да унитазы чинить? Успокоилась только после того, как узнала, что тут несколько иная специфика работы. Это сантехник из жилконторы возится с водой, меняет краны да устраняет засоры, а мы — сантехники производственные, отвечаем за коммуникации, устанавливаем и обслуживаем счетчики учета тепла и воды.
Коллеги–мужчины, многие из которых в этой профессии не один десяток лет, увидев столь необычного новичка, изумились и... тут же решили разыграть. Поставили перед наивной девчонкой чемоданчик. Дескать, всегда носи его с собой. И береги как зеницу ока. Без него слесарь–сантехник как без рук, тут ведь все инструменты. Наташка его поднять попробовала, ее в сторону и повело. Еще бы, ведь в чемодане — газовый и гаечные ключи, сальниковая набивка, сантехническая лента, плоскогубцы, молоток, а один газовый ключ, между прочим, под 4 кило весит. Мужики хохочут: «Если ты, специалист, инструменты унести не можешь, как же ты задвижку будешь закручивать, она ж в сто раз тяжелее!» В тот же день Наташка попросила мастера отвести ее на участок, чтобы своими глазами увидеть и «страшную» задвижку, и элеваторный узел, и вентиль, и сопло, и грязевик. Где что находится, теоретически она знала прекрасно, да только по подвалам их, студентов, никто не водил.
Оказалось, что в этой работе действительно есть масса вещей, которые ей, хрупкой, не под силу: здоровенные мужики — и те с трудом справляются. Но таскать чемодан, заниматься сварочными работами или закручивать задвижки Наташу никто и не заставляет. А вот аккуратно намотать на вентиль льняную прядь, вывести идеально ровный шов, накрутить гайки на резьбу — ее забота. Мужикам дотошная работа не нравится, начинают нервничать, а девушке интересно. «Не уважают» они и бумажную работу, а ведь когда пожилым людям индивидуальные счетчики на воду устанавливали (в Октябрьском районе их уже больше 6 тысяч), в каждой квартире надо было акт проектно–сметной стоимости составить, подсчитать, сколько граммов льняной пряди использовали, сколько карбида, других материалов. Тут Сафонова незаменима. Она и со стариками поговорит, расскажет, что к чему. А мужчины, они ж все больше молчком: сделают и уйдут. В подвалы Наталье тоже частенько забираться приходится. Только в этом году установили около 500 теплосчетчиков, теперь каждую неделю показания снимают.
— По технике безопасности в подвал всегда идут 2 — 3 человека, но я первое время все равно трусила, — не скрывает Наташа. — Это сейчас подвалы облагородили, а раньше, бывало, там лужи стояли, грязи — по щиколотку, все в окурках да фантиках — жильцы «стараются». Запах такой, что убежать хочется, а порой еще и темно, приходилось пробираться к тепловому счетчику наощупь через весь подвал. Идешь и дрожишь: мало ли кто тебя там поджидает, вдруг наткнешься на бомжа или крысу. Мне, правда, не доводилось, а вот коллеги не раз встречали и тех и других. И с синяками приходили. Если света нет, запросто головой в свисающую с потолка балку вписаться можно. Я с фонариком хожу. И топаю громко, чтобы мыши боялись и сами разбегались. Если не разбегаются, я, чтобы позорно не завизжать (а вдруг какая–нибудь серая тварь под ноги кинется?), когда прохожу мимо них, глаза закрываю.
Всю жизнь работать слесарем–сантехником Наташа Сафонова не собирается. Хочет учиться дальше, поступить в вуз. Глядишь, и выйдет из нее толковый инженер или мастер. Отец уже подшучивает над ней: «Вот станешь высококлассным специалистом, тогда к нашей деревенской избушке (Наташа родом из деревни Холстово Быховского района. — О.К.) и воду подведем, и самую лучшую сантехнику в доме установим. В случае чего есть кому устранять неполадки!» Дочь согласно кивает головой. Кстати, своей профессии она не стесняется. Потому что уверена: уважения достойны все, кто работает на совесть.
