Десять лет назад, 18 июня 2004 года, на специальном саммите Европейского союза был одобрен текст первой Конституции ЕС. Однако в силу документ так и не вступил, став первым реальным предвестником будущих институциональных проблем самого Евросоюза
Текст документа под более точным названием «Договор о введении Конституции для Европы» был окончательно подписан в Риме 29 октября 2004 года. По замыслу руководства ЕС, он должен был заменить все прежние учредительные акты данной организации и упорядочить систему принятия решений в Евросоюзе с учетом его масштабного расширения. Текст Основного Закона ЕС готовился в течение трех лет и стал самым объемным конституционным актом в мире. В него вошли 450 статей, а сам текст подготовлен на 20 официальных языках ЕС.
Документ предусматривал отказ от консенсуса и права вето отдельных стран при принятии решений, сокращение числа членов Еврокомиссии и отказ от полугодовой ротации действующего председателя ЕС. Кроме того, особые полномочия получали президент ЕС и министр иностранных дел – для проведения самостоятельной, а не «консенсусной» линии.
Столь революционные изменения требовали поддержки всех стран ЕС. На этом этапе Конституция ЕС и была похоронена. В мае – июне 2005 года Франция и Нидерланды на референдумах с интервалом в несколько дней отвергли проект Основного Закона ЕС. Против документа проголосовали 55% французов и 62% голландцев. В результате на саммите ЕС в июне 2007 года лидеры Евросоюза договорились разработать вместо Конституции гораздо более умеренный «Договор о реформе». Он был подписан в декабре 2007 года в Лиссабоне. Вспоминая те драматические для Брюсселя события, занимавший в 1999–2004 годах пост комиссара ЕС по вопросам расширения Гюнтер Ферхойген указывал, что Евросоюз стал жертвой попытки одновременно реализовать два крупных проекта – «углубления» евроинтеграции и расширения организации. Он полагает, что теоретически «задним числом нужно было бы признать правоту французов, которые всегда говорили: сначала углубление, потом расширение».
А уже в 2008 году в Евросоюзе разразился финансовый кризис – и все антикризисные стратегии оказались «завязанными» на проблему слабой управляемости ЕС – политической и экономической. Выяснилось, что «облегченные» нормы Лиссабонского договора мешают Европе мобилизоваться. Сыграло свою роль и принятое несколькими годами ранее «политическое» решение о значительном расширении ЕС. Резкое увеличение разрыва между богатыми и бедными государствами – членами ЕС существенно осложнило деятельность организации в том, что касается таких сфер, как перераспределение средств, решение социальных вопросов, функционирование механизма принятия решений. В настоящее время в ЕС количество стран с низким уровнем экономического развития перевешивает число государств с высоким уровнем.
Наиболее наглядно слабости Евросоюза проявились в конце 2011 года, когда в организации возник раскол по созданию бюджетно-налогового союза. Премьер Великобритании Дэвид Кэмерон заявил тогда, что для его страны неприемлем отказ от финансового суверенитета. При этом Кэмерон ссылался именно на Лиссабонский договор, заявив, что в существующем виде он дает право странам-членам решать подобные вопросы по отдельности и не нуждается в дискриминирующих отдельные государства поправках. Подобная позиция опиралась не только на экономические, но прежде всего на политические соображения. Разрабатывавшийся тогда бюджетно-налоговый союз едва ли угрожал бы финансовому рынку Великобритании. Скорее шаг Кэмерона отвечал опасениям и взглядам евроскептического большинства в британской Консервативной партии.
Но неэффективность и чрезмерная политизированность брюссельской бюрократии действительно стали серьезным дестабилизирующим фактором. В Евросоюзе «все так хорошо уже понимают друг друга, что даже и не голосуют или голоса в основном не считают. Подразумевается, что большинство из присутствующих автоматически, сознательно и политически корректно поддерживает почти каждый из проектов, предложенных руководством Европейского парламента (или Европейской комиссии, или Совета)», считает экс-президент Чехии Вацлав Клаус.
Так что сегодня Европейский союз трудно считать эффективно функционирующим институтом. «Конституция для Европы» от 2004 года так и осталась конституцией-призраком.
Елена КОВАЛЕНКО
