Денис Клявер: строя дом, я мечтал, как мне будут звонить друзья и говорить: «Дэн, мы выезжаем...»

«Я хотел построить большой загородный дом, чтобы мои друзья-товарищи знали, что к Кляверу можно поехать на шашлычок. Что у Клявера есть большой стол, за которым усядутся все, и это в принципе недалеко от Москвы», — рассказывает певец.

С женой Ириной и сыном Даниэлем

— Никаких событий, глобально изменивших ход моей жизни, в этом году, слава Богу, не произошло. Почему «слава Богу»? Потому что мне нравится то, как мои дела сейчас обстоят, менять ничего не хочу. Песни пишутся, становятся популярными, получают награды. В конце года традиционно был сбор урожая — и «Золотой граммофон», и «Высшая лига», и «Звезды Дорожного радио». Я давно нахожусь на эстрадном небосклоне, но для меня каждая награда важна как знак того, что мои песни актуальны и, самое главное, как подтверждение любви зрителей. И в этом году я, благодаря своим замечательным поклонникам и их поддержке, опять молодец.

У меня есть некий план творческого развития, и я медленно, но поступательно иду к цели. В следующем году планирую большой сольный концерт в Москве и гастрольный тур по России. Это будет своеобразный отчет — чего я достиг за четыре года сольной карьеры. Можно было бы это сделать сразу же после того, как я стал работать сольно, но мне хотелось, чтобы люди пришли не с ощущением: «А ну-ка, что он нам интересного может показать?» — а с желанием посмотреть на состоявшегося артиста Дениса Клявера, уже зная его песни. Чтобы мне не нужно было ничего доказывать, а просто выйти на сцену и кайфовать вместе со зрителями. Мне кажется, мы уже практически достигли этой цели с моими дорогими слушателями и в следующем году осуществим это единение.

— Вы многого достигли как музыкант, но тем не менее осваиваете смежные профессии: ваша фильмография пополняется…

— Мое актерское эго недавно вдруг взыграло и стало трубить в рупор. Я ничего не могу с ним поделать, оно само, против моей воли, пытается нагло навязывать себя знакомым режиссерам. Вот вроде стоишь, разговариваешь с Егором Кончаловским о жизни, о семье, о детях, а оно вдруг как закричит: «Егор, снимите меня в кино!» Я его уговариваю, эго свое: мол, как тебе не стыдно напрашиваться, что это такое! Но оно меня не слушает. То же самое вытворяет, когда я общаюсь с Артемом Михалковым и другими замечательными режиссерами. А если серьезно, то это гены, наверное. Мой папа (народный артист России Илья Олейников. — Прим. «ТН») реализовал свои актерские амбиции, а уже потом музыкальные, а у меня наоборот все получилось. И когда со своей музыкой я более-менее определился, нашел себя, возникло желание попробовать силы на актерском поприще. В этом году я озвучил мультфильм «Моана». Это была одна из детских «мечт», и раньше я даже думать не смел о том, что когда-нибудь она осуществится. Что-то из области нереального. А тут не просто мультфильм, а картина самой мощной компании в мире — Disney. Я озвучивал вождя Туи, папу главной героини, прекрасной девочки Моаны, — роль, может, не очень большая, но важная. Супругу мою, маму Моаны, дублировала Юлианна Караулова. И хотя мы давно знакомы с Юлианной и хорошо общаемся, я долгое время понятия не имел, что мы работаем над одним проектом. Кастинг проходит в большой тайне, да и потом, когда начинается озвучение, чаще всего актеры приезжают в студию по одному и записывают свои реплики. А о том, кто моя дочка, вообще узнал только на премьере. Когда слышал в студии голос, думал: «Как хорошо ребенок играет, как чисто поет». И каково было мое удивление, когда я узнал, что в этом мультфильме оказался «папой» Зины Куприянович, которую прекрасно знаю — мы с ней в прошлом году пели дуэтом на «Детской Новой волне».

— У папы Моаны непростая задача: он должен отпустить дочку во взрослый мир. Вам, как отцу троих детей, нередко приходится такие задачи решать.

— Я за то, чтобы дети были в социуме, чтобы как можно раньше начали адаптироваться в этом сложном мире. Старший сын, Тимофей, и дочка Эвелин учатся в обычных школах, и мне кажется, это правильно — ведь им предстоит жить в реальном мире, а не в иллюзорном. И поскольку мы хотим, чтобы они чего-то в жизни добились, учим их преодолевать трудности с детства. Тимофей с четырех лет занимается тхэквондо, а любой спорт — это постоянное преодоление себя. Но надо отдать ему должное, он, конечно, молодец, умничка — недавно стал бронзовым призером чемпионата мира по тхэквондо в своем возрасте. Представители фамилии Клявер к таким вершинам даже близко никогда не подбирались, и сейчас, конечно, все наши родственники из Израиля и Америки безмерно радуются и кричат, что Тимоша — наша гордость. И я с ними согласен.

Эвелишка — дитя сцены. Она очень творческая девочка, все время меняется, примеряет разные амплуа. Немного космическая. Очень яркая личность. По поводу Эвелин я вообще не сомневаюсь: она может реализовать себя где угодно, если там нужна будет актерская составляющая. Она и поет, и танцует. Но у нее еще есть одно очень важное для будущего качество: если ей что-то надо, девочка своего добьется. С высоты своих лет я понимаю, как это важно. А младший, Даниэль, пока еще маленький, говорить о том, какие у него способности, рано, но мы планируем в скором будущем отдать его в детский сад — пусть тоже социализируется.

Но вообще я, конечно, еврейский папа — очень переживаю за всех детей, перестраховываюсь, лишний раз все перепроверяю. Личный опыт подсказывает: иногда бывает поздно орать и рвать на себе волосы. Так что я внимательно слежу за жизнью детей и стараюсь быть в курсе их дел.


— Тимофей с самого детства занимается спортом. Он всегда на тренировки с удовольствием шел?

— Ну нет, конечно. Так не бывает, мне кажется. И тут надо отдать должное его замечательной маме Юле: чемпионство Тимофея — на девяносто процентов ее заслуга. Юля посвящает мальчику все свое время. И она сама не понаслышке знает, что такое спортивная дисциплина: была чемпионкой Ленинграда по художественной гимнастике — спортивный дух в ней с детства заложен. Конечно, бывали дни, когда Тиме хотелось пропустить тренировку, отдохнуть, вообще все бросить. Он с детства был окружен заботой мамы и бабушки, поэтому иногда требовалось дать мальчику, фигурально выражаясь, пинка, чтобы он начал действовать. И я сейчас стараюсь в сыне культивировать чувство внутренней самореализации и даже некоторого, знаете, самобичевания. Чтобы человек привык работать, привык спрашивать себя, все ли он сделал для того, чтобы результат был достигнут. И даже если дома он избалован заботой, ко мне приезжает — я стараюсь его не расхолаживать. Есть захотел — иди готовь. Намусорил — убрался. Но вообще думаю, конечно, что жизнь — лучший воспитатель. Окажется в ситуации, когда надо самому себя обслуживать, быстро научится.

— Были моменты, когда за детей хотелось заступиться, разобраться, кто обидел вашего малыша?

— Я стараюсь взвешенно подходить к конфликтам. И если такая ситуация возникнет, в первую очередь буду выяснять, в чем виноват мой ребенок. И заступаться за него стану, если пойму, что он действительно в конфликте пострадавшая сторона. Но к чести моих детей скажу, что при разборе полетов они мне никогда не врут, всегда честно признаются, кто был прав, а кто виноват.

По себе могу сказать, что никогда не просил отца вмешаться в мои школьные дела, всегда разбирался сам. И на всю жизнь запомнил историю, когда один парень в нашем классе, получив в драке по лицу, пошел жаловаться своему папе. Папа пришел. На дворе были 1990-е годы, папа был фарцовщиком и особо не церемонился с окружающим миром. «А ну-ка, кто там моего сына обидел, идите быстро сюда!» И вышел мальчишка, на две головы ниже этого побитого: «Это я». Папаша посмотрел на него: «Это вот этот сопляк тебе навалял? И ты позволил? А ну-ка, пошли домой, сейчас я тебе еще добавлю!» Желание ябедничать отпало сразу у всех.

А с Тимохой у меня скорее обратная ситуация. Он же спортсмен, к тому же занимается боевыми искусствами. И однажды, когда ребенку было девять лет, он, будучи уже чемпионом Питера в своей возрастной категории, пришел домой с фингалом под глазом. Я говорю: «Это что такое?» — «Да там не поделили кое-что с одним мальчиком из класса…» — «Даже боюсь спросить, что там с мальчиком-то после этого стало?!» И мне ребенок рассказывает: «Ничего, пап, я же не могу его ударить — я профессионал». Очень я зауважал Тимофея после этих слов. И понял, что учат их не только драться, но и тому, что они не имеют права пускать в дело полученные на тренировках навыки. Мой сын к своим девяти годам усвоил эту жизненную мудрость.

— Несколько лет назад вы говорили, что составили список качеств, которые необходимы девушке, чтобы у нее появился шанс стать вашей женой…

— Да, действительно, список такой был. Я всегда себя считал вполне уживчивым, но самый стойкий человек не выдерживает, если ему всю жизнь приходится делать вид, что он любит красное, хотя на самом деле ему нравится синее. Разумеется, на самом деле несовпадения происходили гораздо глубже, на другом уровне. И любые отношения разваливаются, если тебе надо в чем-то притворяться, даже в мелочах. Поэтому я и составил довольно подробный список нужных качеств, которые ищу в женщине. Самых разных, в том числе и внешних, как бы цинично это ни звучало, начиная с пальцев ног и заканчивая мочками ушей. Характер расписал не менее подробно. Одним из главных пунктов в том списке было следующее: моя будущая жена категорически не должна иметь никакого отношения к шоу-бизнесу. И это было принципиально. На сто процентов.

Я понял: для счастливой семейной жизни нужна такая женщина, в которой мне нравиться будет все. Даже когда она начнет ругаться со мной или плохо себя вести. Вот все. Ни одного компромисса. Впрочем, думал я тогда, найти такую все равно нереально. И вот, представляете, мне все-таки повезло встретить человека, который полностью подходил по всем пунктам. Иришка работала в банке, к шоу-бизнесу никакого касательства не имела, но при этом всегда была амбициозной и творческой натурой, что лично мне импонирует, не позволяет заскучать. Мы живем уже десять лет, а как будто вчера познакомились. Бывают, конечно, разногласия, но с ними еще интереснее.


— И даже рождение Даниэля ничего не изменило?

— Разумеется, это событие внесло серьезные коррективы в наш уклад. Шесть лет до его появления на свет мы делали все, что душа пожелала. Захотели — поехали гулять, захотели — спать легли или с головой ушли в работу. С появлением Дани мобильность резко уменьшилась, бытовых проблем возникло море. При всей огромной Иришиной любви к Дане ей было тяжеловато. Растерялась она немного. Ирише очень важно быть на острие актуальности — и визуальной, и социальной. У нее много увлечений, много творчества. И я очень рад, что она у меня яркая, настолько красивая, меняющаяся, ни на кого не похожая, стремящаяся к постоянному развитию. Материнские обязанности немного перевешивают все остальное на данный момент, но постепенно Иринка возвращается к самой себе.

Она идеальная женщина для меня, вот что я могу сказать. У нас есть, конечно, какие-то несовпадения, но мы с таким уважением друг к другу относимся, что не замечаем их.

— Когда вы строили дом, в котором сейчас живете, на какое помещение больше всего обращали внимание?

— Самой важной комнатой для нас была гостиная. А вообще план дома я начал продумывать с камина — он мне представлялся главной деталью интерьера, этаким энергетическим жерлом, вокруг которого будет строиться дом. Так и получилось. И хотя мы очень редко его зажигаем, но, когда получается, все вокруг сразу наполняется особой энергией и теплом.

Этот дом — далеко не первый в моей жизни. Здесь вы видите все, что важно для меня на данном этапе. Состояние уюта — светлые, спокойные тона, дерево, стиль прованс. Мне хотелось теплой деревянной энергетики, но при этом чтобы ни в коем случае дом не был похож на избу. Этот дом — моя цитадель. Я здесь реализовал все, что хотел, — есть и спортзал, и студия. Мне здесь на сто процентов комфортно, каждый маленький уютный закуточек на своем месте.

— И ничего не хотелось поменять?

— Есть «косяк» — в гостиной около дивана есть кусок пола без подогрева. Когда мы укладывали теплые полы, подразумевалось, что там будет всегда лежать ковер, а рядом камин, и я решил, что незачем подогревать этот участок. Но вот сейчас себя за это корю. Потому что камин мы топим крайне редко, а ковер часто убираем — он мешает ходить. Получается кусок холодного пола. Но это, пожалуй, единственный недостаток.

А вообще дом для меня — это нечто живое, что требует развития. Что-то, что хочется постоянно пристраивать, менять, доделывать. Мне нравится этот процесс. Я вообще человек процесса, скучно достигать цели сразу. Если в доме больше нечего улучшать, развивать — скучно. Дом — это как сама жизнь, которая требует постоянного роста и развития. Вот у меня есть какая-то цель, я ее поставил себе и к ней иду. А если я к ней сразу пришел — дальше что? Поэтому я ставлю себе глобальную задачу, потом делю ее на несколько маленьких и их реализую. До большой цели трудно добраться и даже думать об этой вершине тяжело и страшно. А если разбить на маленькие поступательные задачки, постепенно все спокойно решишь. И заодно привыкнешь к определенному темпу, к этому состоянию динамики. Ты не замечаешь, как, прыгая от одной к другой, к третьей, к четвертой задаче, в конце концов дошел до вершины, к которой так стремился. Я так стараюсь жить во всем: и в отношениях, и в творчестве, и в вопросах благоустройства жилья тоже.


— Большой дом — это в том числе и для друзей?

— Безусловно. Поэтому я и хотел построить такой загородный дом — чтобы все мои друзья-товарищи знали, что к Кляверу можно поехать на шашлычок. Что у Клявера есть большой стол, за которым усядутся все, и это в принципе недалеко от Москвы. Когда мы еще строили дом, я мечтал о том, как мне будут звонить и говорить: «Дэн, мы выезжаем, что с собой прихватить?» Так и получилось. Это невероятно клево, когда к тебе приезжают близкие друзья — Катюша Волкова, Андрей Бурковский и еще очень много приятных и любимых людей. Конечно, в основном это летние истории, осенью и зимой сложнее заманить друзей в гости. Да и время сейчас непростое. Хотя когда оно было простым, время-то? Чем больше мы работаем, тем меньше остается на домашние посиделки. Определенно это неправильно! Счастлив тот человек, который может высовывать голову из этого бурного потока и уделять внимание по-настоящему важным вещам. Для меня это, безусловно, в первую очередь моя семья — мама, супруга, дети. И друзья.

А все остальное уже второстепенно. Я для маркетологов тяжелый случай, потому что меня совершенно не интересуют шмотки, новые машины, гаджеты и прочее.

— Но что-то же способно тронуть ваше мужское сердце? Нельзя же совсем без «игрушек».

— У меня есть хобби: я люблю машины из 1990-х, другие они какие-то. В детстве, как любой нормальный мальчик, играл в машинки. Став постарше, начал ковыряться в «железках», что-то чинить, что-то делать своими руками. И вот не так давно я реализовал свои детские желания: у меня появилось два олдскульных «мерседеса», оба — купе, 126-й и 140-й модели. Я о них мечтал, еще в школе учась. Это последние «мерседесы» той эпохи. После них уже начались битвы маркетологов и китайских производителей, пошли совершенно другие машины, если вы понимаете, о чем я. А когда у меня в гараже появились две красавицы, это был невероятный кайф. Я там каждую гаечку собственноручно подкрутил, перерыл несколько раз весь Интернет в поисках каких-то суперраритетных деталей, недавно мотор для печки поменял — это ж чистая радость. Конечно, есть специальные мастера, которые обслуживают такие машины, и к ним я тоже обращаюсь, но раскрутить фару и поменять там лампочку в состоянии. Это приносит мне колоссальное удовольствие.

— Мужчина, чинящий машину, — практически вымирающий вид.

— Я не только сам без ума от этого хобби, но еще и друзей подсаживаю. Они сначала недоверчиво слушали, а потом говорят: «Слушай, да это же действительно так круто, супер». Я разделяю новые и старые авто. Новые нужны для обеспечения бытовых потребностей, а старые — коллекционные, для души!

Моим коллекционным машинам более двадцати лет, и я на них езжу и получаю удовольствие. Плюс в результате мое хобби превратилось в бизнес: я владею тюнинг-ателье, которое делает дизайн и перешивку салона. Идея эта пришла, как раз когда мы меняли обшивку в одном из «мерседесов».

Конечно, в таких авто хорошо ездить летом. Зимой я предпочитаю брутальные, большие автомобили, как раз из ряда инноваций, которые легко бороздят снег и грязь и стопроцентно надежны. Но по своим «капризным» красавицам скучаю, в них есть душа. Они реально живые.


— Жена не ворчит, что муж в гараже пропадает?

— Одно время пыталась, но ей быстро надоело. У нее же тоже куча своих хобби. Это основа отношений. Я сыну говорю: «Чувак, выбирай женщину, с которой тебе будет хорошо, но не пытайся понять вещи, которые непонятны априори. Не надо с ними спорить, не надо противоречить. Если женщина хочет выращивать цветы, или копать грядки, или рисовать картины,  — пусть делает, если ей это доставляет радость. Но тогда и ты не позволяй ей заходить на твою территорию. У каждого свои игрушки, у мальчиков свои, у девочек — свои. И если это осознают оба, в этом и заключается секрет счастливых отношений».

Но взаимоотношения жены с моими машинами забавные. Первый раз она согласилась сесть за руль одной из них, когда та уже год стояла у меня в гараже. Ириша села и спрашивает: «А она у тебя кто — мальчик, девочка?» Я удивился, говорю: «Ты знаешь, никогда не задумывался над этим вопросом, внимания не обращал». Мы поехали, и вдруг машина стала ни с того ни с сего троить — знаете, дефект такой, когда трясет машину. Вчера не троил двигатель, а сегодня начал. «Что такое?» — думаю. Потом Ириша попыталась подвинуть кресло — оно замерло как вкопанное. Ни на миллиметр не сдвинулось. Я спинку поднимаю — не реагирует. Не шевелится вообще. Машина как будто взбесилась! Еле домой доехали. Ириша вышла, фыркнула что-то в адрес авто и пошла в дом. И машина тут же, как по команде, троить перестала. Я двигаю сиденье — ездит туда-сюда, как миленькое. Спинка поднимается, фары горят, двери открываются. Я пришел домой и говорю: «В общем, машина у меня, похоже, девочка, и я тебе больше скажу — ты ей реально не нравишься». С тех пор, если что, общаюсь с ней как с девочкой.

Я понял, что и работа, и семья, и друзья — все это очень важно, но эндорфин создается в том числе и за счет вот таких вот, казалось бы, ерундовых мелочей, доставляющих радость. Неважно, за счет чего ты испытываешь счастье — гуляешь ли с собакой, вышиваешь или доски строгаешь. Главное, что оно есть. Самое страшное в этой жизни — это потерять ко всему интерес. Стать равнодушным. Вот это, я считаю, настоящее наказание.

Денис Клявер

Родился: 6 апреля 1975 года в Ленинграде

Семья: жена — Ирина Клявер; сын — Даниэль (3 года); дети от предыдущих браков — Тимофей (15 лет), Эвелин (11 лет); мать — Ирина Олейникова

Карьера: в 1994 году вместе со Станиславом Костюшкиным создал группу «Чай Вдвоем». В 2013 году начал сольную карьеру. Записал два альбома, снял более 10 видеоклипов. Участвовал в телевизионных проектах «Цирк со звездами», «Две звезды», «Один в один», «Два отца и два сына». Трижды становился лауреатом премии «Золотой граммофон»

Мария АДАМЧУК

Фото Арсена МЕМЕТОВА

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter